— А как насчет Монтерей-Парка? — спросил Босх.
— Вы имеете в виду, бывал ли я там?
— Да, именно это я и имею в виду.
— Мм… я ездил туда пару раз обедать, но, право, оно того не стоит.
— Значит, вы не знаете никого в Монтерей-Парке?
— Нет, никого не знаю.
Босх кружил вокруг Лау, задавая фронтальные вопросы и постепенно сужая пространство между собой и подозреваемым. И вот настала пора замкнуть ловушку.
— Где ваш пистолет, мистер Лау?
Лау спустил ноги на пол. Он посмотрел на Чу, потом — опять на Босха.
— Так вы пришли по поводу моего пистолета?
— Шесть лет назад вы приобрели и зарегистрировали «глок» девятнадцатой модели. Можете вы сказать нам, где он?
— Да, конечно. Он в запертой коробке, в комоде у моей кровати. Там, где всегда.
— Вы уверены?
— О'кей, я, кажется, догадываюсь. Мистер Придурок из восьмой квартиры увидел, как я стою с оружием на балконе после инцидента на пляже, и подал жалобу?
— Нет, Генри, мы не разговаривали с мистером Придурком. Вы хотите сказать, что после инцидента на пляже оружие было при вас?
— Вот именно. Я услышал там выстрелы и громкий крик. Я находился в своих законных владениях и имел право себя защищать.
Босх кивнул Чу. Тот отодвинул раздвижную дверь и вышел на балкон, закрывая дверь за собой. Там он достал телефон, чтобы навести справки о происшествии на пляже.
— Послушайте, если кто-то говорит, что я из него стрелял, то он просто оговаривает меня, — сказал Лау.
Босх внимательно посмотрел на молодого человека. У него возникло ощущение, что чего-то здесь не хватает — какого-то важного компонента, еще не известного ему.
— Насколько я знаю, никто этого не говорит, — сказал он.
— Тогда объясните, к чему все эти вопросы.
— Я же сказал вам. Речь о вашем пистолете. Можете вы его показать, Генри?
— Конечно, сейчас схожу и принесу.
Он вскочил с кресла и рванулся к ведущей на второй этаж лестнице.
— Генри! — остановил его Босх. — Ни с места! Мы пойдем с вами.
Лау удивленно оглянулся с нижней ступеньки.
— Делайте как знаете. Пойдемте вместе.
Босх обернулся к балкону. Чу уже входил через стеклянную дверь в комнату. Они вместе последовали за Лау вверх по лестнице, а затем по коридору прошли в дальний конец квартиры. По обеим сторонам коридора были развешаны оправленные в рамки фотографии, киноафиши и дипломы. Через открытую дверь они вошли в комнату, служившую кабинетом литератора, а затем в роскошную спальню с четырехметровым потолком и трехметровыми окнами, выходящими на пляж.
— Я позвонил в полицейское отделение Пасифик, — сообщил Чу. — Стрельба была ночью первого числа. Сейчас у них под арестом двое подозреваемых по этому делу.
Босх мысленно пролистал календарь. Первое число было во вторник, за неделю до убийства Джона Ли.
Лау присел на неубранную кровать у ночного столика с двумя ящиками. Он открыл нижний и вытащил из него стальной ящичек с ручкой на крышке.
— Не трогать его! — скомандовал Босх.
Лау опустил ящичек на кровать и вскочил, подняв руки вверх.
— Эй, да я же ничего такого и не собирался. Вы попросили меня показать.
— Позвольте моему напарнику открыть ящик, — распорядился Босх.
— Делайте, как считаете нужным.
Босх вытащил из кармана пиджака пару латексных перчаток и протянул Чу. Потом подошел ближе к Лау, так чтобы тот на всякий случай находился в пределах его досягаемости.
— Зачем вы купили пистолет, Генри?
— Потому что тогда я жил в полнейшей дыре, где кругом было полным-полно хулиганья из уличных банд. Но видите, какая ирония. Я заплатил за эту квартиру миллион долбаных долларов, а они все равно шляются тут по пляжу, терроризируя жителей.
Чу натянул вторую перчатку и посмотрел на Лау.
— Вы даете нам разрешение открыть ящик? — спросил он.
— Конечно, валяйте. Я не понимаю, для чего все это, но почему бы и нет, черт возьми? Берите и открывайте. Ключ на крючочке с задней стороны тумбочки.
Чу пошарил за прикроватным столиком и нашел ключ. Потом с его помощью открыл ящик. Черный фетровый мешочек для пистолета был положен поверх каких-то сложенных бумаг и конвертов. Там же лежали паспорт и коробка с пулями. Чу осторожно вынул мешочек и открыл его, извлекая на свет божий черный полуавтоматический пистолет. Он повертел его в руках, оглядывая.
— Одна коробка девятимиллиметровых пуль «корбон», один «глок», 19-й модели. Я думаю, это то самое, Гарри.
Он щелкнул магазином пистолета и через щель рассмотрел пули. Затем вытолкнул патрон из патронника.
— В полном снаряжении и готов к применению.
Лау сделал шаг к двери, но Босх тотчас уперся ему рукой в грудь, чтобы остановить, а затем прижал спиной к стене.
— Послушайте, — сказал Лау, — я не понимаю, в чем тут дело, но вы, ребята, меня достали. Какого дьявола здесь происходит?
Босх не убирал ладонь с его груди.
— Ну-ка расскажите мне про пистолет, Генри. Он был при вас ночью первого числа. А с тех пор вы его кому-нибудь передавали?
— Нет, я… именно здесь я всегда его храню.
— Где вы были в прошлый вторник, в три часа пополудни?
— Мм… на прошлой неделе я был здесь. Мне кажется, я был здесь и работал. Мы начали съемку только в четверг.
— Вы работаете здесь один?
— Да, я работаю один. Литературное дело — это ремесло одиночное. Нет, погодите! Погодите! В прошлый вторник я весь день провел на «Парамаунте». У нас была читка сценария с актерами. Я пробыл там всю вторую половину дня.
— И найдутся люди, готовые это подтвердить?
— По меньшей мере с десяток. Да вот хоть чертов Мэтью Макконахи за меня поручится. Он был там. Он исполняет главную роль.
Тут Босх совершил выпад, выпуская в Лау вопрос, предназначенный выбить его из равновесия. Просто поразительно, чего только не выпадало у людей из карманов, когда их бомбардировали разнообразными и вроде бы несуразными вопросами.
— Вы связаны с какой-нибудь триадой, Генри?
Лау расхохотался.
— С кем? Что за фигню вы поре… Слушайте, я пошел!
Он с силой отшвырнул от себя ладонь Босха и оттолкнулся от стены, вновь порываясь в сторону двери. Но Гарри был готов к такому развитию событий. Он схватил Лау за руку выше локтя и развернул кругом. Ногой он подсек его лодыжку и швырнул молодого человека на кровать лицом вниз. После чего, придавив ему спину коленом, защелкнул на запястьях наручники.
