Книга Леди Арт - Дарья Кей

Элиад настороженно взял бумагу и осмотрел. Действительно, письмо адресное, но кроме сильного заклятия против посторонних глаз (убивающее! надо же додуматься!) никакой защиты. Он сразу понял, от кого оно. Она даже не пыталась замаскировать след или спрятать его. Да и умела ли?..

Её энергия была яркая, бушующая. С тёмным ядром, но с неоновой оболочкой. Интересное сочетание. Анна вообще оказалась интереснее, чем он ожидал. Элиад, конечно, предпочитал делать вид, что их ничего не связывает, но глаз с неё не спускал. Следил и оценивал. С того момента, как Анна пришла к нему с реликвией, до последнего времени он почти не сомневался. А потом она ушла куда-то с Роуэлом и снова зародила в нём сомнения. Если всё было игрой, то Элиад вынужден был бы признать: она умнее, чем кажется. Слишком грамотно и правдоподобно.

Не самая приятная последняя мысль, зато честная.

Элиад раскрыл листок. Никаких других заклятий. Только три слова прямо посередине:

«Берегитесь Ариеса Роуэла».

Элиад перечитал ещё раз. В озлобленном смятении завертел лист, ища хоть что-нибудь ещё. Пусто. Никаких зацепок, объяснений. Только три слова — и всё.

Он вскинул голову и посмотрел на секретаря.

— Позовите Анну. Сейчас же.

Тот безропотно кивнул и, щёлкнув каблуком о каблук, исчез.

Прошло несколько долгих минут, в которые Элиад стучал пальцами по столу в нетерпении. Она должна была объясниться. Нельзя сделать громкое заявление и замолчать.

Но секретарь вернулся один.

— Леди Керрелл нет в замке, — сказал он. — Её компаньонка сказала, что не видела её с утра.

Элиад прищурился.

— А мой сын?..

— Его высочество отправился на драконий остров несколько часов назад. Оди́н.

— Ясно.

Элиад потёр подбородок и снова бросил взгляд на письмо Анны. Он не знал, что случилось, но, видимо, что-то серьёзное. А это было искуплением. И он его принимал. С сыном он поговорит завтра. Сейчас Филипп всё равно не станет слушать. Может, ночь даст ему время остыть. А сейчас…

Элиад поднял взгляд на ожидающего секретаря.

— Мне необходимо увидеться с Вильгельминой де Монтель. Сейчас же.

Ответом ему стал молчаливый кивок, и Элиад снова остался один.

22

Ветер бил в лицо. Слезились глаза. Горло сдавило холодом, и пальцы заледенели. Перчатки Филипп не брал. Полетел сразу в рабочем кителе. Он думал, что на такой жаре, какая обычно бывала на юге Пироса, ему просто не может стать холодно. Он ошибся. Совсем забыл, каким суровым может быть ночной ветер на высоте полёта.

Так же он ошибался всё последнее время.

Магия от холода не спасала. Едва расползаясь по груди, протекая по венам еле тёплой струёй, она подбиралась к пальцам — и гасла. Филипп терял с ней связь.

Когда Анна была рядом, у него выходило лучше. Словно он находил что-то внутри, какую-то часть, отвечающую за контроль энергии. С Анной он чувствовал себя спокойнее, сильнее и увереннее. Даже в магии. В единственной вещи, где он никогда не был хорош, несмотря на все заявления учителей и то детское видение.

А теперь Анна ушла. И вместе с ней исчезло всё. Ослабла магия, потухла энергия, пропало тепло. И уверенность тоже.

Землю выбили из-под ног, и лучшее, что Филипп придумал, — взлететь.

Он делал так всегда. Остров драконов казался иным миром, где он находил спокойствие, даже если всё вокруг горело и рушилось. Идеальное место, чтобы сбежать, спрятаться.

Здесь было тепло, над головой раскинулось чистое безоблачное небо. Энергия жизни бурлила и искрилась, будто то была не военная база, а огромный драконий зоопарк, горящий световыми шарами и всполохами искр из пастей ручных драконов.

Даже внезапно возникший посреди игровой площадки человек едва ли нарушил спокойствие острова.

Филипп не сразу понял, что получилось. Он не слышал, как мир зашумел после гнетущей давящей тишины пустого дома. Вокруг ног закрутилась стайка драконят, а Филипп стоял, смотрел на реле телепорта, на собственные руки и не понимал… Только взволнованное «Ваше высочество?» от Грига, прорвавшись сквозь вату, заставило вздрогнуть, оглядеться и… выдохнуть.

Григ ничего не спрашивал. За годы знакомства он выучил, что, если Филипп вернулся на остров, значит, что-то произошло. За три года Григ видел его злым, переместившимся в домашнем костюме, без ничего. Филипп рассказал, что его величество не позволяет ему жениться по любви. Через год он вернулся с женой, и скорее по ней, чем по нему, было ясно, что что-то не так. А теперь он был снова один. Опять без ничего, опять не по форме. Совсем потерянный.

И Григ не нашёл ничего лучше, чем предложить Филиппу пройти к Вайверну. В такое время у вольеров было тихо: наездники не успели вернуться с ужина, а драконы, уставшие после дневных тренировок, блаженно раскинулись на остывающей земле. Григ думал, что, может, Филипп скажет, в чём дело, но тот молчал, и тогда он сам стал рассказывать о том, что происходило на острове: о новых драконах, о находках в диких землях, о проделках Вайверна, о тренировках наездников… Филипп вскинул голову, глядя так, будто его только что предали, и Григ прикусил язык. Всё оставшееся время до вольера они молчали.

За воротами, когда Вайверн бросился к нему со всех лап, Филипп провёл рукой по белой чешуе и задержал взгляд на собственной ладони. А потом изо всех сил сжал кулак.

— Вы уверены, что летать сейчас — хорошая идея? — с сомнением поинтересовался Григ. — Темно.

Филипп хмуро посмотрел на него.

— Уверен. — И резко протянул телепортёр. — Сними барьер, — приказал Филипп, приманивая седло с крюка в углу загона (там висело всё снаряжение, стояла бочка воды, а ещё были собраны лекарства и запасные детали на всякий случай) и закидывая его на спину Вайверна. Тот спокойно позволил всем ремешкам затянуться и закрепиться. Он обожал полёты, делал всё для того, чтобы выбраться из вольера, каким бы просторным или высоким он ни был. Но без хозяина ему не разрешали улетать за стену — только изредка летать над базой. И теперь, предчувствуя долгожданную дикую свободу, Вайверн был терпелив и покорен как никогда.

А Филипп не спешил. Он запрокинул голову назад, глядя в небо. Насыщенно-синее, с мириадами крошечных белых точек, оно куполом раскинулось над островом. Такое чистое, как нигде. Филипп вдохнул влажный солоноватый воздух…

Море… Оно начиналось прямо за стенами полигона. Из него, обогнув мысы Райдоса, можно было выйти в океан. А за ним… Филипп знал, что на Форкселли один путь — через океан. Слишком далеко, чтобы перемещаться даже