Книга Ключ - Наталья Болдырева

«Кого?» — жаждал и не смел спросить Клемент.

— Хранителя, дорогой мой, — ответил адепт, будто прочитал его мысли. — Конечно же, Хранителя. С теми, кто так торопится прикоснуться тайных знаний ордена, мы разберёмся позже. Мнэ-э-э… после того, как Ключ будет найден.

Возможно, им не стоило ждать. Возможно, следовало сразу же идти на ту сторону, забрать сотню-другую жизней, чтобы открыть проход без Ключа, не дать Хранителю сделать и шагу по предначертанному ему пути. Клемент корил себя за минутную слабость, за нежелание тратить людей впустую. И шаг был сделан. И путь повёл своего избранника, выбирая лёгкую дорогу, устраняя препятствия. До конца. О, да! Страт был уверен теперь — он до конца пройдёт предначертанную ему дорогу и лишь в конце её, возможно, будет ещё шанс всё изменить. Взгляд метнулся к окну — кровавое солнце заходило над городом. А ночью на небосклон выйдет кровавая луна.

— Уходим! — Он хлопнул ладонями по подлокотникам кресла. Встал, ощущая приятную лёгкость в груди.

— Куда?! — поднялся навстречу старший клирик. — Посольство! Мы должны оставаться в столице.

— Разуй глаза! — рявкнул Клемент, вспоминая жар стыда от пощёчин старшего клирика, упиваясь вернувшейся к нему властью, — ты не видишь, что ли, что творится за окнами?! — В два шага он подошёл, отдёрнул тяжёлые шторы.

— Празднества? — спросил старший клирик недоумённо.

— Кровавый карнавал, сатанинская вечеринка! — Клемент захохотал, глядя в круглые испуганные глаза. — Быстро! — Он успокоился, взяв себя в руки. — Я хочу, чтоб через час здесь уже никого не было.

— Я прикажу отрядам собираться. — Старший клирик рванул к двери.

— Никаких отрядов! — остановил его Клемент. — Человек десять, не больше. Лучших. Испытанных. Остальные пускай расходятся, рассеются по городу, смешаются с толпой и ждут своего часа… Вы что? Действительно не видите, что происходит?

Далеко над городом заходило солнце.

Взбежав на вершину холма, Эдель вглядывалась в переплетения улочек, едва угадывавшиеся за стенами домов. Алые отсветы полыхали меж узких проёмов.

— Это праздничная иллюминация, — сказала она, положив руку на голову волка, — просто праздничная иллюминация.

— Потешные чучела, — подтвердил горбун, усмехаясь.

— Смеёшься? — процедила она сквозь сжатые зубы.

— Я?! Помилуй! — Он скалился, глядя прямо в глаза.

Волк зарычал. Пепельно-серая шерсть поднялась дыбом.

— Если город займётся пламенем… — Горбун склонил голову, посмотрел пристально, взгляд к взгляду. Беспросветно-чёрный против янтарно-жёлтого. Заскулив, волк потупился. — Если город займётся пламенем, ты сразу же поймёшь это. Поверь, — он снова улыбнулся, обнажив кривые желтоватые зубы, — это невозможно перепутать ни с чем. — Развернувшись, он заковылял прочь.

— Ты обещал! — Она чуть не плакала. — Ты обещал защитить город! Ты сделаешь?!

— Девонька, — усмехнулся горбун через плечо, — у этого города полным-полно защитников. Бронислава скорее сломает себе зубы, нежели разгрызёт этот орешек. Что тебе город? — Он стал на своё место в круге. — Не здесь разыграется главная битва.

Понурившись, она привычно развернулась, спеша занять привычное место.

— Не сюда! — Горбун хохотал, смаргивая выступавшие на глаза слёзы. — Ты больше не Первая. Забыла?

— Нет! — отрезала она зло и развернулась, сделала шаг, став Девятой. Волк свернулся у ног, рыча тихонько.

— Вот так, — улыбался горбун, потирая руки. Сухо шелестела желтоватая кожа. — Лучший друг висельника! — закричал вдруг он, и ворон вынырнул из тьмы, хлопая крыльями, опустился на горб. — Какая жалость… — Девочка вопросительно вскинула бровь. — Какая жалость, — продолжил он, пальцем поглаживая стальные когти, — что нельзя оказаться в двух местах сразу… Да, Марк?

— Да, — ответил воин, поднимаясь на холм. — Именно.

На руках у него, укутанная, точно ребёнок, лежала старуха. Ведьма поднималась следом.

— Это и есть Первый? — спросил горбун, глядя на мальчишку, задержавшегося у самой вершины. Опираясь на все четыре конечности, тот прижимался к земле, скаля крупные белые зубы. Крыса, чувствуя страх хозяина, бегала по его спине, пронзительно пища. — Хорош, ничего не скажешь, хорош. — Он засмеялся мелко, содрогаясь в конвульсиях.

— Не слишком ли весел сегодня? — ощерилась ведьма.

— Вы опоздали немного, увидели бы самое забавное, — парировал горбун.

— Хватит! — крикнула девочка. — Хватит, — повторила, запрокинув голову. Пряча катящиеся безостановочно слёзы.

— Все в сборе? Где юродивый? — Марк наконец-то устроил старуху. Та ворочала слепой головой. Кот топтался по груди, урча, выгибая спину. Когти цепляли одеяло, приподнимая.

— Здесь, — он карабкался вверх, помогая себе руками, — здесь, Марк. — Направился прямо в центр круга. Проходя мимо, плюнул горбуну под ноги. — Предатель! Марк, — схватил за руку, — нам нужно поговорить, Марк, с глазу на глаз, немедленно.

— Что? — тот стряхнул ладонь. Закатил глаза устало. — Что ещё?

— Тварь. Та тварь, что нанесла удар по кругу… — Ведьма сделала шаг вперёд, боясь упустить хоть слово, — я знаю, кто она, где она. Я знаю, что она замышляет. Я знаю, что происходит во дворце, воин. Твой город, твой город в опасности!

— Нет ничего важнее круга, — ответил Марк, оглядываясь на старуху. — После. Всё после. Мы должны спешить. Пока старуха в сознании. Стань на место.

— Марк! — Он снова попытался схватить за руку.

— Стань. На место, — повторил воин раздельно.

Они смотрели друг на друга ещё минуту. Пока воин вдруг не отвёл взгляд, увидев что-то за спиной юродивого.

— Бегом! — закричал он. — Бего-о-ом! — Развернув, он толкнул его назад.

Туда, где огромный огненный шар, затмевающий светом Луну, прошивал стремительно темнеющее небо. Туда, где дрожали, отражаясь в воде, бесчисленные огни кораблей, сгрудившихся у входа в гавань.