Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
собачка». Но она подросла, теперь ей шесть, что-то важное ушло, так, как с двухлетней, с ней себя уже не поведешь…
Пока все проснулись, пока умылись, пока позав-тракали, подоспело время ехать в шиномонтаж. Юрьев достал из шкафа деньги, спустил с лоджии зимние колеса в машину. Сказал жене, что на обратном пути заедет в торговый центр, купит продуктов.
– Хорошо, дорогой. А мы пока квартиру промоем.
– Давайте. И Настасья пусть участвует. Что-то слишком рано от семьи начала отрываться.
Нет, нельзя было сказать, что старшая была гулёной, что только пацаны и подруги на уме. Наоборот, в основном сидела дома, правда… Она облюбовала в той комнате, что делила с сестрой, уголок между стеной и двухэтажной кроватью и почти все время там проводила. Читала. И Юрьев видел, что читала очень взрослые книги – повести Чехова, «Тошноту» Сартра, двенадцатый том собрания сочинений Толстого, в котором «Крейцерова соната», «Дьявол», «Отец Сергий»… Как-то отдельно она жить стала, и это Юрьева выводило из себя.
– Туалет пусть в порядок приведет, – добавил, обращаясь к жене, но громко, чтобы и дочь слышала. – Ходим все туда, а в чистоте содержать…
– Ладно, ладно, – перебила жена, – мы разберемся.
В стену лифта было вмонтировано зеркало. Мутное, поцарапанное, со следами засохших харчков. Кто-то постоянно так пакостил… Ожидая, пока спустится с двенадцатого этажа, Юрьев любил оглядеть себя, проверить, всё ли в порядке.
Молодой, никак сорока не дашь, человек, волосы густые, зубы ровные, белые. Одет неплохо – не в китайскую дешевку, по крайней мере. Нормальный, уверенный, обеспеченный, здоровый мужчина. Во взгляде только… Что-то нехорошее появилось во взгляде, и давненько уже появилось. Какая-то постоянная ошалелость. Как у забегавшейся по своим хозяйственным делам тетки.
Отвернулся, уставился на створки двери, полез в карман куртки, нащупал ключи от машины и зачем-то произнес удовлетворенно: «Здесь», – хотя и до того был уверен, что они там…
На улице было холодновато. Пробрасывал мелкий и редкий снежок, задувал ветер, несильный и какой-то беспорядочный, ежесекундно меняющий направление – словно заблудился в лабиринте домов.
Машина, не новая, но еще приличная «вольво», стояла почти напротив подъезда – передок на проезжей части, зад на газоне… Еще недавно был у нее домик-«ракушка», но в августе гаражи убрали – территория понадобилась под какое-то строительство; обещают выделить новое место для гаражей, но далековато оно, за речкой Городнёй, – минут десять ходьбы.
Пока мотор прогревался, протер тряпкой номера. Уселся за руль. Так, сейчас, значит, переобуть машинку, потом в торговый за продуктами. Вина побольше, сока не забыть детям… Да, а кого звать, с женой так и не договорился! Еще начнет сейчас обзванивать всех подряд.
Юрьев достал мобильный телефон.
– Ир, я вернусь, тогда пригласим, – сказал. – Смогут – смогут, нет – и ладно. Наберем человек десять… Я быстро.
Но быстро не получилось. Возле шиномонтажа стояли десятка три машин – всем нужно было менять резину, и Юрьеву пришлось понервничать, поорать, объясняя, что он по записи. Впустили лишь тогда, когда механики подтвердили.
Около получаса ушло на переобувание. Рассчитался, поехал в торговый комплекс «Братеевский».
Прохожих было мало, улицы свободны от транспорта. Но на остановках, возле магазинов, банкоматов наблюдалось оживление – те, кто уже выспался, куда-то собрались ехать, что-то покупали или снимали деньги, чтобы делать покупки.
«Братеевский» тоже был многолюден, даже очереди возникали.
Юрьеву нравилось ходить по магазинам. Наверное, сказывалось, что в юности он видел прилавки пустыми, скучными, продавщиц – обозленно-неприступными; даже поездки в центр, в «Елисеевский», не за продуктами, а словно в музей, не помогали – в магазинах было тоскливо. Зато теперь он наверстывал, смаковал.
Юрьев предпочитал делать покупки в одиночку. Чтоб не советоваться по каждому пустяку, ни под кого не подстраиваться, а полагаться лишь на свое желание. Купить иногда и какую-нибудь дорогую ерунду вроде консервированных улиток или кенгурятины, но знать, что совершил ее сам, осмысленно.
Торговый центр был на самом деле обычным крытым рынком; Юрьев ходил вдоль рядов, складывал в пакеты одно, другое, третье. Помидоры, огурцы, зелень, куриные грудки (жена пусть запечет в сыре), сыр, несколько видов колбасы (сначала хотел активно рекламируемое «Останкино», но остановился на проверенном «Вегусе») – копченой, сырокопченой, салями, сервелата, бастурмы немного, буженинки, карбоната – для мясного ассорти; несколько видов рыбы – для рыбного. Маслины, оливки…
– Ладно, – в конце концов остановил себя, – не надо перебарщивать. Так посидим.
И ярко, отчетливо вспомнилось то, что старался в последние годы не вспоминать (вообще вспоминать становилось все тяжелее, больнее), – их просторная, с высокими потолками квартира на Ленинском проспекте, мама и папа, умершие двенадцать лет назад, один за другим с разницей в несколько месяцев, три его сестры и брат. Все еще вместе… Старший брат, Максим, и средняя сестра, Ольга, давно живут за границей, с остальными сестрами встречается эпизодически – как-то все не до встреч; квартиру еще при родителях разменяли – все нуждались в отдельном жилье…
Родители были обычными рабочими, попавшими в Москву в пятидесятых, и после рождения третьего ребенка получили четырехкомнатную квартиру, по нынешним меркам – недалеко от центра: в квартале от площади Гагарина. А попробуй сейчас родить третьего. Этих бы как-то устроить… Копят они с женой, конечно, откладывают, но о новой квартире и не заговаривают. Это надо тысяч по пять долларов получать в месяц, чтоб об ипотеке задумываться.
Уже возле своего дома наткнулся на неожиданное препятствие – длинный свадебный лимузин застрял в узком коридорчике между припаркованных машин. Водитель, видимо, хотел проехать левым передним колесом по тротуару, но лимузин перекосило, и он забуксовал. Может, и ходовую часть повредил. Позади лимузина выстроилась вереница «ауди», «фордов» и «жигулей». Люди, в основном молодые, пьяноватые и возбужденные, спорили, как быть.
Юрьев тоже вылез из машины посмотреть, надолго ли.
– Ну и что?! – кричала, высунувшись из лимузина, голоплечая девушка в фате. – Что теперь?!
– Юль, успокойся, – уговаривал ее парень в черном блестящем костюме. – Сейчас…
– Я в туалет хочу, понимаешь?!
Водитель, пожилой, в фуражке американского полицейского середины прошлого века, осматривал передние колеса, досадливо морщился.
– Звоните куда-нибудь! – визгнула девушка. – Толкайте! Хотите, чтоб я обоссалась тут?!
Юрий вернулся за руль, дал задний ход. Заедет с другой стороны…
М-да, досталось кому-то сокровище. Если в первый день замужества так орет, то что дальше… С Ириной он познакомился в университете. Учился на третьем курсе, а она только поступила. Несколько лет встречались, целовались в сквериках и подъездах, неделями ожидали, когда у нее или у него дома никого не будет… Жутко-мучительный был период, с ума сходил от желания и невозможности быть с ней все время. И
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
