Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Мы стояли, обнявшись, посреди пустой пыльной комнаты. За окном стояла темнота. Что сказала бы мне Вера? «Саша, по твоим словам, нравится мне больше...» – сказала она однажды. Как странно – еще утром она была живой, веселой и разговаривала со мной... А сейчас ее нет. Я решительно не могла поверить в то, что ее больше нет, ее смерть не укладывалась в моем сознании. Может быть, это был сон, просто дурной сон?..
* * *
Солнце светило с самого утра, и ни одного облачка не было на горизонте – только нестерпимо-синее, пронзительное небо.
В городе снега уже не было. Чистый, сухой асфальт, черная земля на газонах, из которой уже начали проклевываться первые зеленые ростки.
Но здесь снег еще не успел растаять – видны были оплавленные серые льдины, которые лежали за оградами. Центральная аллея еще напоминала о городе, но дальше, в глубь территории, был настоящий сельский пейзаж – текли ручьи по извивистым, неровным дорожкам, чавкала грязь под ногами, угрюмо высились сырые мраморные плиты.
Я все боялась, что церемония пройдет как-нибудь не так из-за весенней распутицы, каждый раз вздрагивала и пугалась, когда у кого-нибудь скользили по размокшей земле ноги, но, похоже, рабочие знали свое дело. Веру отпели тут же, в маленькой кладбищенской церкви.
На лямках гроб опустили вниз в сырую землю.
– Упокой господи рабу твою... – зашамкала какая-то старушка, проливая искренние слезы.
Проститься с Верой пришло много людей – большинство из них были ее сотрудники, с которыми она работала в больнице. Нянечки, медсестры, врачи... Выяснилось, что очень многие любили ее.
Комья земли ударили в деревянную крышку.
– Прости, Вера, – шепотом сказала я и отошла на несколько шагов в сторону, вытирая испачканную в земле руку платком.
«Георгий Кар» – было написано на памятнике рядом. Веру хоронили возле отца.
– Хорошо, что они будут вместе, – обратилась я к полной докторше, которая стояла с испуганным и несчастным лицом. Она вздрогнула и как-то дико посмотрела на меня. – Ну да, вместе... Одной ей здесь было бы совсем плохо.
Недалеко стояли Пеньков и Саша, опустив головы. Пеньков выглядел совсем убитым и то и дело вытирал слезы черной вязаной шапочкой, которую снял с головы.
– Ох ты, горе какое... – вздохнула все та же старушка. – Нашли ирода-то?
Она имела в виду Дениса.
– Нет, – мрачно отозвался кто-то.
– Ну уж, как найдут, так непременно посодют! – живо отозвалась старушка, которая, видимо, работала уборщицей или нянечкой в Вериной больнице.
– Его бог накажет! – истово произнесла полная докторша, встрепенувшись.
– Непременно накажет!
Все косились на меня со странным выражением. «Уж как похожа...», «Вылитая Вера!», «Говорят, только-только друг друга нашли... Отец-то у них общий!»
Все были в курсе страшной истории, которая произошла несколько дней назад. «Перепутал он их. Хотел одну убить, а вышло так, что Вера наша ему подвернулась». – «За что?» – «Все из-за ревности...» – шептались в толпе, впрочем, как-то сдержанно, не договаривая. Эти слова никто не произносил вслух, но я чувствовала, как они витают над свежей могилой: здесь должна была лежать я, а не Вера.
Я все еще не понимала, что больше никогда не увижу Веру. Просто стояла, чувствуя, как в висках пульсирует нагретая кровь.
Как она была добра, как чиста. У нее была душа ребенка. Бесхитростная и простая. Медсестра. Сестра милосердия. Моя сестра...
Бледный ангел, заслонивший меня от пули. Она встретилась мне, чтобы спасти меня.
– Лизочка... – спотыкаясь, ко мне подошел Рома Пеньков. Он мне вдруг показался старым и каким-то побитым. Из-за мук совести, наверное. – Я ведь мог предотвратить все это...
– Как? – равнодушно спросила я.
– Дэн все грозился, что убьет тебя... Кричал, что отомстит. Нет, вру, не кричал – шепотом говорил, но как будто кричал. Сначала очень ждал, особенно накануне того дня, когда свадьба ваша должна была быть – даже не отменил ничего, верил, что ты придешь. А потом словно с цепи сорвался... Все где-то бегал, с кем-то договаривался, билеты какие-то заказывал... Но я не верил – уж очень на него не похоже, чтобы он решил убить. Тебя. Так он тебя любил...
– Так любил, что убил... – отозвалась я.
– Лиза... – к нам подошел Саша. – Может быть, пойдем?
– Да, пойдем, – устало произнесла я.
Втроем мы медленно побрели к выходу. Я шла посередине, взяв под руки Пенькова и Сашу.
– Он не звонил вам, Роман? – спросил Саша.
– Кто? – испугался тот.
– Ваш шеф.
– Нет... вот как случилось все, так ни слуху ни духу. Наверное, он уже далеко, – с мистическим ужасом произнес Пеньков. – Денис, он такой... сквозь игольное ушко пройдет. Бросил нас всех.
– Кого это – всех? – спросила я.
– Ну, салон, работу... У нас же теперь вроде как производственный кризис, – тяжело вздохнул Пеньков. – Правда, заместитель Дениса есть, но он человек ненадежный, так что скоро контора наша накроется медным тазиком. А у меня, между прочим, мать – инвалид первой группы и сеструхе за сорок пять, не замужем она до сих пор, за матерью присматривает... Я их обеих содержу.
– Не пропадешь, – мрачно сказала я. – Тебе без Дениса даже лучше будет.
Мы вышли из ворот. Там, за оградой, стояли припаркованные у обочины машины, и я сразу узнала автомобиль Пенькова – старую черную «Волгу». Выглядела она изрядно побитой и поцарапанной, заднее крыло было покрашено в коричневый цвет.
– Вас подвезти? – робко предложил Рома. – У меня не машина, а зверь!
Я бы засмеялась, если бы могла, но губы почему-то не могли сложиться даже в обычную усмешку. Денис, скотина, мог бы отдать Пенькову что-нибудь более приличное, а не это ржавое чудовище.
– Нет, спасибо, – вежливо отозвался Саша. – Мы тоже на колесах...
– Ну, как знаете...
Мы ехали молча. У меня перед глазами стояла черная яма. Гроб опускали в нее, а в гробу была... я, мертвая, с простреленным сердцем...
– Лиза, очнись... Лиза, мы приехали...
– Что?..
Вздрогнув, я перевела взгляд на Сашу.
– Мы приехали.
Я молча вышла из машины. Мы стояли у подъезда, но мне совсем не было страшно – неожиданно я почувствовала, что Денис уже никогда не появится здесь. Мне больше нечего бояться...
Дома я медленно сняла с себя длинную черную шаль. До того она лежала на дне какого-то ящика, позабытая и ненужная после маминых похорон, – я была уверена, что больше никогда мне не понадобится это траурное покрывало... Платье на мне тоже было с тех печальных времен. Ах, если б знала – выбросила бы сто лет назад, не искушала бы судьбу!
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
