— Моя семья любит все самое лучшее.
Я удивленно оглядываюсь вокруг.
— Я вижу…
Группа начинает играть старую, старую мелодию, которую я слышала раньше, но не могу вспомнить. Это одна из тех мелодий, под которые солдаты в фильмах о Второй мировой войне танцуют со своими спутницами.
Адриано встает со своего места, подходит ко мне и протягивает руку.
— Хочешь потанцевать?
Я хожу в шумные клубы только со своими друзьями — такие, где ты просто танцуешь под ремиксы диджеев.
Ничего похожего.
Я смотрю на элегантные пары, танцующие медленный танец, и говорю.
— Я не умею…
— А я умею. Я тебе покажу.
Я смотрю в его теплые глаза…
Затем беру его протянутую руку и иду за ним.
Когда мы ступаем на танцпол, он берет мою правую руку в свою левую…
Другую руку кладет мне на талию…
И начинает легко перемещать меня по паркету.
Он словно управляет моим телом…
Мы оба плавно покачиваемся вместе…
И мне остаётся только следовать за ним.
Я кладу свободную руку ему на плечо и заглядываю в его глаза.
— Ты потрясающе красива, — шепчет он.
— Ты и сам выглядишь потрясающе красивым.
— Я должен был соответствовать.
— Может быть, если ты правильно разыграешь свои карты… я пойду с тобой сегодня вечером.
Он усмехается.
— Неужели?
— … может быть. Я еще не решила.
— Ну, тогда мне придется разыграть свои карты идеально.
Я улыбаюсь… но слегка натянуто.
Адриано это замечает.
— Не волнуйся, — шепчет он. — Мы окружены друзьями.
— Что ты имеешь в виду?
— Видишь тех трех парней, которые стоят у кухни?
Он легонько поворачивает меня так, чтобы я смотрела в нужном направлении.
— О, — шепчу я.
Я встречала их на складе во Флоренции.
Теперь они одеты как официанты: черные жилеты и галстуки поверх белых рубашек.
— Есть еще двое возле туалетов и еще пятеро, разбросанных по всему зданию, — тихо говорит он. — Я уверен, что ты узнаешь Массимо.
Адриано снова придвигает меня к себе.
И я замечаю огромного мужчину, сидящего за столиком в дальнем конце ресторана.
— Валентино в лобби. Ларс на одной из крыш, наблюдает за нами через снайперский прицел, — шепчет Адриано.
Я бросаю взгляд на геодезический купол и задумываюсь, где же Ларс.
— Все будет хорошо, — говорит Адриано.
Я нервно киваю.
— Эй, — говорит он, и я поднимаю на него глаза. — Если хочешь, мы можем уйти прямо сейчас.
Я качаю головой.
— Все в порядке. Я просто… это больше не план. Это происходит на самом деле.
Адриано кивает.
— Всегда чувствуешь волнение, когда наступает тот самый момент.
— Уже так много во всем происходящем было волнительного…
— В тебя стреляли? — спрашивает он игриво.
Я смотрю на него серьезно.
— Я встретила тебя.
Он пристально смотрит мне в глаза, пока я продолжаю говорить.
— Конечно, я хотела бы, чтобы мой отец не был замешан в этом. Но… если бы это была только я… и мои родители не были бы замешаны… я бы делала это снова и снова. Только чтобы встретиться с тобой.
— Я бы точно прошел через все это снова, — шепчет он. — Только для того, чтобы провести с тобой хоть одну минуту.
Я улыбаюсь.
— Ты серьезно?
— Бьянка…
Мягкость музыки…
Покачивание наших тел…
Глубина его глаз…
Я словно загипнотизирована.
Как будто все это является сном.
А потом он говорит то, что делает все это реальностью.
— … я люблю тебя, — шепчет он.
Я смотрю на него, сердце бешено колотится в груди.
— … правда? — шепчу я, на глаза наворачиваются слезы.
Он кивает и улыбается.
— Ты — все, что я когда-либо хотел видеть в женщине. Я не знал этого, пока не встретил тебя. Но теперь ты для меня все. Ты — все, чего я хочу… до конца своих дней.
Я изо всех сил стараюсь не заплакать.
— … скажи это еще раз, — прошу я.
— Какую часть?
— … ты знаешь, какую.
Он улыбается.
— Я люблю тебя.
Я всхлипываю.
— Я тоже тебя люблю.
Он крепко прижимает меня к себе…
И мы так и остаемся стоять на танцполе, а остальные медленно кружат вокруг нас…
Он обнимает меня, и мы целуемся.
Глава 80
Бьянка
Когда мы возвращаемся к столу, Адриано передвигает мой стул так, чтобы я сидела рядом с ним.
Я беру салфетку и промокаю глаза.
— Та женщина из бутика убьет меня, если увидит, что я испортила макияж, — шучу я.
— Давай, порти его. Это один из тех моментов, которые я ни на что не променяю.
— А какие другие? — спрашиваю я, выпрашивая комплименты.
— Каждый раз, когда я видел тебя обнаженной в постели, — говорит он с дьявольской улыбкой.
— Типичный мужчина, — говорю я, но улыбаюсь.
— И каждый раз, когда я слышал, как ты кончаешь.
— О, Боже, — шепчу я, начиная возбуждаться от его слов.
— Не слишком заводись, — дразнит он меня. — Мы не сможем ускользнуть куда-нибудь, как я хочу.
— Тогда перестань говорить то, что меня заводит, — шепчу я.
— Я постараюсь, но это так… трудно… — говорит он, игриво кладя мою руку себе на колени.
— Прекрати! — шиплю я, но в то же время смеюсь.
Мы прекращаем говорить двусмысленности, когда подходит официант с подносом.
Это первое блюдо: три амузе-буше, искусно разложенные по
