Я удержался от искушения вырезать свое имя рядом с именем Скотта и побрел к капсуле. Когда я уже забирался в кабину, раздался тревожный голос Чейз.
– Алекс, терпеть не могу приносить дурные вести, но появился еще один! И очень крупный!
– Еще один кто?
– Корабль «немых». Линейный крейсер, по-моему. Мне следовало заметить его раньше, а я следила за первым и не очень обращала внимание на другие экраны.
– Где?
– Примерно в десяти часах хода. Тоже на курсе сближения. Идет быстро, хотя резко тормозит. Наверное, экипажу достается. Тем не менее, он сможет достаточно замедлить ход и перейти на орбиту. Думаю, тебе лучше вернуться.
– Нет, – ответил я, покрываясь потом. – Чейз, уходи из «Кентавра».
– Ты сошел с ума.
– Пожалуйста, на споры нет времени. Эсминец далеко?
– Около пяти минут ходу.
– У тебя ровно столько времени, чтобы перебраться на «Корсариус». Если ты не сделаешь этого за пять минут, тебе уже никогда этого не сделать.
– Но капсула у тебя!
– Поэтому нечего стоять на месте и болтать. Шевелись. Уходи туда любым способом, но только уходи!
* * *
Я немного успокоился, лишь когда услышал голос Чейз:
– Все в порядке. Ты был прав, эти ублюдки сейчас разнесли «Кентавр» к черту.
Я попытался поймать изображение эсминца на экране капсулы, но он уже оказался вне пределов видимости. Чейз получила его изображение на мониторе «Корсариуса», хотя еще не смогла передать его мне на поверхность. В любом случае, это уже не имело значения.
– Вылетаю, – сказал я. – Увидимся через пару часов. Не хочешь пока научиться пользоваться капитанским мостиком Сима? Можешь отправить сообщение на Сараглию.
– Уже отправила, хотя очень удивлюсь, если они его получат. Здесь нет аппаратуры для передач на дальние расстояния. Алекс, кажется, мы тут застряли.
– Прорвемся, у них должен быть звездный двигатель.
Взлетев с карниза, я направился по пеленгу, который посылала Чейз.
В прохладной кабине, в наступающем вечере печальной планеты я думал о Симе и Скотте. Почему-то печальная судьба Скотта не давала мне покоя.
Может потому, что Кристофер Сим был слишком далеко?
Или потому, что одержимость Скотта становится и моей одержимостью?
* * *
Через несколько часов я причалил к «Корсариусу». К тому времени Чейз сумела включить магнитные двигатели. По крайней мере, теперь мы имели возможность передвигаться. Конструкция капсулы не позволяла поставить ее в док боевого корабля, поэтому я просто прицепил ее к корпусу возле люка до тех пор, пока у нас не будет более полного представления о ситуации.
– Ладно, – сказал я, как только снял шлем, – давай выбираться отсюда.
Пока мы шли к мостику, Чейз сказала с несчастным видом:
– Мы не сможем оторваться от них, Алекс.
– Но это же «Корсариус».
– Ему две сотни лет, да дело и не в этом. У нас нет звездных двигателей. Компьютеры ведут себя так, словно они есть, но...
– Нам придется действовать так, будто они на месте. Иначе все остальное уже не будет иметь никакого значения.
– Хорошо. Но если даже двигатели Армстронга где-то спрятаны, нам нужно время, чтобы набрать достаточный заряд для прыжка...
– Сколько нужно времени?
– В том то и дело. Показания на этот счет должны быть точными, а компьютер говорит – от двадцати пяти до тридцати двух часов.
– Вряд ли нам сейчас стоит беспокоиться о мелочах.
– Наверное. Я все равно уже начала набор мощности. Как только поднялась на борт.
– Когда здесь будут «немые»?
– Примерно через шесть часов.
– Тогда давай двигаться.
– Они догонят нас задолго до начала прыжка. Даже по самым оптимистичным оценкам.
Чейз включила все внутренние системы корабля. Люки открывались при нашем приближении и закрывались за нами.
– Я подумала, что лучше держать отсеки изолированными друг от друга, пока мы не убедимся в надежности работы внутренних систем.
– Правильно, – согласился я. – А почему мы не сможем оторваться от них? По-моему, эта штука должна бегать быстро.
– Возможно. Но они уже идут с большой скоростью, а мы разгоняемся с нуля.
Я мысленно представил себе ситуацию. Похоже, Сим столкнулся с той же проблемой у Хринвара. Вражеские корабли приближаются, нет никаких шансов набрать нужную скорость и уйти от них. Что делать?
– Когда мы сможем выйти на встречный курс?
– Ты хочешь выйти им навстречу?
– Можно сказать и так.
– Зачем облегчать им задачу? – нахмурилась Чейз.
– А если мы проскочим мимо них? Сколько времени у них будет, чтобы развернуться?
– Дьявол, – ее лицо ее прояснилось. – Они нас не поймают. Они, возможно, проделают в нашем корпусе большую дыру, когда мы будем пролетать мимо...
– Не думаю, – возразил я. – Они приложили столько усилий ради этого корабля. Смысл нападения на «Кентавр» заключался в том, чтобы не дать нам подняться на борт «Корсариуса». Вряд ли они рискнут уничтожить его.
– Может и рискнут, если им покажется, что мы собираемся на нем удрать.
– У тебя есть лучшее предложение?
– Нет. – Чейз уселась в кресло пилота. – Ты будешь доволен работой магнитных двигателей. Во всяком случае, мы можем свободно перемещаться в линейном пространстве. Если понадобится, мы сможем долететь на них домой. Всего и лететь-то около пятидесяти столетий.
– Давай посмотрим на корабли «немых», – предложил я.
Над иллюминаторами находился огромный панорамный дисплей. Он потемнел, приняв цвет ночного неба, и на нем появился корабль чужаков. Я сначала даже засомневался, что это корабль, по крайней мере, корабль, способный нести экипаж. Он выглядел как скопление двадцати гиперболоидов различных размеров и очертаний, медленно вращающихся друг вокруг друга и явно не связанных между собой. В нем лишь смутно угадывалось стилизованное сходство с кораблями инопланетян эпохи Сопротивления. Для сравнения в нижнем правом углу экрана появился силуэт «Корсариуса», не превосходящий по размерам даже самого маленького из компонентов чужака.
– Это точно корабль «немых»?
Чейз покачала головой.
– Не знаю, черт побери. Единственное, в чем я уверена, что корабль не наш. Эсминец-то точно принадлежал «немым».
Оттолкнувшись от пульта пилота, Чейз повернулась ко мне.
