по-научному: изучили причины «текучести» кадров рабочих-подростков. Выяснилось, что уходят с предприятия, не «адаптируются» подростки главным образом со стажем менее одного года. Почему же они не уживаются? Чтобы ответить на этот вопрос, следовало, по-видимому, в первую очередь узнать: а зачем они пришли? Оказалось – 40 процентов стали рабочими, не чувствуя себя готовыми к вузу. Они же в первую очередь и уходили. 17 процентов привела на завод материальная необходимость, 15 процентов – стремление к самостоятельности. Остальных – нежелание учиться в школе. Эта последняя категория обычно и поставляла «трудных».
Как бы то ни было, представителям всех этих категорий требовалось дать специальность – и по способностям, и по душе (а как быть с проблемой механического, «черного» труда – ведь он еще пока что существует, и кто-то же должен его выполнять?!). Тем не менее решили заинтересовать ребят, особенно «трудных», создать для них не только возможности повышения профессионального и культурного уровня, но и развивать их творческие и спортивные способности, организовать при помощи шефов-комсомольцев их досуг, не забывая стимулировать учебу в школе не только морально, но и материально: так, при благополучном окончании очередного класса школы или получении хорошего аттестата зрелости ребятам в торжественной обстановке, в присутствии остальных рабочих, присваивают следующий разряд и награждают премиями, путевками и так далее. Простая человеческая сердечность; внимание, не вызывающее дополнительных материальных затрат и окупающееся сторицей!
Из числа тех, кто наряду с освоением профессии хорошо учится, ежеквартально выбирается самый достойный – и на общем рабочем собрании объявляется о присвоении ему звания «лучшего молодого рабочего». Вместе с чрезвычайно лестным для него почетом и уважением коллектива, подросток получает то или иное материальное поощрение. Например, десятки ребят, отличников учебы, получили бесплатные туристские путевки в самые заманчивые места страны.
Опытные рабочие и старшие комсомольцы знают, как важно занять досуг ребят: в нерабочее время, предварительно изучив индивидуальные интересы и склонности подростков, они привлекают их в кружки, секции, клубы по интересам. Поэтому вы не увидите ребят с Магнитки праздношатающимися.
Комсомольцы Северского трубного завода, наряду с подобными мерами, постоянно приглашают подростков в заводской Дворец культуры – посмотреть интересный кинофильм, принять участие в диспуте, повеселиться на вечере отдыха, послушать увлекательную лекцию. А спортивные соревнования на заводском стадионе, где, кстати, проводятся игры первенства страны по футболу! И все это, разумеется, бесплатно, так же как и пользование на спортивной базе лыжами, коньками и другим спортивным инвентарем.
Очень интересно – и очень бы неплохо другим руководителям принять к сведению, – что директор Магнитки, человек, ведающий огромным предприятием, занятый так, что это даже представить трудно, находит время не реже одного раза в месяц проводить с начальниками цехов совещание, специально посвященное жизни и работе подростков.
Интересно и то, что рабочий путь подростка на заводе начинается беседой с его родителями, не формальной, а очень заинтересованной, по существу позволяющей выбрать индивидуальные формы воспитания, не травмируя при этом гордость подростка.
Сережа Гриневский, парень, в свое время сильно «подпорченный» улицей, успевший узнать и выпивку, и карты, и мелкое воровство, и поножовщину даже, сказал нам по этому поводу:
«Ну и что же, что с родителями? Мне это ничего, подумаешь! Зато я чуть не со второго дня понял, что здесь на меня не смотрят как на сопливого сосунка. Все тебе – на́, только будь человеком. И завод, честно говоря, стал мне вроде как дом родной, я здесь – хозяин, ну, вместе с ребятами, конечно… И вижу к себе интерес, заботу человеческую, по-настоящему. Знаете, гордость даже какая-то появилась – за себя, за ребят за наших… – И смущенно улыбается: – Рабочий класс, по всей форме! Мне вон еще девятнадцати нет, а я 170–180 рэ вышибаю…»
В Ярославле так же любовно осваивают лучшие формы работы с подростками. Живет там один парень, Любогоров Константин. Работает на моторном, учится в вечерней школе, успешно занимается спортом. А ведь еще недавно, вернувшись в родной город из мест заключения с твердым решением жить честно, наплакался. Не брали на работу – и все тут! И за каждым очередным отказом читалось: «Возьмешь тебя, а ты снова под суд угодишь, да еще с собой троих затащишь».
Здесь надо сказать несколько слов об отношении организаций и предприятий к трудоустройству таких ребят. Конечно, предприятие, деятельность которого подчинена хозрасчету, предпочитает, в идеале, чтобы все его рабочие были сплошь дисциплинированными и «правопорядочными». Но ведь общество наше кровно заинтересовано в том, чтобы как можно больше оступившихся вернулось в строй. И предприятие, являющееся органом нашего общества, не должно во имя хозрасчета, а главным образом – во имя спокойной жизни, противоречить этой главной общественной установке.
Все это прекрасно понимают в Ярославле, куда приехал Любогоров. Комсомольский отдел кадров принял его внимательно, приветливо, узнали, к какой работе Константин склонен, в короткий срок оформили на работу, дали общежитие. Это лишь один эпизод из деятельности комсомольского отдела кадров, но дает он достаточно яркое представление об огромных возможностях этой новой формы комсомольской работы с подростками. Не пренебрегают ярославцы и другими формами. Помимо прочего, при моторном заводе организован молодежный клуб «Бригантина». Многие члены его – бывшие и настоящие «трудные» с завода. При создании клуба комсомольцы руководствовались интересной мыслью: несмотря на всю важность индивидуальных решений, индивидуальной работы, на каком-то определенном этапе, на какое-то время важнее на базе общего интереса, общего дела сплотить весь коллектив, добиться, чтобы он приобрел свое лицо. Так и получилось: интересуясь поначалу лишь возможностью бесплатно, беспрепятственно пройти в кино или на танцы в Дом культуры, ребята постепенно увлеклись проводившимися в «Бригантине» живо, по-настоящему, с огоньком диспутами – о любви, о спорте, о политике, даже о моде. Увлеклись до того, что многие стали активистами клуба уже у себя в цехах. Теперь вопрос о «трудных» вызывает скорее улыбку, чем озабоченность: о чем, мол, речь? Есть, конечно, ребята с трудными характерами, «занозистые», но чтобы правонарушители… нет, этого давно уже не слыхать.
Вот так решают проблему «трудных» по-настоящему, по-родительски заинтересованные взрослые. Поэтому, когда вглядываешься в историю заброшенных всеми – да, да, именно заброшенных – ребят, Бычкова и Щелкунова, в первую очередь поражает активное бюрократическое равнодушие по отношению к ним. Мы не оговорились: именно активное и именно бюрократическое равнодушие – ребят послали к черту не просто, а по всем правилам бюрократического искусства, обвесив их ярлыками и справками. Мы настаиваем на этой формулировке и беремся ее обосновать, совершив в этой связи несколько неожиданный, но, на наш взгляд, убедительный экскурс назад.
Если читатель помнит, Бычков и
