сможет ли он как следует прицелиться из-за густого кустарника». Томпсон поднес приклад к плечу. Добро! Носорог фыркнул, развернулся и злобно уставился на укрытие Томпсона.
Томпсон замер, не опуская ружья. Зверь стоял, подняв грозную голову, направив уши вперед. Томпсон целился в него. Но курка не нажимал. Видимость его не устраивала. Любая ветка, любая травинка отклонит в сторону шприц. И зверь уйдет. Пойдет ли в атаку или обратится в бегство — в обоих случаях уйдет. И целый день насмарку. Томпсон замер, а зверь свирепо глядел в его сторону, и мне почудилось, что я вижу, как мышцы ловца начинают дрожать от напряжения. Носорог фыркнул и повернулся вполоборота.
Ему что-то послышалось, и он повернулся, высоко держа голову с грозным рогом и направленными вперед ушами, и подставил охотнику свой здоровенный бок. Томпсон с ружьем наготове молниеносно переместился на три шага вниз по склону, ища окошко в кустарнике, нашел окошко, и зверь услышал и повернулся мордой к нему и яростно наклонил голову, готовый истребить все на своем пути, и Томпсон выстрелил.
Томпсон спустил курок, хлопнул пороховой заряд, и шприц полетел по воздуху. Он полетел через овраг так быстро, что глазом не уследить, и все напряглись, готовясь карабкаться на облюбованные ими деревья; упреждая реакцию разъяренного зверя, шприц пролетел над оврагом — и шлепнулся на землю в пяти метрах от носорога. Недолет! Окаянный шприц не долетел! Никудышный порох! После целого дня — ведь мы вместе с подгулявшими следопытами целый день путались во вчерашних, сегодняшних и завтрашних следах, когда вот-вот стемнеет, на тебе — недолет! Я представлял себе, как чертыхается Томпсон. А носорог хоть бы что. Яростно фыркнул и развернулся, поводя ушами, высматривая врага. Но не обратился в бегство. Не атакует и не убегает — знай стоит, злобно фыркая, и высматривает жертву; не убегай, ради Бога, не убегай! Господи, дай Томпсону перезарядить ружье! Томпсон выдернул из шляпы другой шприц и стал перезаряжать, и я представлял себе, как он проклинает пороховой завод, шприц, носорога, приближающуюся темноту, следопытов и молит Бош, чтобы носорог не убежал, только бы не убежал, только бы дал перезарядить; и носорог снова круто повернулся и наклонил голову, вертя ушами и свирепо фыркая. Наконец ружье перезаряжено, Томпсон упирает приклад в плечо, и зверь таращится прямо на его укрытие, и Томпсон спускает курок, и мы слышим звук выстрела. И окаянный шприц опять шлепается на землю.
Вспышка смертоносной ярости — носорог, злобно фыркая, с опущенной головой, рывком разворачивается, ищет свирепым взглядом, кого бы истребить. Но, главное, он не убегает, слава тебе, Господи. Крутится, фыркает, мотает могучей головой и опять фыркает, и роет ногами землю, обуреваемый жаждой разрушения, но, слава Богу, не убегает. Одному Господу известно, почему этот зверь не убежал и не пошел в атаку, а только пыхтел и сопел, ненавидя весь мир, распираемый жаждой убивать, но в любую секунду он мог передумать и обратиться в бегство, и тогда целый день насмарку из-за такого-сякого порохового завода; ради Бога, не убегай, ради Бога, продолжай пыхтеть и сопеть, дай бедному, взопревшему, чертыхающемуся Томпсону еще раз перезарядить. В тускнеющих золотистых лучах — раскрасневшееся от злости лицо, зеленоватая защитная одежда — Томпсон, проклиная все на свете, лихорадочно перезаряжал, остался последний шприц, и если этот окаянный патрон тоже не потянет… Он яростно вскинул ружье к плечу, и зверь бешено развернулся мордой к нему, и Томпсон прицелился, Господи, хоть бы на этот раз прицелился повыше, чуть ли не в макушку взбешенного зверя на случай, если опять попался дрянной патрон, и спустил курок. И шприц полетел через овраг.
Он летел как стрела и вонзился прямо в лоб носорогу. В ту же секунду раздался услаждающий слух щелчок детонатора, и шприц с силой впрыснул препарат М-99 в тело носорога, и носорог взревел и пошел в атаку.
Сотрясая землю, гулко и яростно фыркая, шло напролом в атаку могучее черное чудовище, весом в тонну, высотой в рост человека, с длинным смертоносным рогом, голова поднята, уши направлены вперед, скатилось в овраг и пропало из виду, но мы отлично слышали топот, и носорог выскочил, огромный и грозный, на наш склон и мимо укрытия Томпсона помчался прямо на нас, и мы бросились сломя голову к облюбованным нами деревьям. Хватайся за ствол, цепляйся, карабкайся вверх, черт с ними, с ногтями, черт с ними, с глазами, только, ради Бога, повыше, подальше от зверя, который мчится с грохотом, с фырканьем, бешеный, тяжелый, могучий, с налитыми кровью свирепыми глазами, ломится с треском через кусты, поблескивая торчащим во лбу серебристым шприцем, страстно желая кого-нибудь убить; он видел, как мы бросились к деревьям, и каждый думал: изо всей нашей братии этот стервец с самого начала именно меня наметил истребить, и носорог гулко, яростно фыркнул, свирепо вращая налитыми кровью поросячьими глазками, и могучая голова на бычьей шее угрожающе наклонилась, и зверь с грохотом, с фырканьем пошел на мое дерево, и я постарался влезть еще выше, а он повернул огромную голову и с ходу пырнул рогом ствол, и дерево закачалось, и я цеплялся изо всех сил, а он уже бешено топал дальше. Голова поднята, глаза ищут — кого истребить; и, пробегая между деревьями, на которых висели носильщики и следопыты, он боднул еще одно дерево, оно закачалось, но висевший на нем африканец держался за ствол мертвой хваткой, и носорог с грохотом помчался дальше. Вырвался из нашей кущи, протопал вверх по склону холма и пропал из виду.
Мы слезли с деревьев, и все улыбались, и всем не терпелось, смеясь, поздравить друг друга и сказать: вот это носорог, великолепный носорожшце, и надо же, два никудышных патрона подряд, сразу два, чтоб им пусто было, и как это он не побежал после первого промаха, и повезло ж нам, черт возьми, но какой же великолепный носорог! Томпсон подозвал носильщика с радиостанцией, и Роджер-Роджер подошел, рот до ушей, и Томпсон связался со стариной Норманом и сообщил ему, что есть попадание и мы сейчас пойдем по следу, и Норман очень обрадовался.
До темноты оставалось меньше получаса.
Глава четвертая
Двадцать минут требуется препарату М-99, чтобы свалить носорога. За это время он мог уйти на три, пять, семь километров, а то и дальше. Быстро смеркалось. Мы шли по
