Славик битый час торчал в коридоре и терпеливо ждал, когда его пустят к брату. Дарья Андреевна, которая в больнице и так почти прописалась, всё это время регулярно навещая Стаса, теперь, кажется, решила там и вовсе поселиться, потому что оккупировала палату сына и никак не хотела ехать домой. Наконец они с отцом вышли.
– Он хочет тебя увидеть, – сказала мачеха таким тоном, будто это была самая удивительная вещь на свете. Хотя если учесть их отношения, то, наверное, так и есть. – Мы с Вовой съездим домой за кое-какими вещами и вернёмся, и лучше тебе к этому времени отсюда убраться.
Славка, в принципе, задерживаться и не собирался. Ему важно было удостовериться, что с братом всё хорошо, и прощупать его настрой. Когда Красовские покинули клинику, он постарался успокоиться и с невозмутимым выражением лица вошёл в палату.
– Привет. Ты как? – Славик держался настороже и вглядывался в осунувшееся лицо брата, фактически, в своё собственное лицо, которого его хотели лишить.
Переломы у Стаса зажили, раны затянулись, поэтому бинты сняли и он больше не походил на мумию, хотя к нему было подключено множество всяких приборов. Лицо в аварии почти не пострадало, несколько царапин и ссадин, уже давно сошедших, не в счёт. А вот на теле, насколько он знал, прибавилось пару шрамов, но в не самых заметных местах. В общем, можно сказать, что легко отделался.
– О, бра-атик, – издевательски пропел Стас. – Наконец соизволил прийти?
– Я и до этого приходил, просто ты «спал», – не стал скрывать Слава.
– Сделаю вид, что поверил, будто тебе на меня не плевать. Что, Славка, из грязи в князи? – презрительный взгляд выражал мысли лучше всяких слов. – Ну как, понравилось на моём месте? Ты же был рад той аварии, признайся.
– Совсем нет, – и Славик был честен. Каким бы несносным ни был старший братец, но вреда он ему не желал.
– В любом случае, скоро тебе придётся убраться из моего кресла… и из нашей жизни. Я уже в курсе последних новостей, мама мне даже фоточки с твоей свадьбы показывала, – говорить Стасу было ещё тяжеловато, и после каждой длинной фразы он делал передышку. – Только твоя жёнушка теперь, получается, моя жена? Даже не рассчитывай, что я дам ей развод, хотя мама и будет в шоке. Знаю-знаю, ты хотел бы, чтобы я исчез. Надеешься забрать себе моё положение, я прав? Так почувствуй на себе, что это такое, когда у тебя забирают что-то важное.
Сердце Славки закаменело. Из множества сценариев встречи с братом, которые он прокручивал в голове весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро, этот был самым страшным.
– Зачем тебе моя жена? – сощурился Слава.
– Ну как же? Ты на моём месте был? Был. На всём готовом жил? Жил. Так что я с удовольствием займу твоё место в её постели, изголодался за это время, а она очень даже ничего, – и ухмылка мерзкая-мерзкая. – Вероника и думать забудет о подделке, когда появится оригинал. Интересно, сколько она продержится, прежде чем мне наскучит? Думаю, полгода хватит, чтобы насладиться ею сполна. Хотя вдруг мне понравится быть женатым и я захочу продлить?! А тебе придётся…
Что там ему придётся, Слава слушать не стал, а точно выверенным движением нажал на определённую точку на теле брата, заставив того «заснуть», а по сути – потерять сознание. Этой секретной технике он научился у своего сенсея, чтобы использовать против возможных врагов, и уж точно не надеялся когда-нибудь применить к члену семьи. Приборы не запищали, значит, приём был выполнен правильно и «засыпание» произошло, можно сказать, естественным путём. В таком состоянии дражайший братец пробудет достаточно долго, возможно, даже до завтра, поэтому, в принципе, время есть, но всё равно действовать нужно очень быстро.
– Пациенту необходимо отдохнуть. Он ещё какое-то время поспит, – сообщил Славик охраннику отца, дежурившему за дверью, и поспешил прочь.
Сев в машину, он набрал номер Петра Борисовича, юриста «Витал-проджект», которому полностью доверял.
Ника уже давно собралась и теперь металась по комнате, как зверь в клетке. Хорошо, что сегодня суббота, иначе рабочий день пошёл бы насмарку. Хотя ей, наверное, недолго осталось трудиться на благо компании. Ну когда же, когда хоть что-нибудь прояснится? Славка всё не звонил. И когда под его рукой распахнулась дверь, она ринулась к мужу, готовая забросать сотней вопросов, но не озвучила ни одного, потому что Слава был мрачнее тучи.
– Ты всё упаковала, Верусь? – он оглядел её багаж. – Нам нужно покинуть этот дом как можно скорее. Вернее, тебе. Мне же придётся пожить здесь ещё некоторое время.
– А что делать с подарками твоего отца? – она кивнула на пакеты с дорогущими вещами.
– Забирать с собой. Я отдал отцу все долги и компенсировал стоимость каждой побрякушки, так что мы ему больше ничего не должны, ни за операцию, ни за что-либо ещё. Теперь эти безделушки твои по праву.
– Ты всё вернул? Так быстро? – Ника собирала пакеты, пытаясь осознать, как ему за столь короткий срок удалось отбить такие громадные деньги.
– Ты же не думала, что я за ноутом по ночам в игрушки сидел играл, правда? – он надел на плечо сумку с Никиным ноутбуком, подхватил её чемодан, самые тяжёлые пакеты и с багажом наголо двинулся по коридору.
Вероника нагрузилась оставшимися пакетами и направилась следом, мысленно прощаясь с этими стенами, где из нормальных людей только кухарка, молчаливые охранники да Иван Витальевич, с которым Славка так часто пропадал в бильярдной, совмещая игру с обсуждением рабочих вопросов.
Славик выехал с территории особняка, и Ника быстро оглянулась, чтобы последний раз охватить величественное строение взглядом. Вот и закончилась жизнь в роскоши, хотя особых сожалений по этому поводу не было, потому что теперь не придётся встречаться со свекровью, способной отравить жизнь даже в самом роскошном месте.
– У меня ещё некоторое время будут документы Стаса, но скоро я их верну и снова стану собой, – Ковалевский свернул на главную улицу. – И пока этого не произошло, мне нужно уладить все юридические формальности и подписать всё, что должен подписать от имени брата. Первым делом это бумаги на развод, и вторым – приказ о твоём увольнении. Официально ты больше не должна быть связана с Красовскими ничем и никак, чтобы у моего брата не было на тебя никаких рычагов влияния. Если ты помнишь, по договору я могу уволить тебя в одностороннем порядке в любой момент без объяснения причин. Надеюсь, теперь понимаешь, зачем я попросил составить бумаги именно так?
Да, она понимала и почти не обижалась. Почти, потому что о предстоящем разводе он говорил как-то слишком легко. Неужели вообще не сожалеет? А как же все те месяцы, проведённые вместе?
– А куда мы едем? – наконец спросила Ника.
– Твою служебную квартиру нужно вернуть компании, поэтому я отвезу тебя в свою. Отец подарил мне эту трёшку, когда перевёз в столицу, но я уже давно вернул ему полную стоимость.
– Да, ты не любишь быть кому-то обязанным, – она это прекрасно знала.
