– Да.
Зак в раздражении сдвинул брови, но Одри не поняла, к чему относилось его недовольство: к ней, к самому себе, к семье или ко всему миру. Они стояли рядом, но он неожиданно шагнул ближе и схватил ее за отвороты старой кожаной куртки.
– Ты хоть помнишь, что двое суток тому назад тебя пытались убить? – спросил он со злостью.
– По-твоему, я должна испугаться и убежать?
Но ее дыхание стало быстрым и неровным. Ее обволакивал запах кофе и кожи, смешанный с мужским одеколоном. Зак не отпускал ее, в его глазах светилась злоба.
– Ты еще помнишь, как чувствует себя человек, когда ему вышибают мозги?
Одри побледнела и неохотно выговорила:
– Помню.
– И кто, по-твоему, это сделал?
– Я не знаю, – еще тише ответила она.
– Вот и я не знаю. Но, думаю, этот тип следит за тобой и так легко не сдастся.
– Я тоже не сдамся.
– Ладно, – устало сказал Зак, его лицо было так близко, что Одри видела зеленые точечки в его серых глазах. – Тогда вспомни о том, что он сделал с простынями. Ты их хорошо разглядела?
Она ничего не ответила, но и не отступила от него ни на шаг.
– Простыни были разрезаны на ленточки, как будто их драл бешеный зверь с огромными, острыми как бритвы зубами.
Он привлек ее к себе еще ближе.
– Ты случайно не заметила, что было написано на зеркале? Это относилось к тебе.
– Какая разница, что там было написано?
– Что? – повторил он громче.
– Какая-то очередная угроза.
– Не какая-то очередная угроза! Там было: «Смерть суке». Я бы сказал, коротко и ясно. Ты представляешь, кем надо быть, чтобы проделывать такие вещи?
– Я даже не хочу думать об этом.
– Я тоже не хочу, но мне приходится, потому что этим не закончится.
Одри подняла голову и с вызовом посмотрела Заку прямо в глаза.
– Я не могу убегать от опасности, Закари. Я все это начала и доведу до конца.
– Если он не прикончит тебя раньше, – проворчал Зак, жадно глядя на ее губы.
Также внезапно, как он схватил ее, Зак отпустил Одри. Он отошел в сторону и продолжил:
– Я считаю, что тебе нужно затаиться в безопасном месте, пока полиция не поймает этого подонка или шум вокруг нападения не утихнет. Сейчас ты мишень не только для преследующего тебя психопата, но и для своры газетчиков. Это очень неприятные личности. Так что лучше пока не высовываться.
Зак несколько секунд не отрывал от нее тяжелого пристального взгляда, затем резко развернулся и направился к конюшням. Одри пошла за ним, пытаясь справиться со страхом.
– Я никому не позволю пугать меня: ни тебе, ни маньяку, раздирающему простыни.
– Значит, ты не такая умная, как я думал, – бросил на ходу Зак.
Он открыл дверь и вошел. Дверь за ним захлопнулась, но Одри упрямо последовала за ним. Его сапоги гулко стучали по старому дощатому полу. Густые запахи лошадиного пота, кожи и сена напомнили Одри об оставленной дома ферме. Она облокотилась о шершавый еловый столб, поддерживающий сеновал.
Зак прошел в конец строения и открыл плечом последнюю дверь. Старые петли протестующе заскрипели. Одри хотела пойти за ним, но передумала и осталась с лошадьми, гладя любопытные бархатные носы, тянувшиеся к ней.
Что она здесь делала? Что пыталась доказать? Ей нужно оставить Зака с его паршивым настроением и вернуться в дом. А еще лучше стащить ключи от грузовичка и уехать в Портленд, где она найдет ответы на свои вопросы.
До сих пор она медлила, используя в качестве предлога свои раны, чтобы оставаться наедине с человеком» который тронул ее сердце. Долгие годы она не давала воли своим чувствам, но Закари легко сломил ее оборону. Господи, да она любит его!
Одри снова услышала его шаги и подняла голову. С седлом, уздечкой и попоной в руках он вошел в первое стойло, в котором был привязан огромный вороной конь. Жеребец захрапел и гордо вскинул голову, но Зак ухитрился всунуть ему в рот мундштук и надеть уздечку. Он действовал быстро и умело, и борьба человека и коня закончилась победой человека.
Одри видела, что он привык побеждать. Зак относился к тем людям, которые знают, чего они хотят от жизни, и всегда это получают. Как Уитт Дэнверс. Его отец. И ее отец тоже.
Зак седлал жеребца. Он сосредоточился на работе и, казалось, забыл о ее присутствии. Его молчание угнетало Одри.
– Ты собираешься ехать верхом?
– А что, похоже? – мрачно буркнул Зак.
– Куда?
Он обернулся, и их глаза встретились. Его глаза были все еще темными от гнева. Секунды тянулись бесконечно.
– А что?
Одри пожала плечами. Зак продолжал пристально смотреть на нее, раздевая ее взглядом, медленно снимая одну вещь за другой. Одри буквально ощущала это кожей, но не собиралась противиться тому, что происходило. Он перевел взгляд на шею, где пульсировала голубая жилка. Когда их глаза снова встретились, в них горел огонь желания.
– Ты тоже хочешь? – спросил он так тихо, что она едва расслышала его слова за топотом лошадиных копыт и хрустом соломы.
– Что? – с трудом выдавила она из себя.
– Тоже хочешь поехать верхом? – медленно повторил Зак, подчеркивая голосом двойной смысл вопроса. Она облизала пересохшие губы.
– Да, хочу. – Одри с трудом узнала собственный голос.
– Ты уверена? – Зак вопросительно поднял бровь. – Это может быть опасно.
Одри почувствовала, как пот тонкой струйкой стекает между грудей.
– Я не боюсь, – ответила она, словно убеждая сама себя. В голове крутились эротичные картины.
– Тогда ты просто глупа, Одри, – сказал Зак и тихо выругался. Он вывел вороного на улицу. Одри, как привязанная, шла за ним. Значит, он просто дразнил ее. Бешенство разгорячило ей кровь.
– Подожди меня! – закричала Одри.
Не обращая внимания, он пришпорил коня и пустил его в галоп.
– Подожди! Зак, пожалуйста! – кричала она изо всех сил. Он рывком развернул вороного и подскакал к ней. Лицо было злым, глаза метали молнии. Крутой ковбой, который всегда идет своим путем.
– Ты этого не хочешь, – сказал Зак, его ноздри гневно раздувались.
– Ты не знаешь, чего я хочу.
– Еще как знаю! Ты хочешь только одного: запустить руку в деньги семьи. Но я тебе в этом не помощник.
Начал подниматься ветер, он остудил ее щеки и откинул волосы назад.
– Я хочу совсем другого, и ты знаешь это. Лучше скажи мне, чего ты боишься?
