Книга Гобелен с пастушкой Катей - Наталия Новохатская

Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163

— Куда? — осведомился Антон.

— Катрин к себе на службу, а я в контору, — объяснил безутешный Валентин. — Буду там предаваться неприятным размышлениям и глотать брэнди со слезою пополам. Нет, дитя, скажи, почему мне так омерзительно на душе? Пошел бы я лучше в разбойники, оно весело, народно и прибыльно.

— Отче, не убивайся ты так безутешно, — заволновалась я. — Ну ее к Богу в рай эту Америку, видали мы ее…

— Нет, дитя, не утешай, — на Валентина нашел стих. — Я буду страдать горделиво, тем более, что причины неясны мне самому. В этом есть шик. Мне гадостно до крайности и требуется залить горящую душу. Одно только и остается, позвать твоего бывшего друга Сережу и с ним за бутылкой оплакать твое поведение, покаяться ему, что аз, гнусный толкнул бедняжку косвенным образом в пучину порока, и зарыдать у него на плече скупой мужской слезой.

Я слушала дурацкие излияния, и они странным образом находили отклик в собственном душевном состоянии. Что-то произошло с нами не совсем хорошее, но мы никак не могли понять, что же именно.

— Нет, ты послушай, дитя, внимательно, меня активно гложут зловещие предчувствия, — толковал между тем Валентин. — Вот смотри: мы с тобой чуть не поссорились, а из-за чего — абсолютно непонятно. Вот письмо не написалось к проклятой девке, и с того все пошло кувырком. А теперь заказчик говорит, что ни-ни, низя письмо, надо спросить лично-персонально или вообще ну ее к черту. А так складненько получалось. Дернул ее черт уехать так далеко. Ладно, дитя, не бери в голову, у тебя хоть утешение нашлось, или я неправ?

— Отче Валентино, ты, друг мой, скатился на самые глубины пошлости, но я склонна тебя простить. Хочешь на полминуты зайдем к нам в контору? Тебя девушки сразу развеселят.

— О, прекрасные литературные гурии и гейши? Благодарю, мне тебя хватает с лихвой. Иди с миром к себе в бумагомарательную, общайся с поэтами, а я пойду ковырять свою грязную ниву. Кстати, анализ вышел для твоего психа Муратова, позвать его, или ждать, пока востребует?

— Ой, Отче, ты мне дал идею. У этого психа жена — девушка высшего класса, слово чести. Она по секрету от мужа просила звякнуть ей, когда анализ получится. Если хочешь умереть и не встать, позвони ей и назначь встречу, посмотреть и то стоит. Зовут Викторией, вот телефон тети, просила искать через нее. Сообщи про анализ, про мужа спроси. Глядишь, и станет тебе веселее.

— Ну, дитя, ты падаешь морально все ниже и ниже. Уже сводничать начала. А за совет спасибо. Анализ вообще-то странный получился, по секрету скажу. Фармацевт говорил ученые слова про летальные побочные действия, не для свободного употребления, упоминал стационар. Скоро все там будем, сдается мне. Но девушку твою повидаю.

— А псих Муратов тебя пристукнет, чего я и добиваюсь коварно. Пока, дорогой, привет домашним дамам!

— И тебе того же, во всяком случае не хуже, — неопределенно пожелал Отче, когда Антон разворачивал «Волгу» у подъезда «Факела».

Остаток рабочего дня я провела за «Домиком деревянным», можно сказать, не поднимая головы.

Ни одной живой души в отделе прозы не оказалось, Ванда и та куда-то уехала с ребенком. Временами даже делалось жутковато. Тем не менее я мужественно отсидела вахту и покинула пустой отдел лишь за полчаса до конца присутствия.

В метро я развлекалась мыслью относительно времени появления Гарика, пока не спросила себя: почему я так уверена, что он придет? Ну и что же, что собирался, мог передумать, дела могли появиться, мало ли что… От утра до раннего вечера вдруг разверзлась пропасть — утром густо наплывала фантазия, а к сумеркам могла вернуться реальная жизнь, в которой ничего подобного не случается. Домой я прибежала почти бегом. Окна мои были открыты, и сиреневые занавески медленно колыхались на ветру. К себе на третий этаж я влетела по лестнице, даже лифта дожидаться не стала.

