по производству моющих средств, переодевшись в их фирменную одежду, побежали к старым подвалам. Чар по дороге отключал камеры, которые включались сразу после того, как они покидали зону слежения камер.
Доримы знали, что в старых подвалах обычно находятся татакарии — залы по производству татаки, поэтому они сразу направились в подвалы. Прошло полчаса, прежде чем они оказались в татакарии.
Яркий и холодный свет заливал огромное помещение. Доримы переглянулись и встали так, чтобы в любой момент защитить Пава и Раль. Идти надо было осторожно, потому что в татакарии можно было налететь на хищников — ядовитых многоножек, живущих в симбиозе с этим невероятным растением.
На газонах с красной почвой с Дайма, росли огромные зелёновато-красные цилиндры, заполненные соком. Они были невысокие, не выше метра, но диаметром от трёх до пяти метров. В соке жили проросшие семена татаки, которые периодически вычерпывали механические сита, и отправляли массу на переработку.
В помещении было не выше плюс десяти градусов. Татака не любила более высокую температуру. Между цилиндрами татаки иногда мелькали полупрозрачные тела насекомых, которые ели семена татаки, но без насекомых не могло произойти опыление. Через каждые двенадцать часов распускались зелёные цветы, растущие на ободе цилиндра татаки. Численность насекомых в природных пещерах регулировалась хищниками-симбионтами татаки.
В татакарий ходили только по надобности, стараясь свести к максимальной механизации забор фитомассы семян, встреча с хищниками татаки, могла закончиться смертью посетителя. Против яда хищников татаки не было противоядия. Это было идеальное место, где можно было спрятать пропавших доримов.
Они прошли уже три зала, когда Кнут почувствовал слабый сигнал угасающего сознания. Родичи осторожно вошли в зал и налетели на хищников, сидящих на телах связанных доримов и, брошенных между цилиндрами татаки. Доримы были ещё живы. Их, по-видимому, чем-то пытались колоть, судя по цвету лица, но организм доримов был обучен сопротивляться ядам, однако отсутствие белков привело к полному истощению.
Хищники не трогали едва живых доримов, и Рэй решился, подойдя поближе, тронул край цилиндра рукой. Он когда-то читал, что на заре цивилизации татаки росли в пещерах Лаяма, в которых гнездились первые этаны. Ходили легенды о симбиозе первых королей и королев с татакой. Некоторые физиологи утверждали, что татака — не обычное растение, так как организует коллективный разум в местах скопления.
— Помоги нам! — попросил король. — Грядёт зло. Помоги!
Он вспомнил всё, что произошло с ними, не забыв мысленно сообщить, что фирма, замешанная в преступлении — попытке убийства доримов, защищается всевозможными способами. Доримы, слышавшие мысленный рассказ, сели на газон и стали ждать. Пав и Раль не очень верили, что обойдётся без драки с хищниками, но, увидев, что доримы спокойны, успокоились сами, и уселись рядом с ними.
Внезапно, один из цветков задрожал, пестик превратился в длинный хлыст, который склонился к лицу одного из связанных. Рэй мгновенно всё понял и скользнул к дориму, смело отодвинул хищников — гигантских многоножек и приподнял голову лежащего без сознания дорима. Хлыст проникнул в рот, лежащего дорима. Пав вскочил, но король успокоил его.
— Я читал в древних манускриптах, что татака может кормить, того кто обратился к ней за помощью, так выживали первые Великие Семьи.
Прошло несколько минут, и лежащий без сознания открыл глаза. Рэй помог ему встать. Второй цветок выбросил хлыст, и всё повторилось. Через час, все заключённые пришли в себя. Один из них поклонился гигантскому симбионту, потом попросил нож у своих спасителей. Все пятеро резанули себя по запястью. Кровь капала в сок татаки. Доримы всегда обменивались кровью с тем, кто их спас, становясь кровными братьями со спасителями. Рэй также капнул свою кровь в цилиндр татаки.
— Спасибо тебе, кормилица!
— Подожди! — прозвучал сигнал.
Король никак не мог понять, кто его позвал. Он просканировал пространство — тишина. Друзья, не слышавшие этого сигнала, не понимали медлительности короля, надо же действовать: переодеть спасённых, замести следы, но, доверяя Рэю, сидели и ждали.
— Начали! — прошептал король, не дождавшись повторного сигнала.
Одежду спасённых доримов порвали и оставили. Надо было создать имитацию того, что доримов кто-то съел. Чар отключил камеры слежения и вывел всех на склад, но король, опять почувствовав чей-то сигнал, остался в татакарии. Пока они переодевались, Раль куда-то исчезла, вернулась довольная.
— Здесь работают мои друзья из одной компьютерной фирмы. Они рассказали, что через час их фирма ждёт прибытия груза, это новые компьютеры. Старые будут погружены в машину и отвезены на переработку. Мы уедем с этой машиной. Шофёр — мой друг, он будет нас высаживать по двое во всех удобных местах.
Всё время пока ждали машину, Рэй сидел в татакарии, слушая шорох крыльев насекомых и хруст челюстей многоножек, которые рвали зазевавшихся насекомых. Невероятный покой и уверенность исходили от гигантских растений. В татакарий заглянула Раль.
— Пора! Машина нас ждёт.
— Спасибо! — Рэй встал, поклонился гигантским растениям.
— Помни о воде, король!
Рэй от неожиданности остановился. Он так и не понял — прозвучало это вслух, или был послан ментальный сигнал. Он много учился, но никогда не слышал о возможном контакте с растением-гигантом, которое сопровождало этанов всю их жизнь. Всю дорогу король размышлял, от кого он получил предупреждение.
Когда он вошёл в гостиную, то, не разговаривая ни с кем, бросился к компьютеру. После трёхчасовых поисков, подпитываемый ласковыми руками королевы, он нашёл небольшую статью в одном из научных журналов. Автор предположил, что на ранних этапах эволюции этанов именно использование татаки в пищу сделало этанов разумными. В качестве примеров он приводил рисунки необычайно древних наскальных рисунков, обнаруженных в глубокой подземной пещере, ранее не доступной из-за оползней и обвалов. Последующая статья опровергала это предположение, назвав его бредовым, комментируя рисунки как обычные обряды древних. Рэю больше ничего было не надо, после недолго раздумья он сообщил:
— Я получил предупреждение. Мы на верном пути.
— Скажешь какое? — тихо спросил Пав.
— Нет! Я не хочу вам мешать думать, я мог и не так понять. Давайте подумаем, поищем связи Семьи Фарах, а пока нужен отдых.
Ночь не принесла успокоения, тревога не покидала короля, пока Вир не прошептала.
— Засни, прекрати мучиться. Что переливать из пустого в порожнее? Утро вечера мудренее, говорили в моём мире.
Утром Рэй слушал, как Вир ругает себя. Он притворился спящим, чтобы услышать больше. Как ни ругал его мастер Слэт, он так и не смог отказаться от этой привычки. Вот и сейчас он с интересом слушал, как его королева лихорадочно сопоставляла факты и не могла построить логическую связь, наконец, горестно воскликнула:
— Вопрос?! Зачем мёрзла там в Харрате, если
