продолжать заниматься этим учебным дерьмом. Все кончено.
— На самом деле, он сделал немного больше, чем это, — добавляю я. Джош поворачивается ко мне, и я пересказываю события прошлой ночи так быстро, как только могу. Когда я рассказываю ему о том, как Зак трахался с ней в саду, он закрывает глаза. Когда я перехожу к своему разговору с Лейлой в гостиничном номере, Джош выглядит так, словно у него вот-вот случится нервный срыв.
— Вы идиоты, — шипит он, тяжело опускаясь на диван и проводя руками по лицу. — Что, черт возьми, с вами не так?
— Очевидно, мы поступили неправильно, — говорю я. — Но я думаю, что все это к лучшему. Она сказала, что влюбляется в нас. Было бы жестоко продолжать играть в эту глупую игру, зная, что у нее появились чувства.
Джош вскидывает голову.
— Она так сказала?
Я киваю.
— И потом ты бросил ее?
— Ну…
— Позвольте мне внести ясность, — говорит Джош, повышая голос. Он указывает на Зака. — Она сказала тебе, что любит тебя после того, как вы переспали, и ты бросил ее, пока твой член был еще влажным. — Он тычет в меня большим пальцем, прежде чем Зак успевает ответить. — И она сказала тебе, что любит тебя сразу после того, как услышала, как ее бывшая директриса назвала ее «легкодоступной» — и вместо того, чтобы заверить ее, что это не так, ты тоже просто бросил ее? — Он щиплет себя за переносицу. — И никто из вас не подумал, что, учитывая ее прошлое, это может повлиять на нее?
У меня в кармане звонит телефон.
— Что мы должны были делать? — огрызается Зак. — Мы не можем любить ее. Я не могу любить ее. Не могу. Я говорил это с самого начала.
Джош качает головой, его лицо искажено разочарованием.
— Ты не просто отверг ее, идиот, ты причинил ей боль. Ты ударил ее в самое слабое место. Разве ты этого не понимаешь?
— По крайней мере, я был с ней честен, — бормочет Зак. — Каков был твой план? Просто продолжаешь трахать и целовать ее, не говоря о том, что буквально влюблен в нее? Тебе не кажется, что это немного дерьмово? Может быть, если бы она знала, что ты был одержим ею с того самого дня, как она переехала сюда, она бы так быстро не согласилась на то, чтобы наброситься на тебя. Ты когда-нибудь думал об этом?
Я перевожу взгляд с одного на другого.
— Подождите, — медленно говорю я, игнорируя свой телефон, когда он снова вибрирует. — Джош. Все это время у тебя были к ней чувства?
Джош начинает говорить, но Зак грубо перебивает его:
— Ты серьезно не знал? Он пытался настроиться на то, чтобы пригласить ее на свидание, в течение нескольких месяцев, прежде чем мы придумали эту глупую рубрику. Вот почему он всегда так злился, когда она ходила на свидания с другими парнями. Он ревновал.
Я смотрю на Джоша.
— Это правда?
На его челюсти дергается мускул, но он ничего не говорит, уставившись в пол. Мой желудок сжимается.
Честно говоря, я не знаю, из-за кого мне хуже. Эта ситуация, должно быть, разбивает сердце Джоша, но Зак прав — было очень несправедливо по отношению к Лейле не рассказать ей о своих чувствах, прежде чем предложить ей помощь.
Боже, что за бардак.
Зак вздыхает, качая головой.
— Слушай, мужик, если хочешь ее, дерзай. Ты с ней не расставался.
— Я не могу, — возражает Джош. — Она не хочет меня. Разве ты не понимаешь этого? Она хочет этого. — Он машет рукой между всеми нами. — Она хочет нас. Всех или никого. Меня ей недостаточно. — Мой телефон снова звонит, и он стонет. — Ради Бога, ты ответишь или нет, черт побери?!
Я достаю мобильный из кармана и смотрю на экран. Эми писала мне. Я просматриваю сообщения, и меня кровь стынет в жилах.
ЭМИ: Если я не смогу убедить тебя, может, это сможет.
ЭМИ: фотография стоит тысячи слов, верно?
ЭМИ: (отправлено 11 изображений)
Мое сердце внезапно начинает бешено колотиться. Я нажимаю на фото, чтобы открыть их.
Это все фотографии Лейлы на свадьбе. Где она целует нас всех.
Одна со мной, где я стою рядом с ней и оставляю поцелуй на щеке. Много с Заком, где они обнимаются, смеясь, и где он прижимает ее к себе, утыкаясь носом в шею. И три или четыре очень размытых снимка, на которых она запечатлена с Джошем. Она цепляется за лацканы его пиджака, пока он дарит ей глубокий поцелуй, они наполовину скрыты огромными вазами с цветами. Это не профессиональные фотографии; они выглядят так, будто кто-то тайно делал их на телеон.
Это плохо.
Щелкнув по контакту Эми, я перезваниваю ей. Она берет трубку после второго гудка.
— Люк…
— Откуда у тебя эти фотографии? — требовательно спрашиваю я.
— Привет, Эми, как проходит медовый месяц? — Она растягивает слова, в ее голосе звучит раздражение. — Я надеюсь, полет прошел нормально. Какая погода в Мадриде?
— Это ты решила провести первый день своего медового месяца в поисках компрометирующих фотографий, о которых можно посплетничать, — выплевываю я. — Где, черт возьми, ты их взяла?
Она фыркает:
— Не я их делала, если ты меня в этом обвиняешь. У меня были дела поважнее на собственной свадьбе, чем шпионить за твоей маленькой подружкой. — Она вздыхат. — Оказывается, несколько гостей узнали вас по вашему шоу. Они увидели возможность трахнуть вас и воспользовались ею.
Боже. Моя кожа становится холодной. Как мы могли быть такими глупыми? Свадьба была публичным мероприятием. Мы все были так увлечены Лейлой, что забыли, как наши отношения могут выглядеть со стороны.
— Ты должна удалить их. Не делись ими ни с кем, ладно? Из-за них Лейла выглядит ужасно.
— Да ну? — говорит Эми кислым голосом. — Не похоже на то, что они поддельные, Люк. Если из-за них она выглядит ужасно, то это потому, что она и вправду ужасна. Тебе нужно очнуться от этой глупой фантазии и осознать, что она тебе изменяет.
— Я же говорил тебе, это не так! Я знал, что она была с Джошем и Заком. Ради Бога, они целовали ее у меня на глазах много раз.
Повисает долгая пауза.
— О Боже мой, — в конце концов произносит Эми. — Ты серьезно? Кажется, я слышала о парнях, которым нравится смотреть, как их девушки трахаются с другими мужчинами… Как, черт возьми, это называется…?
— У меня нет на это времени! — взрываюсь я. — Просто скажи мне, что удалишь фотографии!
— Уже слишком поздно, милый. Вы все теперь
