Намного сильнее, если быть совсем объективной. Ранн вообще ими не занимался, перекинув все заботы на меня. Сам же он пропадал в поездках или в своем кабинете. Последнюю неделю мы почти не виделись…
— Это он тебе сказал? — заинтересовалась Гела.
— Нет, — поджала губы я. — Но я же чувствую!
— Спешу тебя разочаровать: чувствительность женщин крайне преувеличивают.
— Он меня избегает, а раньше проходу не давал, — поделилась я наболевшим. — И знаешь, я даже его понимаю.
— Да? — удивилась подруга.
— А как иначе относиться к девушке, которая посмела его приворожить? Хорошо еще, шею не свернул…
— Лейв? Твою прекрасную шейку? — выпучила глаза горгулья. — Сомневаюсь, что это возможно даже в порыве страсти.
И тут я вспомнила, что этой страсти у нас ужас сколько времени не было уже. А мое тело, страшно признаться, очень требовало. Вот прям до зубовного скрежета хотелось… понимания и ласки.
Все мои силы уходили на то, чтобы сдерживать дикие порывы и справляться с делами академии. Иначе, отпустив себя на волю, я бы отыскала рогатого дракона и… На этом моменте мои мысли настолько уносило в далекие дали бурной фантазии, что я не успевала толком реагировать.
— Он меня ненавидит… — проныла я. — И что мне делать?
— Ты же сама хотела его забыть, так теперь, как я понимаю, ничего больше не мешает? — осторожно поинтересовалась подруга. — Дерзай.
— Мешает, — едва ли не плакала я. — Люблю его, гада!
— Ну тогда за волосы и в пещеру, — постановила Гела.
— М-м?
— И не смотри, что это мужской вариант. Чем мы, женщины, хуже? Даешь равноправие во всем! — потрясла кулаком в воздухе горгулья. — Пещеру я тебе подгоню, не переживай.
— Боюсь, что до пещеры мы не успеем, — смутилась я. — Да и однажды я уже подчинила его волю, воспользовавшись магией, пусть и по досадной ошибке, но больше не хочу.
— Тогда тебя выручит старая добрая классика, — не унывала Гела.
— О чем ты?
— Поговорить, Ива, — со знанием дела кивнула горгулья. — Попробуй, подруга. Говорят, это помогает.
— Кто бы говорил, — хмыкнула я. — Много ты сама наговорила?
— А ты меня под одну гребенку со всеми не ровняй. Я — личность, которой оригинальность нужна как воздух.
— Ха!
— Натворила много, а поговорили мы уже потом, — закатила глаза Гела. — Не всем это дано, подруга.
— Вовремя разгребать собственные неприятности?
— Великий талант переговорщика, — вздохнула горгулья. — Я сначала наворочу дел со снежный ком, а потом его сожрать пытаюсь. Так он же не лезет, гадость такая. Поэтому знаешь что, Ива?
— Что? — насторожилась я.
— Не повторяй моих ошибок, — сказала Гела. — Это тебе мой бесценный дружеский совет. Пользуйся на здоровье.
— Что мне твои, когда своих с головой хватит? — вздохнула я. Мы немного помолчали, каждая думая о своем, а потом я все же призналась: — До сих пор поверить не могу, что ты и Ас…
— Я всегда знала, что слишком хороша для него, — отмахнулась Гела. — Но что поделать, если не могу устоять перед его мужицкой натурой? Никогда не могла…
— Мужицкой? — округлила глаза я.
— Еще когда впервые его увидела, так сразу и подумала: «Вот это мужик! Как раз для моих загребущих лапок подойдет», — щедро разоткровенничалась подруга. — И эта тяга, к моему искреннему изумлению, оказалась взаимной. Вит был сражен наповал моей красотой, вот мы и не устояли перед взаимной страстью.
— Нарушив главное правило академии про запрет отношений между студентами и преподавателями.
— Ты на чьей стороне вообще? — возмутилась Гела. — Не нуди. Правила как раз придумали для того, чтобы их нарушать.
— Это оправдание тех, кто их с завидным постоянством нарушает, — добавила я.
— Когда ты успела стать такой скучной? — скривилась горгулья. — Не виновата я, не виновата. Любовь вскружила мне голову, да так сильно, что я помчалась за Асом на край света.
— М-м?
— Ладно, не цепляйся к словам, так далеко я не забиралась, — закатила глаза она. — Просто переезжала за ним из гарнизона в гарнизон, пока Вит строил карьеру. Мы постоянно вынуждены были скрывать отношения. Среди военных правила еще строже, чем в академии.
— Это вас не остановило.
— Шутишь? Когда я вообще перед чем-либо останавливалась? — хмыкнула Гела.
— Так отчего же ты сюда сбежала от столь мужицкого мужика и головокружительной любви? — склонила голову набок я. Любопытство узнать горячие подробности из бурной личной жизни подруги хоть немного отвлекло меня от своей.
— Устала, — тяжело вздохнула горгулья. — Перегорела.
— Ты — и перегорела? — удивилась я. — Не верю.
С такими разговорами мы уже добрались до кладбища, где вовсю магически монтировали локацию для финала игр.
— Аккуратнее! Прошу вас, будьте бережнее, здесь бесценные надгробия, — надрывался Игнатус, кружа над магами-строителями.
Удивительно, что вся вредная четверка первокурсников-недоучек успешно добралась до финала. И Лейка тоже.
Это был нонсенс. За всю историю проведения таких соревнований к развязке игр от каждого курса было по два претендента на победу. А тут от первокурсников целых пять. Наверное, такой поворот и подогрел интерес спонсоров к событию.
Мракус на каждом туре дежурил у выхода из локации, чтобы сразу же схватить балбесов, изрядно попортивших нам кровь. Пока адепты участвовали в играх, они были защищены от любого магического воздействия извне. Но стоило им выбыть…
— Правда-правда, — закивала Гела. — Эта любовь меня сожрала. В какой-то момент я поняла, что наши отношения несутся в никуда и толкают меня в пропасть. Я хотела быть женой, хотела варить щи, вязать шарфы и воспитывать детей, а…
— Ты — и шарфы? — сбилась я с шага. — Ты меня разыгрываешь, что ли?
— …а Вита устраивало все как есть, — печально закончила подруга. — Вот я и сбежала.
— Но теперь-то вы все выяснили? — как за себя распереживалась я. Расскажи мне Гела все сразу, я бы активно встречала Аса жалящим заклинанием, устроила бы ему настоящий горячий прием в академии.
— Ну не знаю, — кокетливо стрельнула глазами горгулья и помахала рукой перед моим лицом. — Решили ли…
На ее безымянном пальчике блестело очаровательное обручальное колечко.
— Это то, о чем я думаю? — не стала сдерживать улыбки я.
— Мне никогда не давалась менталистика, — счастливо выдала Гела. — Так что то, о чем ты там думаешь, подруга, остается при тебе.
— Гела, — закатила глаза я, — Ас позвал тебя замуж?
