После ухода Игоря я ещё долго не решаюсь открыть глаза, наслаждаюсь запахом его одеколона, резкого, бодрящего, наполненного жизнью и энергией. Это первое, что я узнала о нём в своей жизни – его запах. Тогда ещё встречалась с Андреем, а Игорь пришёл к нему в квартиру буквально на несколько минут. Выйдя из ванной, успела уловить только этот аромат, который возбудил меня своими экстремальными, яркими нотками. Так должен пахнуть секс. А потом был секс. Безумный, безудержный. Разлука. Снова секс, замужество, разлука. И я одна. Вот сейчас, когда лежу здесь – одна. Даня не в счёт, он друг, наставник, старший товарищ, мой любимый бывший муж, а мне нужен мужчина, мой мужчина. Долго обдумывала следующий шаг, так и уснула, а проснулась с мыслью, что хочу слышать его голос. Позвонила, не боясь разбудить, сонный Игорь, его слегка медлительный голос – это нечто такое, от чего волосы встают дыбом и хочется тереться даже о трубку телефона. Набираю номер со странной хищной улыбкой, слушаю длинные гудки и не успеваю сказать и слова, как слышу женский голос.
— Это Оксана? – Спрашивает у меня женщина.
Сначала теряюсь, потом вспоминаю, что в машине видела Марину, нашу кормилицу. Милая девушка сразу приглянулась мне, не знаю, зачем я обменялась с ней номерами телефона, но как только поняла, что Тимку кто-то должен кормить, сразу вспомнила о несчастной девушке, которая оказалась в затруднительном положении. После, несколько раз в разговоре с Андреем (да, я с ним разговаривала, потому что мне не всё равно, что происходит с Игорем и если с ним самим я говорить боялась, то вот с его братом запросто), слышала от него не лестные отзывы. Да, ребёнка она смотрела, с удовольствием с ним занималась, наравне со своим, но он говорил, что девочка неравнодушна к моему мужу. Признаться, тогда, я не придала этому значения, а вот сейчас, неприятный холодок пробежался по спине.
— Да. – Вот и всё, на что меня хватило. А настораживала меня та твёрдость, с которой она произнесла первые слова, такая, словно этот разговор давно должен был состояться и вот она дождалась.
— Оксана, вы страшная женщина. – Выдало мне это чудо, побуждая давно забытые собственнические инстинкты. – Вы не мать, вы суррогат. Так поступают со своими близкими только недостойные. – Гневно вещала она в трубку.
— Марина? – На всякий случай удостоверилась я, вот как-то не состыковывался образ несчастной девушки с той, которая сейчас разговаривает со мной.
— Да, это я. И я рада, что сегодня здесь, и что вас здесь нет. Вы лишняя, понимаете? Он не будет больше вас ждать. Вы ему не нужны.
— Детка, ты в своём уме? Почему ты вообще отвечаешь по этому телефону, как он оказался у тебя в руках?
— Мы живём в одном номере.
И сказано это было с такой силой, с такой эмоциональной перегрузкой, что я подавилась воздухом. В том, что между ними с Игорем ничего нет, не сомневалась, но сам факт, что эта девка позволяет себе так разговаривать… ведь наверняка знает о сложившейся ситуации, я точно помню, как Данила объяснял, она не могла забыть. И сейчас этим пользуется. Дрянь.
— Дай мне моего мужа.
— Скоро это недоразумение будет исправлено. – Заявляет нахалка.
— Позови Игоря к телефону!
— Нет, можете сюда больше не звонить, о них есть, кому позаботиться.
Я не испугалась, я не удивилась, я просто пребывала в шоке. Знала только одно: с девушкой что-то надо делать, она явно не в себе, а, точнее, как раз-таки чётко знает цель, что уже само по себе страшно, а значит, её от Игоря и Тимки нужно изолировать. Перезвонить ещё раз я не решилась, не хотела больше с ней разговаривать, да и, честно говоря, уже и не знала, что хочу сказать мужу. Растерялась, что тут сказать?.. А через час он перезвонил сам. Спокоен, благоразумен, не нервничает, возможно об этой беседе между нами с Мариной и не знает.
