них есть и враги. А их-то за что благодарить?
– Надо, надо и их благодарить. Ведь они не дают тебе спокойно жить, ты всегда готова дать отпор, стараешься жить правильно, чтобы не стать мишенью их насмешек. Да и не всегда они могут оставаться врагами, часто бывает так, что самый заклятый враг становится твоим лучшим другом, и как после этого тебе не будет стыдно за то, что ты так плохо думал о нем. Поэтому, доченька, никогда не думай о людях плохо. Относись ко всем ровно и никогда не забывай благодарить людей…
Повернувшись к внучке, Салима увидела, что она вовсе не слушает ее – уставилась куда-то вдаль, ее глаза затуманились, и, когда Салима замолчала, она тихо и стеснительно спросила:
– Оләсей, а ты любила олатая (дедушку)? И вообще – что такое любовь?
От этого неожиданного вопроса Салима вовсе опешила, мимолетно подумав: «Вот тебе раз, взрослеет девочка, видимо, влюбилась…» И долго не могла подобрать слов для ответа…
– Хмы… Любила ли я, и что такое любовь… Не знаю я, доченька… До любви ли нам тогда было – война, голод, смерть близких… Ведь и замуж-то я вышла совсем девчонкой, в шестнадцать лет, совсем неразумной была. А потом – хозяйство, строгая свекровь – твоя прабабушка, дети, дети, дети и работа по дому, по двору – от зари и до позднего вечера.
И тут перед глазами Салимы пронеслась вся ее жизнь, как в кино, когда ускоренно прокручивают случившиеся события или перематывают пленку назад – вот она совсем девчонкой едет в Худайбердино с дядей Искандером, вот работает в яслях, школа, танцы… и дальше весь экран закрывает собой кучерявый, молодой, энергичный Ислам. И как она ни пытается подумать о чем-либо другом, представить себе другие картинки, отвлечься, но все равно перед глазами встает он – юный, бодрый, смешливый; хозяйственный, умелый, заботливый; задумчивый, рисующий, пишущий, музицирующий, много читающий; с любовью возящийся с детьми, радушно принимающий и смешащий гостей; но и совсем пьяный, неразумный, непонятный, грубый; и опять весь домашний, умело обустраивающий быт, мечтательный… Дети, их рост, развитие, болезни, беды, проблемы, и опять рядом с ними только он. Значит, вся ее жизнь – это он? А ведь сколько он ни ревновал ее, сколько ни скандалил из-за пустяков, и до побоев доходило, но она ни на секунду не могла подумать, представить себе на его месте другого… Значит, любила?
– Доченька, ведь мы жили не так, как в этих цветных красивых сериалах, где через кадр – любовь, клятвы, поцелуи, объятия…
Размышляя об этом, Салима, неожиданно сделала для себя самое важное открытие – мы жили друг другом, друг для друга, родили детей и жили для них, потом для их детей. Все делали для того, чтобы всем им было хорошо. И может, поэтому и не успели, как в этих сериалах, сказать друг другу самое главное – «Люблю тебя»… Хотя перед самой смертью Ислам как на духу, через терзающую его нутро боль, сквозь стоны признался:
– Всем, Салима моя, я обязан тебе… Не было бы тебя, не было бы меня такого… Ты все выдержала, все перетерпела, без тебя не знаю, где бы сгнила моя дурная, шальная голова, – ты все уравновешивала, успокаивала. Я всегда знал, что дома меня ждешь верная и надежная ты, поэтому всегда возвращался… Спасибо тебе за наших детей, они все твои, ты их вырастила и воспитала, и ты будешь ими счастлива. Прости, что так поздно об этом тебе говорю, но я должен был это сказать…
Может, подумала Салима, это и было его запоздалое признание в любви, может, ради этого и стоило жить…
Затуманилось в глазах Салимы… Она уже не видела ни задумавшуюся внучку, ни череду домов на улицах поселка. Вдруг ей вспомнилось первое посещение родной деревни Ислама. Летом, еще совсем молодыми, оставив детей по попечении Зухры, они пошли пешком по тем же тропам, какими шла семья Зухры в Худайбердино. Заночевали у друзей в Толпарово. На следующий день с вершины последней высокой горы они увидели степи. Они поразили воображение Салимы – такого простора она еще никогда не видела. Вначале еще большие поляны перемежались с лесными урочищами, пригорками, блестящими ленточками речушек, но постепенно и они исчезали, и дальше расстилалась сплошная степь. И где-то в невообразимой дали полосы степи виднелись как миражи в белом мареве. Они завораживали, манили, хотелось взлететь над этой степью и оказаться там. И тут Салиме вспомнились рассказы Зухры о Белых степях – может, это и есть те самые Белые степи?
Но позже она поняла, что Белые степи, где, по рассказам Зухры, должны жить счастливые и свободные люди, если правильно понимать, видеть другим – душевным зрением, то они вокруг нас, только отвлекись от мирского, суетливого, отбрось все мелкое, несущественное, и вот они, эти степи, там каждый человек становится самим собой, таким, каким был, когда только родился, пока не изменился под воздействием суетной, потонувшей в мелких дрязгах жизни. Только сумей разглядеть в человеке его настоящую сущность, раскрыть его, и человек откроет для тебя свое настоящее лицо, свою душу…
И она чувствовала, что Белые степи внутри ее, и они не давали ей плохо думать о людях, обижать их, совершать плохие поступки, отвечать на зло злом. В ее Белых степях шла другая жизнь, там жили только добрые, справедливые, светлые люди, и теперь сон отца Ахметши ей виделся совсем по-другому – он идет не по зеленому, благоухающему лесными цветами, освещенному солнцем лугу, а по Белой степи… И с небес спускается на лошади с золотыми сбруями сам Пророк. Лошадь останавливается перед отцом, и Пророк жмет ему руку, отец весь начинает светиться… И в ореоле этого свечения Салима видит всех своих детей, внуков и правнуков…
2018–2023
Благодарности
Выражаю благодарность за помощь в работе над книгой руководству Нижневартовского государственного университета, лично Карпову Анатолию Карповичу, сестрам, дочерям, другу и писателю Михайловскому Валерию Леонидовичу, поэтессе Храповой Елене Владимировне, а также за оценку моего труда и бережное отношение к тексту романа – работникам издательства «Эксмо» и лично ведущему редактору направления современной российской прозы Карине Александровне Буяновой.
Белые степи Рамазана Шайхулова
Шайхулов Рамазан Нурисламович родился 14 декабря 1961 года в деревне Худайбердино Белорецкого района Башкирской АССР. После окончания средней школы поступил на художественно-графический факультет Аркалыкского педагогического института им. Алтынсарина Казахской ССР. С 1984 по 1997 год работал преподавателем, заведующим кафедрой, деканом художественно-графического факультета Аркалыкского педагогического института, с 1997 по 2001 год – директором Детской школы искусств в городе Межгорье республики Башкортостан. С 2001 года – старший преподаватель, доцент кафедры дизайна и декоративно-прикладного искусства Нижневартовского государственного университета.
