Морртик оказалась права. Голый коридор, и нигде ни выхода, ни укрытия. Кимменд огляделся, высматривая скрытые бойницы, но стены, пол и потолок казались сплошными. Значит, только люк, который откроется в нужный момент, и гриски только и ждут, чтобы обрушить на них шквал огня.
Первый легион всегда старался содержать свою броню в идеальном состоянии, и в результате она обычно была способна отразить все, кроме разве что выстрела в упор из бластера с серьезно – и наверняка нелегально – увеличенной пробойной силой. К сожалению, штурмовики уже убедились, что молниеметы грисков могли вывести солдата из строя, даже не пробивая брони.
Более того, решил Кимменд: остаться живым и беспомощно смотреть, как товарищей расстреливают прямо у тебя на глазах, – это еще хуже, чем смерть.
И это был наиболее вероятный сценарий того, что их ждало. Укрылись ли пропавшие гриски за этим люком или решили подстеречь их на обратном пути, конец будет один и тот же.
И все ради парочки детей. Даже не имперских.
Кимменд был готов отдать жизнь за своих солдат, своего командира и Империю. Но отдавать ее ради детей чужой расы – эта перспектива его ничуть не радовала.
В любом случае будь проклят Траун.
До цели оставалось три шага, и Кимменд уже держал в руке капсюль для подрыва двери, когда люк внезапно пополз в сторону, явив три шеренги грисков: двое в позиции лежа, двое стояли на одном колене, и еще двое – во весь рост. Все шестеро держали оружие на изготовку, и в тот самый момент, когда Кимменд нажал на спусковой крючок, чужаки открыли огонь по штурмовикам.
Точнее, попытались.
Еще до того, как люк полностью открылся, стволы двух лежащих стрелков вдруг необъяснимым образом дернулись в стороны – один влево, другой вправо, – так что дуги молний ушли в стены, не причинив никому вреда. Долю секунды спустя головы тех грисков, что стояли на колене, что-то одновременно толкнуло назад, так что шлемы врезались в животы солдат, стоявших позади, и выстрелы всех четырех молниеметов полетели куда попало.
И вдруг Кимменд понял.
– Стреляй в голову! – крикнул он своим бойцам, прицелившись в того гриска, что стоял слева. Чужак, который начал было приходить в себя, рухнул на пол, когда два бластерных разряда раздробили его лицевой щиток и прожгли череп. Двое лежащих грисков аналогично обмякли, когда Элеби и Сампа всадили по разряду в их шлемы. Мимо головы Кимменда просвистел еще один выстрел: Древ открыл огонь с перекрестка коридоров, свалив второго стоящего. Из тех двоих, что стреляли с колена, левый повалился набок, ствол его оружия дернулся вверх. Кимменд переключился на второго и опрокинул его на спину рядом с товарищами. Прежде чем он успел прицелиться в оставшегося, шея чужака вывернулась, и он рухнул на пол.
А затем, ничуть не удивив Кимменда своим появлением, из ничего возник Рух, все еще прижимавший электропосох к горлу последнего гриска.
Коммандер быстро обвел взглядом помещение за трупами защитников. Это было что-то наподобие рубки, вдоль стен выстроились различные пульты управления, на которых тускло светились дуги и круги. В центре стоял большой пульт, за которым прятались две голубокожие чисские девочки, испуганно глядевшие на Кимменда. Других дверей в отсеке не оказалось, грисков тоже.
– Я думал, твое приспособление сдохло. – Кимменд перешагнул через трупы и направился к детям.
– Я тоже хотел, чтобы вы так думали. – Рух зашагал рядом с ним. Коммандер принюхался, когда до его ноздрей донесся запах опаленной кожи. Очевидно, несмотря на его попытки уберечь ногри от огня – для этого он и приказал стрелять по головам, – Руха таки зацепило вскользь одним из разрядов. – То же самое я хотел внушить грискам, наблюдавшим за нашим продвижением.
– Неплохо сработано, – похвалил коммандер, покосившись на него. Приглядевшись, он увидел, что ногри слегка прихрамывает на правую ногу, чего раньше не наблюдалось. – Ты в порядке?
– Я могу передвигаться, – сообщил Рух.
– Хорошо бы передвигаться так, чтобы не застрелили, – заметил Кимменд. Дети встали, но оставались за пультом, как будто он мог их защитить. – Все в порядке, – обратился к ним коммандер. – Мы – друзья. Нас прислал гранд-адмирал Траун, чтобы вытащить вас отсюда.
Ноль реакции. Эти двое тоже явно не понимали общегалактического.
– Пойдемте с нами, – снова попробовал Кимменд, сделав приглашающий жест. – Пошли, мы не можем тут…
Внезапно пылающие глаза обеих девочек расширились. Одна из них полуобернулась и ткнула пальцем в сторону секции стены между двумя пультами. Кимменд нахмурился, следуя взглядом за пальцем…
Вдруг открылась секретная бойница, из которой высунулось дуло молниемета.
Выругавшись, Кимменд вскинул Е-11. Но Сампа его опередил. Только ствол начал поворачиваться в сторону троих штурмовиков, как он послал в проем два разряда. Молниемет дернулся, на мгновение уткнулся в потолок и исчез из виду.
Кимменд снова повернулся к пленницам, но вторая девочка вдруг показала на стену позади себя. На этот раз, когда бойница начала открываться, Кимменд уже держал ее на прицеле и выстрелил еще до того, как гриск успел высунуть оружие.
– Они видят будущее, – проскрежетал Рух.
– Так и есть. – Кимменд раздвинул губы в зловещей усмешке. – Так и есть. – Он снова сделал знак рукой. – Пошли, малышки. Мы убираемся отсюда.
Затем он показал на обе бойницы:
– И вы будете предупреждать нас о каждой атаке еще до того, как она произойдет. Усекли?
Коммандер протянул руку. Девочки нерешительно вышли из-за пульта. Одна посмотрела на протянутую ладонь…
– Покажите им, что вы человек, – предложил Элеби. Спрятав Е-11 в кобуру, Кимменд стащил с головы шлем и сунул под мышку.
– Видите? – сказал он, улыбнувшись обеим как можно искренней. – Не гриск. Даже не дроид. Человек. – И он снова протянул руку.
На сей раз девочка приняла ее.
– Отходим, – негромко распорядился Кимменд, протянув вторую руку другой девочке. – Древ и Морртик впереди; за ними чисские девочки, за ними Элеби и Сампа, я и Рух сзади. Задача головных и замыкающих – отражать и пресекать все атаки на девочек; задача Элеби и Сампы – наводить бластеры туда, куда укажут девочки. Пошли.
И по мере того как они пробирались по коридорам, а все более отчаянные атаки грисков планомерно блокировались и срывались, не успев начаться, в голове Кимменда крутилась шальная мысль.
Вот такой способ ведения боя ему очень и очень нравился.
– Адмирал, это коммандер Кимменд, – раздался голос в шлеме Вейдера. – Чисские пленницы освобождены; имперские силы вернулись на «Темный ястреб».
– Спасибо, коммандер, – ответил голос Трауна. Невозмутимый голос, отметил Вейдер; голос, в котором не чувствовалось ни удивления, ни восхищения успехами Первого легиона.
