Кое-как заставив себя собраться с мыслями, девушка отшатнулась от дерева, и только сейчас взгляд её сфокусировался на нём. Этот самшит либо не выдержал конкуренции с более наглыми сородичами, либо пал жертвой какого-то паразита, потому что ствол его был совсем гол, а пушистая листва почти полностью опала, оставляя безвольно свисать опустевшие ветви. Конни вспомнила, как отец рассказывал ей о том, что этот сорт называется «самшит вечнозелёный», и что он прекрасно чувствует себя в тени, хотя и любит тепло. На одной из картин Яна Маршана была изображена подобная роща – одновременно пугающе мрачная и великолепно живая. Там, на этой картине, один острый луч света пробивался сквозь густую поросль в центр композиции, выхватывая из тьмы чуть уловимый силуэт обнажённой лесной нимфы, причесывающей свои длинные золотые волосы. Конни вдруг стало интересно, а не гонялся ли её вдохновлённый этими образами отец за нимфами по лесам, подобно тому, как она погналась за призраком Лили несколько минут назад. И, если да, то что это – наследственное психическое отклонение или просто чрезмерная увлечённость собственными фантазиями?
Она думала, что снова рассмеётся, но промолчала. То ли от того, что запас сил и энтузиазма в ней окончательно иссяк, то ли из-за странных линий, вырезанных в стволе дерева, которые она не заприметила сначала. Теперь же они переключили на себя всё её внимание. Конни осторожно коснулась их и начала водить пальцем по контуру, пытаясь понять суть изображения. Буквы. Но разобрать их было сложно – часть уже скрылась под слоем мха и плесени, поэтому пришлось постараться и как следует поковырять вокруг. Наконец, старания девушки оправдались, и она смогла разглядеть то, что кто-то старательно выцарапал на поверхности самшита. Это были странные инициалы, вписанные в рамку в форме сердца – «2НТ» – а прямо под ними расположилась строчка мелких цифр, похожая на даты, но расшифровать её оказалось невозможно. Слишком маленькими были символы, часть из которых были либо сколоты, либо забиты грязью доверху. Очевидно, надписи шёл уже не первый год, и природа хорошенько поработала над тем, чтобы стереть её с лица земли.
Конечно, Констанция по-прежнему не верила ни в какую мистику.
Конечно.
Но…
Но какова вероятность, что во всём этом лесу, погнавшись за воображаемым привидением, она придёт к тому самому единственному деревцу, на котором нацарапано это послание от влюблённых? И ведь в том видении Лили стояла, держась именно за этот конкретный полумёртвый самшит! Констанция почувствовала, как лицо снова начинает гореть, и поспешила остудить его своими похолодевшими ладонями. Осторожно она сползла по дереву вниз и уселась на небольшую горку из камней, чтобы немного отдохнуть и привести мысли в порядок.
– Эй! Вы там! Вы в порядке? – позвал кто-то внизу, и Конни встрепенулась всем телом. Она начала оглядываться и, обернувшись туда, откуда сама пришла совсем недавно, увидела чуть поодаль мальчика в ярко-жёлтых резиновых сапогах и красном дождевом плаще.
– А-а…эм-м…привет, – неуверенно махнув ему рукой, откликнулась девушка. – Со мной всё хорошо. Я просто немного устала.
– Вы хорошо знаете эти места? – подходя ближе, поинтересовался мальчик. Теперь Конни могла разглядеть его сосредоточенное выражение лица, а ещё небольшое ведёрко у него в руках, наполненное сырой землёй.
– По правде говоря, не особо, – призналась она.
– Тогда вам не следует сходить с тропы. Тут легко заблудиться и умереть.
– Что ж…пожалуй, ты прав, – согласилась Констанция и поспешила спуститься со этого холма, не оглядываясь назад, чтобы не столкнуться взглядом ни с призраком Лили, ни с каким-либо ещё. На старое дерево с вырезанными на нём символами она тоже принципиально не смотрела. Мистического опыта и единения с природой на данный момент ей хватило с лихвой.
– Эй, а я вас знаю! – удивился мальчишка, когда увидел свою собеседницу вблизи. – Вы внучка господина Ди Грана, да?
– Двоюродная, ага, – кивнула Конни и протянула своему юному спасителю ладонь для рукопожатия. – Прости, руки у меня грязные. Я Констанция. И я тебя, кстати, тоже знаю. Ты Мартин, сын Надин Тейнис, верно?
– Точно. Вы заблудились, Констанция?
– Я ещё не успела понять, но это возможно. Вернёшься со мной на тропу? – девушка мило улыбнулась, но сосредоточенный взор семи-восьмилетнего Мартина не смягчился. Он со строгим видом кивнул и повёл путницу за собой. – А почему ты ходишь здесь совсем один? Где твоя мама?
– Работает. Она разрешила мне погулять при условии, что я не сойду с тропы. А я не сходил с тропы, пока не заметил вас на холме.
– Ты очень храбрый мальчик, Мартин, раз ослушался мамы, чтобы помочь мне.
– Ну…я… – на мгновение он остановился и чуть заметно порозовел. Лицо его стало уже не таким суровым, но больше расстроенным и смущённым. – Моя подруга раньше всё время сходила с тропы, а потом она умерла. Вы ведь не хотите тоже умереть, Констанция?
– Вот уж нет уж, – быстро отозвалась девушка. – А твою подругу звали Лили?
– Угу.
– Мне очень жаль, что с ней такое случилось. Это, наверное, очень тебя расстроило?
– Угу, – угрюмо кивнул Мартин и пошёл дальше. Разговор зашёл в тупик, и Конни решила переключиться на другую тему.
– Зачем тебе ведро земли?
– В земле черви.
– А зачем тебе черви?
– Марк обещал сводить меня на рыбалку, а для рыбалки нужны черви. Он их пока не может собрать, и я решил, что и сам могу.
– Какой ты самостоятельный, – стараясь не переборщить с восхищением в голосе, проговорила Конни. – Но…ты же знаешь, почему Марк не может копать червей вместе с тобой?
– Да, он в тюрьме, но мама говорит, что он ни в чём не виноват. А раз он не виноват, то скоро он вернётся.
– Мда, – тихо протянула девушка и поёжилась от холода, пробравшегося и под дождевик, и под свитер. – А куда ты сейчас направляешься?
– Домой, я же всё собрал.
Констанция не сразу поняла, куда именно «домой» идёт Мартин. Ей казалось, что тропа, ведущая на окраину Линсильвы, находится совершенно в другой стороне, но вскоре она сообразила. Тот путь, которым они с Бертом шли от замка, был явно короче и проходил через магазинчик «Тюльпановое дерево», но этот, которым сейчас шёл Мартин, неожиданно вывел их сначала к живым изгородям нескольких частных домиков, а уже за ними – прямо к торцевой стене здания магазина госпожи Тейнис.
– Я не знала об этой дороге. Это по ней Лили и Роуэн ходили гулять в лес?
– Ага, – кивнул Мартин, и Конни показалось, что эта тема вновь увлекла его. Он размашистыми движениями начал показывать, по какому маршруту двигались девочки, сначала огибая одноэтажный домик из серого песчаника госпожи Гвиневры, а затем углубляясь в чащу по этой самой тропе. – …но уже там они всегда сворачивали с дороги и шли по-своему. Мама запрещала мне с ними так ходить. Говорила, я могу отстать и заблудиться. Мама сама как-то раз пошла за ними и заблудилась!
