— хозяюшка.
— Да, Лотти, я тебя услышала, — так же шепотом ответила молодая женщина и осторожно высвободилась из собственнического захвата спящего супруга.
Взглянув на Люциуса, Нарцисса невольно счастливо улыбнулась. Утренние сумерки скрадывали детали, и лицо мужа выглядело обманчиво расслабленным и юным. Продолжая мягко улыбаться, волшебница невесомо погладила чуть колючую от щетины щеку, разгладила морщинку на высоком аристократическом лбу подушечкой безымянного пальца и вздохнула. Все эти трудные двенадцать лет не пощадили сиятельного лорда Малфоя. Каждое утро он надевал маску, за которой прятал истинные эмоции и бесконечную усталость. Даже перед сыном Люциус старался не снимать ее. И только в спальне, в тенях и мраке, молодой лорд становился тем, кем являлся. Только Нарцисса видела его настоящего. Только ей волшебник поверял все, даже страхи, не считая это чем-то постыдным. И Нарси отвечала ему тем же.
Леди Малфой запрокинула голову, смаргивая внезапные слезы.
— Цисси? — хрипловато позвал мужчина и перекатился на бок, пристально глядя на супругу. Очень давно он привык просыпаться вот так, рывком. И только лет пять как оставил привычку первым делом хвататься за волшебную палочку.
— Доброе утро, — прошептала волшебница и склонилась к мужу, целуя его в уголок губ, вдыхая успокаивающий и родной аромат.
Легкая улыбка мигом изменила лицо лорда Малфоя. Нарцисса залюбовалась. Обычно муж одаривал всех кругом презрительной усмешкой, а вот так, мягко, светло, с нескрываемой нежностью, улыбался только ей. Даже сыну редко перепадали мгновения подобной искренности, что не могло не печалить женщину. В следующую секунду волшебница задушено охнула — воспользовавшись ее расслабленностью, Люц рывком перевернул ее на живот и подмял под себя.
— Что ты!.. — прошипела Нарцисса, но тут же тихо застонала, прогибаясь под горячими знающими руками. Муж слишком хорошо ее изучил и теперь бессовестно этим пользовался, где невесомо, где жестко проходясь по груди, бокам и бедрам горячими ладонями. От хриплого шепота у самого уха по плечам и спине разбегались мурашки. Прикрыв глаза, молодая женщина приглушенно застонала и провокационно заерзала, прекрасно зная, как это действует на мужа.
Когда-то помолвку Нарциссы и Люциуса заключили по решению семей. Молодые люди не сопротивлялись, сказывалось аристократическое воспитание. И никто из них не ждал обрести счастье в этом союзе. Блэки просто нашли младшей из дочерей самого родовитого и магически подходящего супруга, а Малфои надеялись силой крови Блэков перебить свое родовое проклятие.
Цисси не ждала любви. Уж больно ветреным и эгоистичным казался Люциус в Хогвартсе. Как и он ничего не ждал от самой замкнутой и тихой из сестер Блэк. Она ждала измен, он ждал холода и одиночества. Но они подчинились и вступили в магический брак. Более того, Люциус, собственник по природе, как все Малфои, настоял на самом жестком из вариантов магического брака, не допускавшего не то что измен, но мог основательно потрепать любого постороннего, вздумавшего проявить излишнюю настойчивость в отношении одного из супругов.
Брак был заключен и даже подтвержден, хотя ни сам Люциус, ни Нарцисса впоследствии не желали вспоминать это неуклюжее действо. А вот две недели, последовавшие за этим, лорд и леди Малфой помнили до мельчайших деталей. Как оказалось, отсутствие рядом родни, донимающей неуместными советами, и наличие собственной виллы на французском побережье Средиземного моря превосходно влияет на сближение молодых супругов. К возвращению на родной туманный берег брак по расчету стремительно перетекал в брак по любви, в котором каждый из молодой четы Малфоев нашел то, что искал.
Ни годы, ни невзгоды не рассеяли чувств, родившихся под ласковым средиземноморским солнцем. Порой Нарциссе даже казалось, что все прожитое только укрепило ее брак с Люцем.
— М… — откидываясь на плечо супруга, волшебница прикрыла глаза, наслаждаясь растекающейся по телу негой. Ей не нужно было поворачивать голову, чтобы увидеть улыбку на губах блондина.
— Хоз… Хозяюшка, — перепуганным шепотом снова позвала Лотти, и Нарцисса с досадой поморщилась. Вставать не хотелось. Хотелось остаться на плече Люциуса и доспать пару часов, нежась в родных объятиях.
— Куда это ты собралась так рано? — спросил лорд Малфой чуть удивленно.
— У меня встреча, — вынужденно пояснила Нарцисса. — На континенте, так что на сборы и дорогу потребуется больше времени.
— Вот как?
Дальше Люц не спрашивал. Давным-давно они договорились не скрывать друг от друга ничего важного, но и не допытываться, если один из них не желает о чем-то говорить. В прошлом это спасало их обоих много раз.
— Я расскажу потом, — решила все же пояснить леди Малфой. — Пока я сама не знаю, чего ожидать.
— Хорошо, — согласился волшебник. — Но будь осторожна.
— Это не тот человек, от которого я жду подвоха, — успокоила Нарцисса. — Я полностью доверяю этой ведьме.
Люциус кивнул, наблюдая, как любимая поднимается и направляется в ванную, ни капельки не смущаясь своей наготы. На миг залюбовавшись, волшебник поднялся и последовал за ней.
— Я не стал спрашивать вчера, но что ты думаешь о Поттере? — задал вопрос лорд Малфой, наблюдая за тем, как верная домовушка укутывает свою хозяйку в струящийся шелк светлого халата.
Нарцисса, улыбавшаяся своему отражению в ростовом зеркале, закусила губу и будто разом поблекла. Люциус беззвучно обругал себя за неудачный вопрос и шагнул к жене. Ощутив теплую ладонь на своем плече, волшебница смежила веки и сильнее закусила губу.
— Прости, — шепнул мужчина. — Я…
— Все нормально, — перебила его леди Малфой. — Все… нормально.
По ее щеке скользнула жемчужина слезы, мигом позже расцветая на шелке причудливым бутоном.
— Он похож на нее, — через минуту, справившись с собой, произнесла Нарцисса. — На… Хару.
Люциус вздрогнул и неосознанно сжал плечо жены.
Он помнил, как однажды, в ныне таком далеком 1981 году, будто в другой жизни, Нарцисса разбудила его среди ночи, чтобы сообщить о хорошей новости. Мир летел с горы вниз, но тогда, в середине лета, у Люциуса будто выросли крылья за спиной — его любимая жена ждала ребенка. Второго ребенка. То, на что уповали и Малфои, и Блэки, случилось. Кровь Блэков стремилась победить проклятие Малфоев. Один изматывающий день следовал за другим, но Люциус не роптал, лишь старался не радоваться слишком явно. И стремился каждый миг проводить с женой и сыном. Исполнял любые
