— Значит, влез Давид? Он сбежал из тюрьмы, да?
Порой Рустам любил показывать силу. Превосходство. Не физическое, а… свое — то, что с криминальными отголосками.
— Я сказал тебе не лезть. Что непонятного, родная? — припечатал он.
Глаза мужа потемнели. Я отвернулась и стремительно вышла из гостиной. Это был первый разговор в новом доме. Он мне не понравился.
А через несколько недель вышел и Эльдар. Он отсидел положенное, но меня все равно что-то тревожило. Что-то внутри билось в смятении. Рустам скрыл от меня правду, я была уверена.
Но подумать об этом времени не было. У нас, наконец, состоялось новоселье. С шарами, украшениями, поздравлениями и подарками. Никто и подумать не мог, что Эльдар выйдет из тюрьмы позже, чем его сын, которого обвинили в убийстве. Здесь было что-то нечисто, но никто не задавал вопросов.
В день празднества Эльдар и мама Лиана появились у нас дома одними из первых. Мама светилась от счастья — муж снова рядом с ней. В отличие от меня она не задавала никаких вопросов, ее так приучили.
— Полиночка, здравствуй!
Объятия Эльдара застигли меня врасплох.
— Сколько лет, сколько зим… где мои внук и внучка?
— Лейла у кроватки вместе с братом… вот там, в гостиной. Проходите, — тревожно ответила я.
Следующий час он провел у кроватки Руслана, давая мне немного времени накрыть на стол. На удивление, Руслан впервые не плакал, пока меня не было рядом.
— А где Давид? Он приедет? — взволнованно спросила я у тети Лианы.
— Приедет. И не один.
— Не один? — эхом повторила я.
Мама улыбнулась.
— Сын сказал, это будет сюрприз. Я подозреваю, это будет девочка.
Нехорошее предчувствие вновь накрыло меня с головой. Я даже уронила стопку тарелок посреди гостиной. Руслан на руках дедушки сразу зашелся в плаче, а приехавшие Макс с Кариной сказали, что на счастье.
Камиля настигла та же участь, что и наших с Рустамом детей. Эльдар не отходил от внуков ни на шаг. Разговаривал, смеялся, тискал… умеют же Басмановы быть людьми.
А перед застольем Эльдар позвал меня на разговор. Я нервно вытерла руки и последовала за ним. Он направился в кабинет Рустама, и я подумала, что вот оно — то, что так тревожило меня. Разговор. Кабинет, в который мы пришли, мало чем отличался от того, что был в доме Эльдара.
— Вот же засранец, почти все скопировал с моего дома, — цокнул Эльдар, осматриваясь, — Полина, присаживайся.
Хорошо, что я успела надеть платье и приготовиться к застолью. Вот-вот должен был приехать Давид, и мы все сядем за стол.
— Я рада, что вы вернулись, — призналась я, — Рустаму было тяжело без вас.
— Пустяки. Справился. Я хочу сказать, что мне жаль, Полина.
— О чем вы?
— Вижу, ты не держишь на меня обиду, хотя я действительно планировал убить твоего брата.
Я шумно сглотнула. Вечер набирал обороты.
— То было в прошлом, — тяжело ответила я.
— Я знаю, на что пошел Рустам ради тебя. Это он передал Макса Шаху.
Я стояла ни жива, ни мертва. А что ты думала, Полина? Что Эльдар не узнает? Или спустит это с рук?
Седовласый мужчина неожиданно приблизился. За собственными переживаниями я этого не заметила. Подняв взгляд, я напоролась на темный нечитаемый взгляд.
Страх сковал тело.
Мне нельзя было переживать, чтобы молоко не пропало. Но мужчины Басмановы не думают о последствиях. Он ничего мне не сделает, конечно. Но я его боялась.
— Я помню, как однажды я сказал ему, что не прощаю предательства. Только разве что во имя любви.
Эльдар улыбнулся, но улыбка его оставалась холодной. Его близость действовала на меня подавляюще.
— Я поняла, — отстраненно сказала я.
— Все квиты. И ты постарайся забыть прошлое, Полина.
— Я забыла.
— Нет, ты не поняла. Нам придется часто видеться, потому что ты родила моих внуков. А я знаю, какая ты гордая.
Сердце учащенно забилось. Я и забыла, что такое страх к Басмановым. После того, как Эльдар держал моего брата в подвале, мы не виделись и, тем более, не говорили об этом.
А он все помнил. Все.
И сейчас Эльдар решил напомнить, что мои дети это в первую очередь — его внуки.
— Я не хочу, чтобы Лейла или Руслан когда-нибудь узнали, что их дедушка собирался убить их дядю. Я понятно изъясняюсь?
Эльдар Басманов не грубил. Он просто подавлял.
— Я бы никогда не настроила своих детей против семьи, — обида заглотила меня с новой силой, — наоборот, я всегда буду оберегать их от суровой действительности.
— Вот и славно. Ты умная и хорошая девушка, Полина.
Хоть Эльдар и сцепил руки за спиной, неведомым образом я чувствовала его пальцы на курке. Он, как и Рустам, носил оружие.
— Я собираюсь видеть внуков часто. На Руслана у меня большие планы, — добавил он.
Я вздрогнула.
— Он только родился, — выдавила я с трудом, — о чем вы говорите?
— Однажды я создал себе имя, Полина. Твой брат его разрушил. Тихо, тихо… я не припоминаю. Это всего лишь историческая хронология, — придавил Эльдар, — но теперь я готов вернуться и вернуть свое положение. Рустама трогать не буду, он должен заботиться о безопасности прежде своей семьи. Но позже я приду за Русланом. Я дал ему имя льва, чтобы однажды он возглавил мое место.
Это правда: Эльдар дал нашему сыну имя.
Еще в тюрьме, узнав о том, что родится мальчик, Эльдар велел назвать сына Русланом. Я была не против, потому что наши интересы не пересекались.
— Мнение матери вас не интересует? — мой голос задрожал, — я рожала сына, а не преемника для ваших дел.
Криминальных дел.
Но об этом я умолчала.
— Потише, — помрачнел Эльдар, — потише с такими словами. Я благодарен за то, что ты родила мне внука. И поэтому я решил поделиться с тобой, что сделаю из твоего сына настоящего мужчину. Рустама ведь ты полюбила? Я его воспитал. Тебе понравилось.
Безумно качаю головой.
Эльдар сошел с ума, не иначе. Нельзя такое говорить, но теперь я боюсь, что мой сын действительно когда-нибудь пропитается чрезмерно близкими чувствами к своему влиятельному дедушке.
— А как же Давид? Почему не он?
— Давид выбрал другое место в этой жизни, — помрачнел Эльдар, — моя деятельность не приступная, и ему там не место.
Я вылетела из кабинета как ошпаренная.
И долго не могла прийти в себя.
Только качала на руках Руслана, смотрела в его темные большие глазки и не верила, что все это происходит со мной.
