смог.
– Я люблю тебя больше жизни, но я не помню, как тебя зовут, – признался он.
Девушка печально улыбнулась.
– Заклятье на это ожерелье наложила старая портниха. Она сказала, что ты будешь верен, когда познаешь мир и женщин. Но еще она сказала, что если ты не сможешь назвать мое имя, это ожерелье унесет меня в небо.
Девушка начала растворяться в воздухе. Юноша пытался удержать ее, но не смог. Он упал на колени и вспомнил. Повторял ее имя тысячу раз. И еще, и еще... Утром следующего дня его нашли мертвым. Поговаривали, что юноша превратился в черное облако, которое обнимает свою возлюбленную и скрывает ее от людских глаз. Так предсказание портнихи сбылось. Он стал верен ей, пройдя свой мерцающий путь.
– И с тех самых пор так повелось, – говорила Анжела, – что любая дорога без конца и смысла, дорога, лежащая через множество домов и не имеющая ни одного по-настоящему родного, дорога, которая создана для того, чтобы по ней никто никогда не шел, стала называться мерцающим путем.
– Глупая девушка, да и он дурак, – фыркала тогда Эри. – Зачем надо было слушать какую-то тетку, проверки жениху устраивать? Да и сорвала бы она давно это ожерелье и вышла бы замуж. А так, зачем такие жертвы? Не-ет.
– А если бы он смог вовремя вспомнить имя, и у истории был бы счастливый конец, что бы ты на это сказала? – улыбаясь, спрашивала Анжела.
Глава двадцать девятая – Клеймо
Обдумывая, что значили слова Элисон, Нашта спустилась вниз. В зале почти не было посетителей, только тройка пьющих мужчин в одном углу и Загир с кружкой в другом.
– О, – перехватила ее одна из помощниц и всучила поднос, – отнесешь мэтру ужин?
Нашта проплыла между пустых столов.
– Добрый вечер, – поздоровалась она с Загиром.
– Добрый, – отозвался он. Сегодня он выглядел печальнее обычного.
– Что-то случилось? – спросила она.
Загир хотел было ответить, но внезапно помрачнел. На плечо Нашты легла потная мужская ладонь.
– Красотка, – проговорил мужчина, обдавая ее перегаром, – у меня сегодня день рождения. Отметишь с нами?
Она сбросила руку и развернулась.
– Извини, не сегодня.
– Я хорошо заплачу, не ломайся, – мужик обнял ее за талию и силой притянул к себе. Нашта уперлась руками ему в грудь.
– Пусти, я сказала, а не то…
– А не то что? – он укусил ее в шею.
– Пшел прочь, скотина! – вне себя закричала Нашта. Сбежались другие помощницы, но никто не решался ей помочь. Мужик не стеснялся окружающих и принялся задирать ей юбку.
Что за день сегодня такой?!
Спасение пришло, откуда не ждали. Загир ударил нападавшего кружкой, и алые струи вина ручьями потекли по его лицу. Сразу отпустив Нашту, Мужик в гневе развернулся и со всего размаху ударил лекаря по лицу. У того брызнула кровь из носа.
– Стой, стой! – со скамеек вскочили два других мужика. Лапать продажную девку – это забавно, но ударить Луаргтона – это уже слишком. Они схватили его за руки. – Пойдем, не то наделаешь глупостей.
Как только они скрылись за дверью, а Нашта поправила юбку, любопытные зрители разбрелись по углам и занялись своими делами. Загир держался за нос.
– Благодарю вас! – она протянула ему платок. – Как вы? Больно?
– Ничего.
– Пойдемте, надо промыть, – Нашта указала рукой на дверь за стойкой.
* * *
По прибытии в город Эри переместили из деревянной клетки в одну из камер Ланкасской тюрьмы. Руки крепко связали за спиной, и оставалось только ходить взад и вперед в ожидании своей участи или лежать в углу, как делал Фридлин.
Вот и вернулось к ней все, подумала она. Только больше сейчас заботила судьба Корда. Где он, как? Может, ранен, и ему нужна помощь?
Послышался щелчок замка, и дверь со скрипом приоткрылась. На пороге появился Тирк. Вид у него был хмурый, как у неба перед грозой.
– Вставай, – коротко сказал он. Эри поднялась с соломы и тут же набросилась с расспросами:
– Тирк, пожалуйста, скажи, как Корд? Он жив?
Охотник подошел ближе и влепил ей затрещину. В голове зазвенело, из глаз брызнули слезы. Она посмотрела на него с немым «за что?».
– Я верил тебе до последнего, – холодно проговорил Тирк. – Теперь вижу, что, как дурак, чуть не поддался соблазну. Вас этому специально учат?
Эри хотелось приложить ладонь к горящей щеке, но руки оставались связанными.
– Где учат? Я не понимаю.
Он снова ударил ее, на этот раз сильнее. Эри упала на колени.
– Говори, кто направил тебя в Лансию и с какой целью.
Больше не было Тирка с теплым обволакивающим взглядом. Перед ней стоял Охотник, считавший своим долгом выбить из нее признание.
– Пожалуйста, поверь, я не шпионка, – взмолилась Эри. – Это недоразумение.
– Лгунья, – процедил он сквозь зубы и ударил ботинком в живот. Она взвыла и скрючилась на полу. Боль разлилась по всему телу.
– Кто знал о тебе, кроме Элисон? – продолжал допрос Охотник, возвышаясь над ней как скала.
– Никто.
Эри хотелось прикрыть голову, но она не могла из-за связанных рук. Съежившись, она ждала следующего удара. Тирк присел и схватил за волосы.
– Откуда ты знаешь Корда?
– Я все расскажу с самого начала, только не бей меня больше, – попросила Эри.
Если у нее и оставалась гордость, теперь она была растоптана. Они выбрали правильного человека для допроса.
Тирк приподнял ее и усадил.
– Сейчас сюда войдет Грэй, и ты ему очень подробно и очень правдиво поведаешь обо всем. Поняла?
– Да, – Эри кивнула.
– И попробуй солги, – добавил он уже без прежней злобы.
Дверь снова открылась, и на этот раз вошел Грэй. Плечо, в которое угодила стрела Найдера, было перевязано, но выглядел Охотник не слишком здоровым. На лбу проступила испарина, временами он морщился от явной боли, и Эри подумала, что им еще повезло. Что если бы выстрел попал в Корда?
Красивый Охотник вел себя противоположно Тирку. Первым делом попросил того развязать ей руки и держался подчеркнуто вежливо.
Это такая игра, поняла Эри. Один злой, второй добрый. Чтобы ей, конечно, захотелось все рассказать доброму. Впрочем, было бы что.
* * *
