слышали шепот, но все же Витя улавливал обрывки фраз.
— Странный выбор, но хозяин барин, — лицо мужчины стало предельно серьезным, каменным.
— Я купила машину, поэтому пока больше не могу… — сказала тетя Оля и сконфузилась.
— Будем надеяться, вам повезет, — ответил мужчина, хотя по его слегка приподнятым уголкам рта было заметно, что он очень доволен легкой добыче.
Кивнув ей, он легкой спортивной походкой спустился к беговой дорожке, по пути подошел еще к нескольким болельщикам и снова Витя видел, как мужчине что-то давали и говорили.
Казалось, весь стадион, судьи, спортсмены, даже диктор ждали, пока он закончит свой обход, хотя, конечно, же это было чистым совпадением.
Наконец, главный судья объявил старт, прозвучал свисток и тетя Оля снова нащупала его руку, сжав ее внезапно похолодевшими пальцами.
Витя с тревогой посмотрел на нее. Тетю Олю лихорадило, она была словно пьяна, как те самые мужики поутру у вино-водочного, иногда стрелявшие пару копеек. Глаза ее странно блестели, взгляд устремился к сектору прыжков, где на старт после двух блеклых выступлений неизвестных спортсменов выходил фаворит под сто девяносто девятым номером Тимур Николенко.
Он почти не готовился, что удивило Витю еще больше. Прозвучал свисток и застывший стадион вперил взгляды в несущегося к снаряду, легкого как перышко длинноного спортсмена.
«Да он эту высоту на одной ноге перепрыгнет», — подумалось Вите.
На пути к снаряду спортсмен, словно в подтверждение своей удали, перебрал ногами, что смотрелось немного странно — зачем он это сделал? Бахвальство? Ошибка?
Витя подался вперед, глядя как Николенко пытается отыграть ритм, но до снаряда осталось слишком мало, он неудачно повернулся, ноги его сплелись, и он практически рухнул на перекладину — даже не сверху вниз, а неуклюже, словно какой-нибудь юниор — снизу вверх.
Вздох разочарования пронесся по чаше стадиона.
— Бог ты мой, — вырвалось у старичка на нижнем ряду. — Он что, идиот?
Его собеседник не ответил.
Тетя Оля закрыла лицо руками.
Николенко провалил две последующих попытки с какой-то фатальной неотвратимостью. К его легким ногам словно привязали две пудовые гири, а сам он из гибкого, невероятно прыгучего спортсмена превратился в мешок с цементом.
Посмеивающийся на разминке призер чемпионата СССР Деев взглянул вслед уходящему с понурой головой Николенко и после долгой подготовки ринулся на высоту. Первую попытку он поставил два двадцать один, что равнялось рекорду Олимпиады-80 и взял ее, не моргнув глазом.
Деев был опытным прыгуном, не хватавшим звезд с небес, однако показывающим стабильно хорошие результаты. Вторую попытку он поднял сантиметр и с трудом тоже ее одолел. Стадион насторожился. Если он пойдет на два двадцать пять, это может быть заявкой на рекорд СССР. И Деев поставил планку на эту высоту.
Казалось, ничто не может ему помешать. Отличное завершение карьеры, место заслуженного тренера, почести, машина и квартира…
Спортсмен разбежался, подпрыгнул, взлетел даже лучше прежнего — ровно и мощно. Витя подумал, что Деев с такой формой мог заявить и мировой рекорд и даже втайне обрадовался, что его предсказание в тетрадке все-таки не сбудется.
Деев перелетел через планку с запасом, обещающим не только мировой, но и галактический рекорд. Витя уловил на лице спортсмена торжество, граничащее с безумием — так порой бывает, когда случаются вещи совсем уж непредсказуемые.
Стадион вскочил с мест. Это мгновение было чем-то похоже на то, что произошло неделей ранее, когда Шаров нырнул в слепую зону победителем и вынырнул из нее проигравшим. Что там случилось, пока он находился во тьме и безвременье, невидимый зрителям и, может быть, даже самому себе? Почему судьба сыграла с ним злую шутку?
Витя не знал ответа на эти вопросы, хотя уже тогда начал себе их задавать.
Время замерло. Даже птицы, черными точками кружащие над стадионом, остановились. Никто ничего не понял, потому что все произошло слишком быстро и слишком медленно одновременно.
Раскинувший в безумном восторге руки Деев изменился в лице. Стадион охнул, огромная чаша испустила одновременный возглас разочарования даже раньше, чем, собственно последовало событие, вызвавшее его.
Витя, кажется, тоже охнул.
Тетя Оля поднялась со своего места и, открыв рот от неожиданности, замерла. Деев в бесконечном полете опустил руки, лицо его сузилось, заострилось. Он, даже кажется, как-то постарел, пока летел. Волосы взметнулись и он, поняв, что в последний момент задел планку ногой, бессильно рухнул на маты.
На следующую попытку он даже не вышел и никому не известный Антон Седов под номером «103» осторожно прибавляя по полсантиметра, забрал золотую медаль чемпионата РСФСР.
Витя заметил, как в полной тишине из подтрибунного помещения вышел мужчина и внимательно посмотрел в их сторону.
Он встретил их на выходе после того, как соревнования закончились и зрители начали расходиться. Позади него стояли двое плотных молодых людей с бесстрастными лицами.
— Ольга Викторовна, вам, похоже, сегодня очень повезло, — сказал он.
— Да уж, — ответила тетя Оля. — Сама не ожидала, если честно.
Мужчина в дорогом костюме покачал головой.
— Редкое везение. Вы же поставили на исход трех событий. — Он развел руками и взглянул на Витю. — Действительно говорят, новичкам фартит. Хотя… я в это не верю. — Он сделал паузу. — Что ж, мы люди честные, поэтому… — он обернулся и кивнул одному из парней. Тот сделал шаг вперед и протянул тете Оле спортивную сумку с надписью «О спорт, ты — мир».
— Заслуженный выигрыш. Это все ваше. — Он переступил с ноги на ногу и после того, как тетя Оля взяла довольно увесистую сумку, сказал: — Вы знаете, я не первый день в этом деле, но еще ни разу не видел, чтобы кто-то мог угадать результаты трех событий. Я уверен, что это невозможно, учитывая то, что фавориты во всех трех соревнованиях проиграли… Признайтесь, как вы это организовали? — и он снова взглянул на тетю Олю колючим цепким взглядом, от которого не осталось и следа прежнего восторженного умиления. Теперь перед ними стоял холодный и жестокий делец.
— Что вы, дорогой Павел Аркадьевич, — голос тети Оли тоже стал твердым. — Всего лишь везение. Ничего больше. — Идем, Витя. Нам нужно успеть на трамвай.
Они вышли за ворота стадиона и пока спускались по длинной лестнице, Витя чувствовал на спине тяжелый взгляд мужчины в костюме.
— Я ей не верю, — сказал мужчина. — Выяснить каждую мелочь. Что ест на завтрак, с кем живет, с кем спит, чем болеет, какие препараты принимает,