— Оксана, я знаю, сегодня ты разговаривала с Мариной… – Он вздохнул, возможно, дал мне шанс вставить свою реплику, возможно, прояснить ситуацию, но я промолчала. – В общем, о чём вы говорили я не знаю, но слышал окончание фразы и это наводит меня на размышления… Чёрт, говорю как актёр из мыльной оперы! – Громко простонал он в трубку. – Короче, между нами ничего не было и не могло быть. – Выпалил он и выдохнул через вытянутые губы, поэтому выдох этот сопровождался шумным «ху-у-у».
— Почему же не могло быть? – Засмеялась я. Видимо, от волнения, мне было важно, что он сейчас сказал, даже сама не представляла, как мне это важно.
— Потому что она не ты. – Тих ответил Игорь.
И я зависла, замерла на несколько мгновения, потерялась, опомнилась и поняла, что улыбаюсь. Не стала этого скрывать и от него.
— Мне сейчас кажется, что ты снова пытаешься ухаживать.
— Это плохо?
— Это не вовремя. – Тут же опомнилась и прикусила губу. – Слушай, я ещё вчера хотела тебе сказать, точнее не хотела, а должна была… Звонили из суда, наше дело рассмотрят немного раньше.
Я скривилась, понимая, что это не вовремя, да и не совсем правда. А вот Игорь замолчал.
— Через месяц, – добавила чуть позже и задержала дыхание, ожидая реакции, которая так и не последовала.
— Знаю, я… я попросил об этом.
Моё сердце ударило очень сильно и на мгновение замерло.
— Да, конечно… просто я не знала. – Промямлила в ответ. Что сказать… Я такого не ожидала. А вот Игорь, похоже, нанёс ответный удар.
— Это всё? – Сухо и холодно. Словно и не мой муж.
— Наверно да…
— Спасибо, что ответила. Мне это было важно. Пока.
— Пока…
Думаю, не стоило потом удивляться, что это были последние слова за весь ближайший месяц? Вот я и не удивилась, кусала губы, мысленно изгрызла ногти, завязала множество узелков на скатерти, за что получила не один косой взгляд от домработницы. А что, ей же их развязывать! Данила молчал, наблюдая за моими терзаниями не вмешиваясь. Нет, мы разговаривали, мы жили одной дружной семьёй, если это высказывание имеет место быть, но! Моих отношений с мужем не коснулись ни разу. Вот такая правда жизни. Кажется, моих мужчин всё устраивает, чего уж тогда самой трепыхаться? Я по-прежнему посещала психолога, копалась в себе как в личности, открывая новые тайны и разглядывая скелеты в шкафу, но положительного результата не заметила. Точнее, он, разумеется, был, но не в той сфере и не в том соотношении, в которой я бы хотела. День заседания был на удивление тихим. Игорь сидел за столом смурной, на меня не смотрел вообще, ни разу не взглянул, а когда судья его спросила, как он настроен относительно развода, выдавил из себя: «На всё согласен» и после говорил только адвокат. Признаться, сердце на этом его согласии предательски кольнуло, а на глазах проступили слёзы, почему-то мне казалось, что он будет по-прежнему сопротивляться. Наверно, я эгоистка, а ещё садистка, если могу вот так спокойно видеть мучения родного человека. Я дальше не слушала, не могла понять, что с Игорем, успокоительного, что ли, наглотался? Как позже рассмотрела в документах, там даже что-то из имущества мы успели разделить. Дети, как и договаривались ранее, оставались с Игорем, на этом пункте судья не раз переспросила, уверена ли я в своём решении, но в этой ситуации от меня вообще мало что зависело. И когда выдали свидетельство о разводе, я не знала зачем мне эта бумажка, третья, между прочим, за мою жизнь. Немного постояв и поглотав слёзы, из здания суда всё же вышла, где меня неизменно ждал Игорь. Он был подавлен, лицо перекошено от усталости, красные, слегка припухшие глаза, и верить в то, что это конец, не хотелось.
