- То есть вначале ты думал, что вручить мне сто долларов и поблагодарить за услуги - это в принципе норм? - я мотнула головой. - А теперь ещё еду решил на всякий случай подбросить, да? Знаешь, Марк, - я сунула ему в руки всё это добро. - Перебьюсь. Давай, вали. Если совесть замучила, считай, я тебя простила. Можешь жить своей аристократической жизнью спокойно.
- Помнишь зелья, вызывающие определённые образы? Мы пили их на первых испытаниях. Тебе дали такое. Я не снимаю с себя вины, меня же не было рядом, но прошу, выслушай. Я бы никогда не сказал подобного.
- А, это не ты, это зелье, - я фыркнула. - Удобно, чё. Надо запомнить - сотворю какую-то жесть и сразу: ой, да это ж зелье! Знаешь, Марк, даже мой бывший имел яйца, чтобы признать, что это именно он наговорил и сделал.
- Я и признал. Ушёл и оставил тебя отсыпаться. Думал, закончу пару дел и вернусь, не успел. Вспомни, неужели ничто не показалось тебе странным? Взять хотя бы то, что за день до этого я говорил совсем другие вещи.
Конечно, казалось. Но как верить? Кому верить?
- Что ж, тогда докажи, что ты - это ты, - я скрестила руки на груди. - Ну, давай.
Его глаза на миг засветились красным.
- Никто, кроме меня, не сможет сделать это, - послышалось в мыслях.
- Не убедил, - я фыркнула. - И вообще - посредственно. Ты не заслуживаешь всю еду, - я стащила с его рук пиццу.
- Как пожелаешь, - покорно согласился он. - Что мне сделать, чтобы ты меня простила?
- Снимать штаны и бегать, -процедила я.
- Ладно, - невозмутимо кивнул он и потянулся к ремню.
Я скопировала его выражение лица и хладнокровно откусила пиццу.
- О, с баварскими колбасками. Моя любимая. - заметила я. - Ну, чё ты? Продолжай.
- Нервничаю слегка, - признался он, пряча ухмылку и вытягивая ремень.
Поставил тарелки на траву и расстегнул пуговицу на брюках, а потом шнурки туфель. В груди тоскливо заныло. Его прикид для прогулок по лесу. Штаны упали в траву, являя в вечерних сумерках рельефные бёдра и светящиеся в лунном свете бельё.
- Куда бежать?
Ко мне, блин. Куда ж ещё?!
Конечно, вслух это я не сказала. Самоуважение ещё есть.
- Не знаю. Но учти, куда бы ни побежал, здесь ситуация обратная Мунису. Охотиться будут на тебя.
- Думаешь, я ещё кому-то нужен? - усмехнулся он. - Попробую защититься.
Марк сунул руку в карман пиджака и вынул шапку. Ту самую, с малиной. Вот ведь хитрый гад!
В сердце заныло.
Я шагнула к нему, раньше, чем осознала это.
= Значит, и правда зелье? - я запрокинула голову. Находясь вплотную к нему, разница в росте казалось гигантской.
- Да, я..., - начал было Марк, но закончить не успел. Я, встав на носочки, прервала его поцелуем.
Голова закружилась. Как же приятно! Но вместе с запахом древесины, лёгкие заполняла ярость и обида. Прервавшись так же резко, как и начала, я залепила ему пощёчину куском пиццы.
- Как ты мог меня бросить?! Как допустил, чтоб мне говорили такие вещи, а я поверила?! Позорище ты, а не альфа! Я вот... за Макса лучше выйду, понял?!
- Не надо, - он обнял меня, крепко, отчаянно. - Я исправлюсь. Обещаю. Стану лучше ради тебя. Позволь, прошу. Алина, я так виноват, но не могу. без тебя.
Я упёрлась в мускулистую грудь и зажмурилась. Страшно. Боюсь, что это просто сон, который растает с первыми лучам солнца.
- И что будет, если я тебя прощу? - прошептала одними губами. Даже не уверенная, что Марк услышит.
- Всё, что захочешь. Всё, что я обещал. Я такой идиот. Ты права во всём. Мне сказали, что не простишь, но я отказываюсь в это верить. Предупреждаю сразу, я буду сидеть под твоей дверью и выть. Не могу иначе. Люблю.
От этих слов по коже побежали мурашки. Приятно, голова кружится от близости Марка. От всего.
- Это шантаж, - слабо улыбнулась, понимая, что уже не могу сердиться на него. - А ещё, я не знаю, как ты будешь всё объяснять моим родителям. Я ведь всё рассказала им. Даже про те деньги. Ты, считай, меня девочкой по вызову выставил!
- Всё про нас или всё про оборотней? - уточнил он. - Я ещё не придумал. План был только до этого этапа. Но для начала придётся надеть штаны.
- Ну, не знаю. Может воспользуешься их шоковым состоянием, - я хихикнула. - Хотя ты мне в таком виде ну очень нравишься.
- Звучит воодушевляюще. Если у твоих родителей схожие вкусы, может сработать.
- У папы точно нет, - я хмыкнула. Попыталась отстраниться, но Марк придержал за предплечье, а после обвил талию рукой. Я подняла голову. - Ты чего?
- Я не подготовился, но... вдруг ещё не передумала стать моей женой?
- Почти передумала. Вот прям на грани сейчас, - я сузила глаза. - Единственный аргумент - еда. С козырей зашёл.
- Просто здраво оценил шаткость своего положения. Да и времени не было. И так тянул слишком долго.
- Тогда хочу, чтоб всё было настолько шикарно, чтоб даже английские королевны обзавидовались, - я выставила палец. - И было много еды.
- Иначе никак. Нам ведь придётся позвать оборотней. У них с аппетитом сама знаешь, -Марк погладил меня по волосам как много раз до этого. Чуть не замурлыкала от удовольствия. - А да. Я почудил, пока тебя не было, поэтому не слишком удивляйся, что старшие волки скалят на меня зубы, а Лё тебя не помнит.
Эпилог
- Готова? - папа крепко сжал мою ладонь, ещё раз оглядев меня.
Я тоже посмотрела в зеркало. Белоснежное воздушное платье с кружевной тканью на плечах и расшитым поясом, делающим талию совсем узкой. В чём ещё больше помогал объемный низ. Подол длинный, с шикарным, расшитым жемчугом шлейфом. В ушах -платиновые с бриллиантом серьги в виде снежинок. Такая же диадема удерживала причёску. До сих пор не понимаю, как мастеру удалось справиться с моими торчащими во все стороны кудряшками.
Блин, даже не верилось, что это действительно я - Алина Ковалёва из маленькой деревушки Малинка.
- Если передумала, только скажи, - папа за улыбкой прятал волнение и надежду. - Тут же сбежим. Не родился ещё парень, достойный моей малинки.
- Ты ж вроде мечтал меня побыстрее меня сбагрить?
- Да уж. Бойся своих желаний и всё такое. Ещё выходить к этим пафосным рожам. Да простят меня наши новые родственники. И церемония забугорная.
- Не ворчи, - я толкнула его плечом, а папа тут же меня обнял.
- Если перестану, то разрыдаюсь. А мне не положено, - он мазнул ладонью по глазам. -Надо было запретить тебе взрослеть. Мой недочёт.
В громадную комнату, именуемую спальней, вошёл Ян. Он глянул на меня и тепло улыбнулся:
