Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
С 6 по 18 мая стороны демонстрировали друг другу свою силу, проводя рекогносцировку и укрепляя свои позиции. Достаточно было одного выстрела, даже случайного, чтобы начались боевые действия. К счастью, обошлось. Все это время проходили переговоры, благодаря которым конфликт удалось решить мирным путем. 18 мая покинули занятые позиции китайские части, а спустя пять дней на место постоянной дислокации вернулись подразделения Советской армии.
10 июня произошел крупный инцидент в районе речки Тасты в Семипалатинской области. Советские пограничники прибыли на задержание китайского чабана, перешедшего с отарой овец на территорию СССР. В этот момент бойцы НОАК, находившиеся вблизи линии границы, открыли по ним огонь из автоматов. Китайцы вторглись на советскую территорию на 400 метров, но, встретив упорное сопротивление, быстро вернулись назад.
Кульминацией противостояния на казахском участке советско-китайской границы стал конфликт у озера Жаланашколь, все в той же Семипалатинской области, на участке Учаральского погранотряда, на так называемом Джунгарском выступе. Начиная с апреля 1969-го события здесь разворачивались по «даманскому» сценарию – на границе постоянно происходили стычки и драки, в которых стороны использовали «подручные средства»: палки, колья, приклады автоматов. До стрельбы дело не доходило. До поры до времени…
12 августа 1969 годы наряды застав «Родниковая» и «Жаланашколь» заметили на сопредельной территории активные перемещения групп китайских военнослужащих. О произошедшем было немедленно доложено начальнику Восточного погранокруга Михаилу Меркулову. Меркулов отдал приказ о приведении в состоянии повышенной боеготовности застав «Жаланашколь» и «Родниковая», одновременно предложив китайской стороне переговоры, чтобы прояснить ситуацию. Однако ответа не последовало. После этого на заставу «Жаланашколь» были переброшены два взвода маневренной группы под командованием капитана П. Теребенкова.
Около 4 часов (по другим данным – в 5.30) утра 13 марта пограничный наряд в составе младшего сержанта Дулепова и рядового Егорцева обнаружил на высоте Каменная, на советской территории, группу китайских солдат. Дулепов, как положено по инструкции, потребовал от нарушителей покинуть советскую территорию. Ответа не последовало. Спустя несколько минут младший сержант повторил свое требование, уже на китайском языке, но китайцы делали вид, что не замечают советских пограничников и продолжали окапываться. Немного позже несколько групп военнослужащих НОАК были обнаружены и на высоте Правая. Еще около ста китайцев расположились у самой линии границы, не переходя ее.
Получив доклад о нарушении границы, исполняющий обязанности (командир в это время находился в отпуске) командира заставы «Жаланашколь» Евгений Говор отдал приказ «В ружье!» Личный состав заставы выдвинулся в район высот Каменная и Правая. Общее руководство действиями пограничников взял на себя начальник штаба Учаральского погранотряда подполковник Никитенко. По его приказу к месту нарушения границы выдвинулись резервы с других близлежащих застав. Все это время, пока советские пограничники подтягивались к границе, китайцы продолжали демонстративно окапываться.
О том, что произошло дальше, в источниках нет единого мнения. Одни утверждают, что примерно в 7.40 «со стороны китайских провокаторов раздалось несколько выстрелов в направлении советских пограничников». Тут же был открыт ответный огонь из крупнокалиберного пулемета одного из БТРов. Но согласно другим данным, подполковник Никитенко принял решение выдавить нарушителей с советской территории, и первым огонь открыли его подчиненные.
Так или иначе, бой начался. «Когда нам приказали атаковать, – вспоминал Петр Теребенков, – солдаты мгновенно выбрались из БТРов и рассредоточились, интервал шесть-семь метров, побежали к сопке. Китайцы вели огонь не только с Каменной, но и с линии границы. У меня был ручной пулемет. Увидев небольшой бугорок, залег за ним, дал по окопам несколько очередей. В это время солдаты делали перебежку. Когда они залегли и открыли автоматический огонь, побежал я. Так, поддерживая друг друга, и двигались».
Активная часть боя продолжалась немногим более получаса. Преимущество, в основном за счет присутствия бронетранспортеров, было на советской стороне. К 8.15 большая часть китайских военнослужащих ушла за линию границы. Произведенная с вертолетов разведка установила, что противник ушел далеко от границы и повторных атак не планировал.
В отличие от событий на Даманском, конфликт у озера Жаланашколь долгое время оставался загадкой сам по себе, советская пресса широко его не освещала. Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении наиболее отличившихся (всего около тридцати человек) в том бою пограничников появился только 7 мая 1970 года. Не совсем была ясна и цель китайской стороны. На поле боя было обнаружено 19 погибших китайских солдат (еще трое были взяты в плен, но двое вскоре скончались от полученных ран). У одного из них был обнаружен наградной знак с портретом Мао и любопытной надписью: «Пожалован в честь победоносного отражения агрессии советских ревизионистов на острове Чжэньбао. Изготовлен в шеньянских частях». Очевидно, что этот человек каким-то образом принимал участие в событиях на Даманском, а затем был переброшен на этот участок границы. В цитатнике другого была найдена пробитая пулей фотография. На этом групповом портрете можно было различить многих из тех, кто остался лежать на поле боя. Кроме того, среди убитых пограничники нашли сразу двух кинооператоров. Возможно, истинной целью этой операции (учитывая к тому же относительную малочисленность задействованных в ней сил) был не захват территории, а некая пропагандистская акция. Впрочем, так ли это на самом деле, достоверно установить не удалось.
* * *
На протяжении всего развития конфликта обе стороны на дипломатическом уровне высказывали готовность к переговорам и мирному урегулированию. Однако инциденты на границе не прекращались. И только после событий на Жаланашколе СССР и Китаю удалось договориться о встрече на высшем уровне.
Переговоры, состоявшиеся 11 сентября 1969 года в Пекинском аэропорту, это еще одна загадка советско-китайского конфликта, за прошедшее время они стали обрастать подробностями и догадками, подчас совершенно невероятными. Вот, например, найденный нами в Интернете рассказ о них со слов некоего генерала Виктора Филатова: «Когда с советско-китайской границы повезли гробы, а с Дальнего Востока побежали люди, в Китай прилетел Косыгин. Он там пробыл ровно 30 минут. Не выходя из аэровокзала, за 30 минут Косыгин провел переговоры с тогдашним премьером Госсовета КНР Чжоу Эньлаем, сел в самолет – и улетел в Москву. И сразу как обрезало – бои на советско-китайской границе прекратились, даже отдельные выстрелы больше не раздавались. И Пекин стал в мгновение – шелковым. Это потом, 20 октября 1969 года прошли в Пекине официальные переговоры делегаций СССР и КНР.
Алексей Николаевич Косыгин сказал китайским руководителям примерно такие слова: “В Индийском океане на боевом дежурстве находятся наши подводные лодки, вооруженные торпедами с атомной начинкой. Если вы немедленно не прекратите войну против Советского Союза, то будет произведен пуск торпеды с атомной боеголовкой. В расчетной точке торпеду подорвут – создастся многометровая направленная волна. Учитывая рельеф местности – понижение в сторону океана, она смоет юг Китая, потом это будет списано на стихийное бедствие. Известно, что удар землетрясения на дне океана практически не отличим от глубоководного атомного взрыва”».
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110