«Первый раз я прихожу в эту квартиру — не в пустую» — подумала я у двери.

Сегодня в прихожей горела лампа, а под вешалкой стоял кожаный кейс.

«С ума сойти, умереть и не встать», — произнесла я про себя заклинательные мантры, пока бросала сумку у двери и надевала тапочки. В комнате на диване лежала незнакомая книга обложкой вверх. Гарик оказался на кухне.

— Я тебя не слышал, Катюш, — сказал он просто. — Тут чайник свистел, музыка по радио, концерт. Давай ужинать. Ты, наверное, устала. Я звонил в издательство днем, девушка сказала, что у тебя авторы.

Единственно в целях не разреветься, я произнесла сдавленно.

— Да, авторы — это бич! Некоторые почти наверняка смертельны… Добрый вечер, Гарик.

За ужином я добросовестно рассказала Гарику об авторе Лёне — хорошем, и об авторе Абрикосове — отрицательном. Одну Лёнину повесть Гарик читал в журнале «Юность» и мог принять участие в обсуждении. Не исключается вариант, что через много лет он будет вспоминать наш роман именно из-за литературного оттенка. Жаль, что лично я редактор, а не поэтесса, оно было бы изысканнее. Однако ничто не помешает ему присочинить для вящей приятности.

— У меня для тебя есть новости, — сказал Гарик, когда я кончила порицать Абрикосова. — Как в анекдоте, одна хорошая и одна плохая. Плохая — мне придется поехать в Ереван на несколько дней, надеюсь, не очень скоро, на той неделе. Сурен попросил. А хорошая — это нам от Сурена, пойдем посмотрим.

Я сразу догадалась, что прислал с Гариком Сурен — вид коробок порядком намозолил мне глаза, но смущал адрес.

— Почему нам? — спросила я, пока Гарик распаковывал и ставил на журнальный стол одинокий лаптоп. — Наверное, он имел в виду поделить, но мне не надо вознаграждений, я говорила. Это явно лишнее. Отдай Сурену обратно или возьми себе, пригодится в работе.

Гарик стал туманно возражать, поэтому я не удержалась и прибавила в духе Отче Валентина.

— Я уже ставила всех в известность, что румынский офицер денег не берет.

Когда Гарик не понял, пришлось напомнить ему старый анекдот. У румынского офицера спросили по выходе из борделя: «Офицер, а деньги?» Соответственно, воин ответил, что румынский офицер денег не берет.

Если воспитанный Гарик был покороблен цинизмом, то уязвленных чувств никак не выдал. Терпеливо, как будто я на сей раз оказалась душевно нестабильным автором, он разъяснил.

— Сурен в тебе очень сомневался. Он думал, что ты или связана с теми, кто убил курьера и охотился за грузом, и везешь нас в западню (но потом думал так уже меньше), или, извини, что ты попросишь большой выкуп. У них определенные деловые правила. Сурен собирался отдать тебе один компьютер — считал что справедливая цена. С грузом (но это самый большой секрет) — несколько сложнее, чем я тебе говорил. Дело не в самих компьютерах, хотя и они недешевые: последняя японская модель, запрещенная к продаже в некоторые страны. К тому же новое программное обеспечение, такого здесь еще нету, можно состояние заработать, если уметь. Но и это не все. Гоняются не за лаптопами, а за информацией, и застрелят кого угодно без колебания. Это куча денег и горы оружия. Информация записана в одном из лаптопов, на харддрайве — насчет того, где и как покупать оружие, адреса заводов и воинских частей. Понимаешь, есть такой централизованный список оружейных складов и военного снаряжения. (Гарик слегка увлекся своей причастностью и стал выкладывать лишние подробности, по крайней мере, мне так показалось. Зачем мне знать, по каким прайс-листам подпольные торговцы оружием выбирают товар и откуда листочки берутся? Меньше знаешь — дольше живешь, но прерывать Гарика не хотелось, поэтому я слушала.) В недрах Пентагона (ну вот, уже возник зловещий Пентагон, а что дальше?) нашелся план детального размещения всяческого вооружения на территории бывшего СССР. По всем бывшим республикам оружие оказалось вроде бы чужое, почти бесхозное, ну да это неважно.

Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163