фёрт мо фокен анок, Биокин.
Прежде чем я успеваю спросить, что фраза означает, он переводит ее для меня на лючинский:
– У меня от тебя дух, на хрен, захватывает, птичка.
Глава 63
– До сих пор поверить не могу, что ты предложила брак этой остроухой свинье прямо перед носом своей пары. – Феба передергивает так сильно, что вибрирует стул, на котором он восседает последний час. – Это основание для прекращения дружбы.
Я театрально вздыхаю.
– Слава богам, у меня останется Сиб. С другой стороны, когда я стану королевой, многие пожелают стать моими приятелями, так что заменить тебя будет проще пареной репы.
Феб отрывает взгляд от Коннора, чтобы посмотреть на меня с вселенской печалью.
– Да ты шутница, Пиколина.
Я широко улыбаюсь.
Сибилла ставит на стол тарелку со всеми мыслимыми яствами, затем отодвигает свой стул. Феб тянется за печеной картошкой, однако она шлепает его по руке.
– Возьми себе еду сам. Мы с малышом проголодались.
Друг облизывает измазанные маслом пальцы, затем вытирает салфеткой.
– Малыш меньше этой молодой картофелины, Сиб.
– И как, по-твоему, ему расти, если ты будешь красть его еду? – Она отодвигает свою тарелку подальше от Феба и кладет вокруг нее предплечья для верности. Я смеюсь.
Феб цокает языком.
– И это я якобы всегда преувеличиваю…
Сибилла одаривает его белозубой улыбкой, которая вызывает еще больше смеха, на этот раз у нас обоих.
Какой же чудесный вечер! Я оглядываю «Муррго хаобен» и глубоко вздыхаю, сытая как от восхитительного пира, так и ощутимым счастьем, витающим в этой небесной пещере. Сидя здесь, в теплом свете от факелов, можно легко вообразить, будто в Люче царят мир и покой. Вот только Люче далек от мира.
Перед Фебом опускается тарелка с горой поблескивающей от масла картошки. Мы втроем вытягиваем шеи, прослеживая взглядом вверх по большой черной руке, держащей тарелку, к мускулистому владельцу таверны.
Адамово яблоко Коннора на его толстой шее подскакивает.
– Я взял себе слишком много.
Феб тупо пялится на него, явно потеряв дар речи, поэтому я благодарю Коннора вместо него.
Когда он уходит, я бормочу с улыбкой:
– Коннор такой заботливый.
По щеке Феба пробегает румянец.
– Он держит таверну. Он заботится о желудках всех посетителей, Пиколина. Кроме того, он не заинтересован.
Я толкаю его колено своим.
– Милый, он заинтересован. Думаю, тебе следует его поблагодарить.
– Я сагасна ш Фэллон, – говорит Сибилла с набитым ртом.
Феб прикусывает губу.
– Вы правда думаете…
– Да! – одновременно восклицаем мы с Сиб, и от нашей уверенности друг наконец отрывает зад от стула. Затем проводит ладонями по щекам и волосам, быстро и коротко дыша.
– А вдруг…
– Иди уже, – велю я.
– Ладно. – Он делает шаг в том направлении, куда ушел Коннор, но затем возвращает ногу на прежнее место и качает головой. – Нет. Он сказал, что не готов.
– Знаешь, сколько раз я отказывала Лору?
– Слишком много, – тихо отвечает голос позади.
Я запрокидываю голову, чтобы взглянуть на человека, который, по-видимому, хорошо осведомлен о моем любовном опыте.
Уже забыла, как звучит мой голос?
Здесь шумно.
Лор мягко улыбается, в уголках глаз появляются усталые морщинки.
– Может, пойдем спать? Я совершенно измотан.
Я принимаю его протянутую руку и встаю.
– Конечно.
Серые глаза Сибиллы загораются, губы растягиваются в улыбке. Оторвавшись от тарелки, она раскрывает объятия. Когда я ее обнимаю, она бормочет:
– Утром кто-то будет изнурен. Ну, по крайней мере, некоторые части тела, принадлежащие этому кому-то.
Рассмеявшись, я щипаю ее за руку.
– Какая ты ужасная, Сиб.
Несмотря на каблуки, мне приходится приподняться на цыпочки, чтобы поцеловать Феба в надутую щеку и прошептать на ухо:
– Он принес тебе картошку.
Я поворачиваюсь обратно к Лору, который берет меня под руку и говорит Фебу:
– Знаешь, как выигрывают войну, Акольти?
Сомневаюсь, что друг сейчас способен сосредоточиться, однако он удивляет меня ответом:
– Собрав самую сильную и умную армию?
– Нет. В войне побеждает тот, кто отказывается сдаваться, независимо от количества проигранных сражений.
Осознав, что его военный урок – по сути, замаскированный совет по отношениям, я кладу руку ему на грудь, напротив его упорного сердца, которое никогда не перестает биться. Которое никогда не сдается.
Феб вскидывает брови, затем кивает и катапультируется к стойке с элем, где Коннор наполняет кружку шипучей жидкостью, которую вороны готовят из ячменя и которая на вкус такая же омерзительная, как та, что я пробовала у людей в Раксе.
Так мило, Лор.
Ты как будто удивлена.
Ну ты не то чтобы добряк.
Не нужно обладать добрым сердцем, чтобы испытывать сочувствие; достаточно обладать сердцем.
Я слегка качаю головой и добавляю поцелуй.
Идем, мой суровый друг. Пора на боковую.
Я тащу его к южному входу в «Рыночную таверну», он одаривает меня самой коварной ухмылкой. Оказавшись снаружи, он отпускает мою руку, чтобы превратиться в птицу, но в него буквально врезается ворон, который даже не успел приземлиться, а уже перекинулся.
Лор хлопает Ифе по вздымающемуся плечу, и я вдруг осознаю, что ни разу не пересеклась с подругой за последние два дня.
– Дали, Морргот, – говорит она, глубоко вздохнув. – Я принесла вести… из Глейса.
Я изучаю взглядом ее лицо, пытаясь угадать, хорошие ли вести или плохие, но не могу определить даже после трех полных кругов по овальной мордашке.
– Юстус знать, где Владимир хранить рунический камень.
– Юстус?
– Да. – Она рьяно кивает, явно взволнованная. – Он в Глейсе с Киэном.
Я поворачиваюсь к Лору.
– Ты отправил Юстуса в Глейс?
– Он сам предложил, поскольку именно он сопровождал Марко, когда тот передавал камень Владимиру два десятилетия назад.
Вот это голова у человека!
Прищуренные глаза Лора сообщают мне, что он не разделяет моих убеждений. Вероятно, не изменит своей песни до тех пор, пока рунный камень не будет лежать на столе в командном пункте. Хоть бы Юстус поскорее расправился с переговорами и сумел успешно снять защитные чары!
Я напоминаю себе, что ему удалось вытянуть кровь на поверхность камня. Нет повода сомневаться, что он сможет стереть руну… верно?
Поговорка Мериам о том, что Котел смеется над планами бессмертных, дает моей надежде под дых, но та разбухает вновь, подобно дрожжевому тесту.
– …неразумно, – говорит Ифе. – Юстус просить Фэллон присоединиться. – Она прикусывает губу. – Чтобы украсть камень.
Глава 64
– Украсть?
А я-то думала, что мы прибегаем к старым соглашениям, а не к хищению чужого имущества.
Радужки Лоркана вспыхивают,
