Туре в Гвинее. Они считали себя социалистами и отказывались идти на союз с Вашингтоном. Это смущало обоих братьев.
Как и все мудрые сторонники статус-кво, Фостер и Аллен выступали за размеренные, контролируемые перемены. Они ненавидели популистский национализм, который для них был не ответом на историю и условия жизни коренного населения, а дымовой завесой, за которой сбрендившие демагоги могли вершить дела Москвы. Они уже боролись с национализмом в Иране, Гватемале, Вьетнаме, Индонезии и на Ближнем Востоке. В последние годы жизни Фостера он вспыхнул в Африке. Это должно было стать его следующим полем боя. Вместо этого она досталась Аллену.
Не только гигантские по своим масштабам убийства стали наследием Бельгии в Конго. Пожалуй, еще никогда страна не получала независимость, не имея достаточной подготовки. Бельгия отказалась от образования своих конголезских подданных; в 1960 г., по одним данным, на тринадцать миллионов населения страны приходилось всего семнадцать выпускников колледжей. Ни один конголезец не имел значительного опыта работы в органах власти или государственного управления. Не было конголезских врачей, юристов или инженеров. Экономика почти полностью находилась в руках иностранцев. Граждане были разбросаны по территории страны размером с Западную Европу и представляли собой причудливое многообразие племен, культур и языков. В стране не было ни образованной элиты, ни среднего класса. Поскольку бельгийское военное командование отказывалось продвигать местных солдат выше сержантского звания, в стране не было ни одного конголезского офицера.
Даже с учетом этих недостатков Конго могло бы выжить в условиях мира, если бы чужаки оставили его в покое. Это было невозможно по двум причинам. Во-первых, у Конго слишком много богатых ресурсов, чтобы его можно было оставить в покое. Во-вторых, оно возникло как государство, когда шла холодная война, и не могло оставаться в стороне от глобального противостояния.
К моменту рождения Лумумбы в 1925 г. в Конго установилось бельгийское господство. Он посещал религиозные школы и, окончив эквивалентную трем годам среднюю школу, начал учиться. Он много читал, заочно учился на курсах французского языка, стал добровольным библиотекарем, писал стихи. Сдав строгий экзамен, он получил назначение на должность почтового клерка - одну из немногих вакансий на государственной службе, доступных местным жителям. Позже он стал продавцом пива, что дало ему возможность объехать все Конго и отточить свой талант оратора-убедителя. В этот период он приобрел тот облик, который впоследствии узнали миллионы людей во всем мире: высокий, худой, прямой, обычно в темном костюме, тонком галстуке и накрахмаленной белой рубашке, с небольшими усами и козлиной бородкой, аккуратно подстриженными волосами и напряженными глазами за очками в оправе.
В конце 1950-х гг. в Африке вспыхнули движения за независимость, и в Бельгийском Конго Лумумба стал неутомимым активистом. Неизбежно он был арестован, и судья приговорил его к шести месяцам каторги по обвинению в подстрекательстве к насилию. Он находился в тюрьме, когда в январе 1960 г. бельгийский король Бодуэн созвал более восьмидесяти конголезских граждан на конференцию в Брюсселе, чтобы обсудить пути предоставления Конго независимости. Быстро стало ясно, что без Лумумбы конференция не состоится. В конце концов бельгийцы согласились освободить его.
За один головокружительный день Лумумба прошел путь от тюремной камеры в Конго до элегантного конференц-зала в Брюсселе, от каторги до главного переговорщика за независимость своей страны. Прежде чем он сел за стол переговоров, бельгийский врач втер мазь в его запястья, где кандалы резали кожу, и обработал шрамы от порки, которые тянулись по его спине.
После нескольких поколений, в течение которых в Конго не происходило никаких политических изменений, да и вообще никакой политики, события начали развиваться с бешеной скоростью. Участники переговоров в Брюсселе согласовали формулу независимости. Конголезский народ впервые пришел на избирательные участки.
"Человеком, который должен был победить, стал 34-летний Патрис Лумумба, высокий конопатый радикал из Стэнливилля, который на прошлой неделе промчался по сельской местности в кабриолете кремового цвета", - сообщает Time.
Партия Лумумбы одержала победу, победив "умеренную" партию, которой отдавали предпочтение многие бельгийцы, и он приготовился занять пост премьер-министра. Мало кто осмеливался предположить, что может произойти дальше. Африка к югу от Сахары уже породила двух вызывающе нейтральных лидеров. Лумумба был готов стать мировой фигурой большего масштаба, чем любой из них.
"Господин Патрис Лумумба - живое доказательство того, что события создают людей так же, как люди создают события", - писал корреспондент лондонской "Таймс". "Этот высокий, стройный молодой человек с маленькими усиками и козлиной бородкой, с большими жестикулирующими руками, убежденно светится из-за своих очков.... Бельгийцам придется быть очень умными, чтобы перехитрить господина Лумумбу".
Ни один конголезец не разбирался в искусстве управления государством лучше, чем Лумумба. Однако это означало лишь то, что вместо полного отсутствия понимания у него была лишь малая толика. Его мечта была потрясающе амбициозной: построить независимое государство, регулировать эксплуатацию природных ресурсов, не допустить в свою страну конфликта времен "холодной войны". Однако отсутствие опыта и соотечественников, обладающих опытом, делало эту мечту практически неосуществимой, тем более что она предполагала конфронтацию с Бельгией и США.
У обеих стран были очевидные причины для противодействия Лумумбе. Бельгия опасалась, что он перекроет богатые концессии, от которых долгое время получали выгоду бельгийские корпорации. Соединенные Штаты видели в нем врага времен "холодной войны". За обоими этими интересами и в переплетении с ними стояла уникально богатая ресурсная база Конго. Эйзенхауэр часто говорил о том, что Западу необходимо обеспечить безопасность стратегических полезных ископаемых, и понимал, что по мере ускорения промышленного прогресса эта потребность будет становиться все острее. Конго, в частности юго-восточная провинция Катанга, являлась бесценным источником промышленных алмазов и стратегических металлов, таких как медь, марганец, цинк, кобальт и хром. Кроме того, она стала главным в мире источником неожиданно ценной руды - урана. Мало кто знал, что уран, использовавшийся в качестве топлива для первого американского ядерного реактора, построенного в Чикаго, а также уран, использованный в атомных бомбах, сброшенных на японские города Хиросима и Нагасаки, был получен из Конго. Богатство ресурсов сделало бы новую страну стратегическим призом, даже если бы не разгоралась холодная война.
Независимость пришла в Конго 30 июня 1960 года. Церемония, состоявшаяся во Дворце нации в Леопольдвиле, должна была стать не более чем формальной передачей власти. Лумумба превратил ее в эпохальный переломный момент.
У входа в богато украшенный салон стояла бронзовая статуя короля Леопольда II, которого история считает виновным в жестокостях в Конго, не поддающихся человеческому воображению. Вошли бельгийские сановники. За ними следовали члены вновь избранного правительства. Дипломаты и журналисты стояли в стороне.
