«Мужчина должен быть опытным. Его тьма такая… такая…»
Я смотрела на улыбающегося Натана и хлопала глазами.
– Ты ему показалась? Это же безобразие какое-то! Отцу, тьфу, Терону ты не показалась, а какому-то смазливому хлыщу…
«Ну, ма… – В голоске тьмы слышались виноватые нотки. – Я такого, как он, еще не видела. Интересно, а какой он в истинной ипостаси? Слабее папы, я вижу, но очень, наверное, красивый…»
Под смеющимся взглядом Натана я потрясла головой и энергично потерла щеки. У меня тут казнь на носу, а моя тьма решила впервые влюбиться. Ужас!
– Разве ваши симы могут испытывать эмоции?
– Не такие, как люди. – Натан перевел на меня смеющийся взгляд. – Скорее, жесткий анализ и правильный вывод. Но наши симы – часть нас. Мой Арчил – это я. Он не может существовать отдельно от меня. Мои мысли – его мысли, мои симпатии – его симпатии. Мы одно существо, вот поэтому и погибаем вместе…
– А тот яд-снотворное, который мне дали, может убить симбионта?
– В больших дозах он способен ввести сима в летаргию, а это то же самое, что и смерть, – потемнел лицом Натан и втянул тьму в себя.
Я услышала, как разочарованно вздохнула Дю.
– Терон знает?
Я неопределенно пожала плечами, мне казалось, что он уже догадался. И Крет тоже…
– А что ты видел?
– Очень наглую, очень красивую и очень любопытную тьму. – Натан откинулся на стуле. – И очень самостоятельную.
«Он сказал, что я красивая! Йехху!» – заорала в голове Дю.
– Да, она такая. – Я улыбнулась. – Она зовет меня мамой.
О боги всех миров! Только ради того, чтобы увидеть огромные анимешные глазища на лице симпатичного дуала, стоило это сказать. Это было бы здорово, если бы не неуменьшающееся волнение за Терона. Вот где его носит?
– Натан, ты уверен, что Тер вернется? – Как-то совсем жалостливо это прозвучало.
– Не сомневайся, его почти невозможно убить, – усмехнулся дуал. – Выполнит задание командора и вернется. Еще и Града притащит на буксире. Все будет хорошо, Никс.
Ага, все же задание командора… Натан специально проговорился или нечаянно?
– Слушай, а как так получилось, что твоя тьма обрела сознание и смогла вырасти до взрослой особи? Ведь они не живут в людях! Добрый день, старейшина. Не следует ходить порталами и пугать беременных женщин.
– Элина Никс Этери. – Скрипучий голос за спиной заставил меня напрячься, а Дю – опять затаиться. Я медленно повернулась. – Пойдем поговорим, детка.
Мэтр Крет сделал приглашающий жест в сторону открытого портала, Натан встал, я замотала головой и тоже вскочила. Никуда я с ним одна не пойду! Пусть здесь говорит, при Натане! Номеня уже затягивало в призрачную дверь, и я ничего с этим не могла поделать!
Глава 49Выпала я в лесу на крыльце старого, но еще крепкого дома. Знакомого, несмотря на то, что прожить в нем нам удалось не так уж и долго. Дом дедушки Рокси так и стоял пустым, кто-то ушлый снял с него ставни и двери да утащил ведро с крыльца. Скорее всего, и внутри похозяйничали. Я оглянулась, от двери к повалившемуся забору шла утоптанная тропа прямо через заросли бурьяна мимо черного колодца. Крета видно не было, и я пошла вокруг, вспомнив, что позади дома стоит скамья под яблонями, видно, туда и ушел вредный старикашка.
«Ма, – позвала меня Дю. – Я тут подумала, раса дуалов по своей сути является оборотнями, так может, и нам попробовать стать драконом!»
– Откуда ты этого набралась?
«Из твоей памяти, а еще я изучала дуалов, когда они не видели. Я очень наблюдательная и очень умная. И мыслю я не фразами, как ты, а расчетами, после слияния с твоим источником я поняла, что наверняка смогу, используя твои кости и органы, наполнить свое содержание. Понимаешь? Облик дракона из тьмы и плоть человека. Я немного уже поэкспериментировала, увеличив твою печень и вернув ее обратно. Ты даже не заметила!»
Я споткнулась и испуганно замерла. Этого еще не хватало! Жуть какая!
«Да нет же! А ты думаешь, как тьма дуалов меняет их женщин на время беременности? Выносить и родить крылатого мальчика человеку невозможно! Вот смотри, папа в своем родном теле выше, сильнее и крепче себя человека. А еще крылья! Как думаешь, из чего появляются эти крылья? Он увеличивает кожный покров и преобразует его!»
Мне стало совсем дурно. Дю восторженно пищала в моей голове, а я стояла, уперев руку в дерево, и хватала воздух ртом.
«Ты не понимаешь? – расстроилась моя дочурка. – Я покажу!»
Я не успела отказаться, как перед глазами возникла самая настоящая матрица! Нечто зеленое, текущее, постоянно меняющееся, по нему пробегали всполохи черного, складываясь в причудливые узоры и схемы. У меня голова моментально закружилась, и начало тошнить.
«Видишь? Это мои мысли! А это схемы преобразования нашего тела. Источник дал мне огромные силы, я в диком восторге! Дуалы могут всего лишь изменять своих женщин, но не могут сменить им сущность. А я смогу!»
– А давай ты не будешь этого делать? – Я досчитала до десяти и отлипла от дерева. От идей Дю у меня началась мигрень. Вот же неугомонный ребенок! Неужели все дети дуалов такие? Как они за ними следят, хотелось бы мне знать! – Дю, а почему дракон?
«Волк мне не понравился, вампир вообще безэмоциональная страхолюдина! А дракон – существо великое и волшебное. Как я!»
Дюшка про «Сумерки» узнала из моих воспоминаний? Как я фанатела по блондину-вампиру! Ах, это была моя первая влюбленность. Имени его, правда, уже не помню… Давно это было, в прошлой жизни.
– Давай не будем ничего менять в моем теле. А ты у меня и так дракон.
«Но летать я не могу», – печально сказала моя девочка и вздохнула, а ко мне принесло отголоском: «Натан».
– Вот же незадача. Неправильный у меня симбионт, эмоции испытывает, чувства.
В голове раздался звонкий смех.
Мы обошли дом и уперлись в знакомую скамью. Я оказалась права, старейшина дуалов сидел на скамье, подставив солнцу морщинистое лицо. Сейчас было очень заметно, насколько он стар.
– Садись, Никс.
Рядом с ним на скамью? Нет уж! Я уселась напротив на пенек и, сложив руки на коленках, принялась внимательно слушать. Дю тоже выглянула из глубины сознания, и я поняла, что она больше не прячется. Почему?
«Он мертв. Мне нечего бояться».
Очень информативно. Как дуа Крет может быть мертв, когда он сидит напротив меня и улыбается солнцу? Никак!
«Это просто оболочка, но она скоро рассыплется. Наш Градис намного сильнее, хотя тоже скоро рассыплется».
Скорби в голосе Дю я не заметила, скорее, сильное любопытство. Осудить ее за это у меня не получалось, я и сама не испытывала жалости к этому старику.
