Но он не знал, взорвёт ли её Суини, пока Дрейк находится в радиусе действия.
Нужно было действовать наверняка.
В эту секунду Дрейк понял, что вряд ли останется в живых.
Ребекка-один не давала ему дотянуться до детонатора здоровой рукой. Но как-то дотянуться было надо.
Тут ренегат вспомнил про ускоритель, висящий у него на рюкзаке. Он перестал заслонять лицо от острых ногтей стигийки, ухитрился отцепить устройство и включить его. Напор с прошлого раза остался установленным на максимум.
Дрейка и Ребекку швырнуло вниз с ошеломляющей скоростью.
Он повернул ускоритель так, чтобы их закружило. Раненая рука наконец оказалась у него в поле зрения — и в досягаемости.
Пока полёт не начал замедляться, Дрейк бросил ускоритель и выхватил детонатор из онемевших пальцев.
Они с Ребеккой были почти у самого пояса невесомости. Дрейк знал, что это всё равно слишком близко к бомбе.
Но теперь это не имело значения.
Он нажал на кнопку.
Детонатор в руке у Суини пискнул, поймав сигнал.
Он взглянул на устройство.
— БОМБА! — крикнул Суини Уиллу и Эллиот. — А НУ ЖИВО ОТСЮДА!
Спорить они и не подумали.
Парень с девушкой бросились бежать прочь от кратера, то и дело отталкиваясь от земли и взмывая в воздух.
— Приятно было познакомиться, Бекки, — сказал Дрейк стигийке, когда они, по-прежнему на огромной скорости, вылетели из пропасти в пояс невесомости.
Ребекка увидела, что он улыбается.
Потом заметила, что он держит палец на кнопке детонатора.
Она разомкнула губы, но не успела ничего сказать. Дрейк нажал на кнопку.
Вспыхнул ослепительный свет, ярче, чем тысяча солнц.
Суини опустил бьющуюся Вейн перед собой на вытянутых руках, но не поставил на землю.
— Я не успею убежать.
Он поднес её ближе к себе.
— Сейчас электромагнитный импульс сожжёт мне контакты.
Он посмотрел на шевелящиеся, истекающие слизью яйцеклады стигийки. Суини понимал, что должен был бы её убить, но в эту секунду жизнь стала для него священна. Любая жизнь.
— Поцелуй нас на прощание, ми… — шепнул он ей.
В пропасти взорвалась ядерная бомба, и его захлестнула мощнейшая радиоволна.
Линии на лице Суини мгновенно раскалились добела, кожа вокруг них загорелась, и у него из ушей выплыли два облачка дыма.
Потом микросхемы перегрелись — и его голова просто взорвалась. Суини рухнул, как поваленное дерево, увлекая стигийку за собой.
Земля задрожала, из кратера вырвался поток пыли и камней. Но это продлилось меньше секунды, затем дно пропасти сомкнулось.
Выползая из-под великана, Вейн усмехалась. У неё было сломано несколько рёбер, но она была уверена, что больше ей ничто не угрожает.
Только она, ошеломлённая взрывом, не услышала, как треснуло стекло, когда Суини упал на землю и раздавил своим весом пробирку в кармане штанов.
Когда командир Граничников спустя полчаса прибыл на место происшествия, Вейн была покрыта язвами и кашляла кровью. Он попытался выяснить у неё, что случилось, но стигийка уже билась в лихорадке и бредила.
Естественно, он предположил, что это лучевая болезнь. Но затем такие же симптомы появились у Граничника и новогерманцев, побывавших у кратера. Однако во время взрыва бомбы они были достаточно далеко и теоретически не могли подвергнуться воздействию радиации.
Через двенадцать часов Вейн и все солдаты скончались от лихорадки.
Сам командир по возвращении в Новую Германию потерял сознание и вскоре умер.
А суховей продолжал разносить вирус по внутри-земному миру.
Глава 25Стэфани за кухонным столом листала журнал, который прочла уже столько раз, что едва ли не выучила наизусть. Когда вошёл дедушка, она с надеждой подняла голову.
— Есть новости? — спросила она.
— Я связался с Перри, но, боюсь, он сам пока ничего не знает, — вздохнул Старый Уилки и положил спутниковый телефон на буфет.
— Совсем ничего? Значит, до сих пор неизвестно, как там Уилл.
Дед помотал головой, открыл сумку и выложил на стол двух кроликов, которых только что подстрелил. Стэфани с отвращением поморщилась.
— А как Честер? — поинтересовался Старый Уилки.
— Всё так же. Сидит у себя, как обычно, — ответила девушка.
Уилки кивнул.
— А книжки, какие я ему принёс? Перри говорит, он читать любит.
— Ему, типа, всё равно. В общем-то я его понимаю. Я взяла одну почитать, называется… — она попыталась припомнить, — «Хайфилдский крот», ну или типа того. — Стэфани закатила глаза и высунула язык. — Это вообще, ну совсем нереалистично. — Покачав головой, она опять уставилась в журнал, на статью, которую перечитывала в который раз, — «Икс-фактор — будущее британских талантов».
— А ему нравятся такие книги, — возразил Старый Уилки. — Сходила бы, посидела с ним, а? Может, он с тобой поговорит.
Вздохнув, Стэфани захлопнула журнал и встала из-за стола. Она подошла к двери и сперва чуть приоткрыла её, чтобы заглянуть в соседнюю комнату. Честер смотрел в окно, на серое небо над морем.
Когда она вошла, он быстро подхватил лежащую у него на коленях книгу и даже не посмотрел на девушку, делая вид, будто увлечён чтением.
Стэфани постояла на пороге, разглядывая его. За несколько месяцев, что они провели в коттедже, Честер сильно похудел. И хотя с утёсов Пемброкшира открывались чудесные виды, он ни разу не вышел из дома. Прежнему Честеру здесь бы понравилось — он наверняка целыми днями гулял бы по прибрежным тропам.
Но всё изменилось. Он не хотел говорить ни со Стэфани, ни с кем другим. Его ничто уже не увлекало. Он просто хотел остаться наедине со своим горем.
Стэфани развернулась и пошла обратно на кухню, где дедушка потрошил первого кролика.
* * *
Уилл стоял на вершине пирамиды в глубине джунглей, глядя в ту сторону, где скрывался город Новая Германия.
— Я не хочу туда возвращаться. Ни за что, — сказал он. — Это был настоящий кошмар.
Эллиот встала рядом с ним.
— Не говори так. Вдруг нам понадобятся ещё припасы.
Но, судя по её голосу, девушку тоже не радовала перспектива второй раз отправляться в безлюдный город и собирать в пустых магазинах консервы и одежду под жужжание бесчисленных мух, задыхаясь от смрада мёртвых тел.
— У нас тут есть всё, что надо, — возразил Уилл, опуская взгляд на их старый лагерь на большом дереве. Они снова поселились там.
