— С какой стати? — возмутилась Влада.
— Так говорил Кукловодов.
— Какое он имеет право распоряжаться нашими деньгами?
— Нашими они станут, когда попадут в наши карманы. А пока они ничьи. И Кукловодов очень хочет, чтобы они стали не нашими, а возняковскими и кучеровскими.
— Ты можешь объяснить коротко и толково почему?
— Престиж фирмы. Подожди, дай мне минуту на толковое объяснение, — предупредил Стас следующий вопрос Влады. — У Кукловодова — киллерская фирма, Кучер — его дилер, Возняков — заказчик. А заказчик, как известно, всегда прав. И если Кукловодов не компенсирует заказчику и дилеру телесные и душевные повреждения, нанесенные нами, другие клиенты вряд ли захотят иметь с ним дело.
— Так ты везешь меня… в качестве компенсации?
От неожиданности Стас чуть не врезался в столб. Испугавшись, он крутанул руль влево и едва не бортанул автобус.
— Тебе что, мало денег? — продолжила Влада, убедившись, что в аварию на этот раз они не попали. — Ну и пусть гонорар забирает Кучер!
— Боюсь, деньги еще не все. Нас — меня по крайней мере — должны еще и проучить, то есть отметелить, потому что вдобавок к материальной Возняков и особенно Кучер должны получить еще и моральную компенсацию. Да и Карабас тоже хотел бы нас примерно наказать, но — чужими руками! Если мы не поедем в закусочную, нас потом все равно где-нибудь подкараулят.
— Моя твоя не понимай. Ты что, хочешь, чтобы нас непременно сегодня отлупили?
— Наоборот. Я хочу забрать наши деньги и смыться. Второй раз Карабас нас подставлять не станет. Он уже забрал половину нашего гонорара? Забрал. Он дал шанс Кучеру с нами поквитаться и забрать вторую половину? Дал. Если Кучер не сумеет им воспользоваться, это будут уже его проблемы. То есть он может потом, конечно, нас отыскать — теоретически. Но практически это у него вряд ли получится. Карабас ни за что не скажет ему, кто мы такие и где нас караулить, — дважды за одно и то же даже у бандитов не наказывают!
— А я опять должна стать живцом? — догадалась Влада.
— Я бы с удовольствием сам им стал. Но, видишь же, ни помаду носить не умею, ни лифчик, ни бедрами покачивать. Ты должна мне помочь.
— Опять стрелять?!
— Из «резиновика», не более.
— Большое удовольствие!
— Да и то только в случае осложнений. План операции такой. Вначале едем к тебе — мне нужно женское пальто или куртка, можно позапрошлогодней моды. Потом едем к нам, тщательно гримируемся…
Без десяти три к закусочной «Тоска зеленая», которая, вопреки обыкновению, была не в людном месте возле метро, а в тихом переулке, подошла пышноволосая брюнетка с кудряшками а-ля Леонтьев. Лицо ее почти наполовину закрывали очки с дымчатыми стеклами, но они не могли скрыть ни шелковистой белой кожи, ни нежного подбородка, ни алых, красивого рисунка губ.
На девушке был модный плащ, пуговицы которого она, едва спустившись в полуподвальчик, немедленно расстегнула. Под плащом был строгий деловой костюм темно-зеленого цвета.
Столиков в баре-закусочной было всего шесть. За ближайшим ко входу сидели трое угрюмых парней, за двумя у стены — еще по двое.
Красивые девушки в эту закусочную приходили редко или никогда, и при появлении брюнетки все разговоры немедленно смолкли. Правда, уже через несколько секунд маленький лысый мужчинка продолжил душераздирающий рассказ о бесследно исчезнувших заначке и еще не распечатанной даже бутылке водки, а его седовласый собеседник с красным мясистым носом сочувствующе закивал, рискуя ткнуться этим самым носом в тарелку с крошками от бутерброда и двумя окурками; за другим столом разлили по стаканам водку. Но трое угрюмых парней продолжали молчать, и лишь взгляды их, повинуясь закону сексуального тяготения, поминутно прилипали к красавице.
Девушка подошла к стойке, заказала чашечку кофе.
— Садитесь за столик, я принесу! — улыбнулась ей толстая барменша (именно про таких говорят «поперек себя шире»), показав желтые прокуренные зубы.
Девушка села за столик у стены лицом как раз к трем угрюмым парням, достала из сумочки пачку тонких сигарет «Давыдов», положила слева от себя. Следом на столике появилась электронная записная книжка; в ожидании кофе девушка сделала в ней несколько пометок.
Барменша, покачиваясь, словно каравелла на волнах, принесла керамическую чашечку и чистую пепельницу, поставила перед девушкой, снова показала прокуренные зубы:
— У нас есть хороший ликер и свежие пирожные. Хотите?
Девушка отрицательно покачала головой.
— Нет, спасибо. Может быть, позже.
Она сделала маленький глоток, поставила чашечку, снова нажала несколько крохотных клавиш тонкими пальчиками с длинными ногтями.
Барменша скрылась за портьерой.
Девушка открыла пачку, вынула сигареты, открыла сумочку, пошарила в ее закоулках, растерянно оглянулась.
— Ребята, у вас…
Но самый хмурый и крупный из трех молчаливых парней уже подходил к ее столику. Излучая уверенность и силу, он щелкнул кнопкой массивной пьезоэлектрической зажигалки.
— Спасибо! — благодарно улыбнулась ему девушка.
— Вы часто здесь бываете? — спросил парень, бесцеремонно усаживаясь напротив.
— Первый раз. И, надеюсь, в последний. А что?
— Почему в последний?
— Не люблю забегаловок.
— Тогда почему в первый?
— С подругой надо встретиться. А вы что здесь делаете?
— Другана ждем.
— Ну и ждите. А я, с вашего позволения, займусь делами.
Не сделав и трех затяжек, девушка неумело загасила сигарету и придвинула к себе записную книжку.
— Я не привык, чтобы со мной так разговаривали, — криво усмехнулся парень.
— А вы не приставайте к незнакомым девушкам — с вами и не будут так разговаривать.
— Хамишь, цыпочка! — обиделся парень.
— Отнюдь нет. А вот вы уже переступили грань.
Разговоры за всеми столиками стихли. Даже алкаш перестал жаловаться собутыльнику на свою трагическую судьбу. А уж плечистые парни и вовсе не сводили глаз с беседующих. Оба чуть заметно улыбались — один злорадно, другой сочувствующе.
Тем временем в кафе зашла еще одна девушка. Одета она была просто — в джинсы и потертую кожаную куртку, на ногах кроссовки. Ее пышные рыжеватые волосы разметались по плечам, челка полностью скрывала лоб, большие темные очки — глаза. Пожалуй, волосы были самой красивой частью ее облика. Но в общем-то выглядела она совершенно не эффектно, и, равнодушно скользнув по ней взглядами, все мужчины вновь переключились на красивую брюнетку и плечистого парня.
Почти бесшумно ступая кроссовками по линолеуму, вновь вошедшая подошла к стойке, тихо сказала несколько слов уже вернувшейся из подсобки барменше. Та что-то ответила, получила от рыжеволосой какую-то бумажку.
