Губы Мангалы задрожали, но в голосе еще звучала надежда:
– А если бы они все же попытались? Ведь смогли же Сесилия и Патрик, почему история не может повториться?
– История никогда не повторяется.
– Но почему?
– Слишком велика разница между их мирами. Но даже если бы они поженились, даже если бы были какое-то время счастливы, то недолго. Ей бы надоела его грубость и старые привычки, а ему однообразие жизни. Начались бы пересуды ее друзей, и ей было бы стыдно за него. А он не смог бы появляться с ней там, где раньше проводил все дни. Они не смогли бы…
– Даже если бы вдвоем захотели? – слабо спросила Мангала, глаза ее потухли.
– Даже если бы захотели.
– Но люди меняются. Может, можно было бы попытаться?
– Это было бы слишком болезненно для них обоих. Они не ровня друг другу. Слишком они взрослые, чтобы верить в сказки.
– Ты говоришь, что измениться невозможно! – вспыхнула Мангала, щеки ее покраснели, а на глаза навернулись слезы. – Но ты же изменил мою жизнь.
– Ты говоришь о призрачной мечте, о сказке. А я говорю о горькой правде.
– Может, иногда и не так плохо жить в сказке?
– Но это не может длиться вечно. В серых дождливых буднях эта сказка лопнет, как мыльный пузырь, и они поймут, какую непростительную ошибку совершили. Но изменить что-либо будет уже нельзя. Каждый новый поступок будет добавлять масла в огонь, пока не произойдет пожар… Лучше не совершать того, о чем потом будешь сожалеть всю оставшуюся жизнь.
Мангала встала и отвернулась. Губы ее дрожали, а из больших глаз текли слезы. Она не могла остановиться. Нервным движением, размазав по щеке слезы, она всхлипнула. Джеральд поднялся и, обняв ее за плечи, прошептал:
– Прости меня.
Мангала сжала руки и разрыдалась. Простояв несколько минут, она резко обернулась и, взглянув на Джеральда, произнесла:
– Уходи. Я не могу тебя больше видеть! Уходи!
– Как хочешь…
– Убирайся!!!
Джеральд кивнул и быстро вышел с веранды. Через четверть часа он уже выходил из гостиницы, неся в руке свои немногочисленные пожитки. Мангала все так же стояла на веранде, провожая его взглядом.
– Прощай, – произнес он с горечью.
Она отвернулась, не в силах видеть его лицо. Джеральд тяжело вздохнул и направился прочь. Ему было не легче, просто он не показывал виду. На сердце лежал камень, и Джеральд знал, что не скоро сможет от него избавиться. Еще долго в тот день он слышал рыдания Мангалы и чувствовал ее обвинительный взгляд.
Глава 56
Теплый прием
Кристофер протянул дорожку из масла и поджег ее конец. Он проделывал это второй раз в своей жизни, но спокойствия это не прибавляло. Быстро спустившись по веревочной лестнице, он спрыгнул в шлюпку и Патрик с Франсуа стали грести к берегу. Сесилия смотрела на «Победу», которую они решили взорвать, и улыбалась. Кристофер тоже невольно улыбнулся, он давно не видел, чтобы Рыжая Мэри так искренне радовалась. Его друзья гребли к берегу, но взрыва все не было.
– Может, порох сырой? – предположила Сесилия.
– Или «Победу» нельзя уничтожить? – засмеялся Патрик.
– Не смешно, – отозвалась Мэри.
Шлюпка ударилась о берег и друзья вылезли на крутой земляной склон. Как только они встали на твердую землю, раздался взрыв. Красный огонь начал пожирать «Победу», его ненасытные языки обгладывали легендарный корабль. Море вокруг заволновалось, поглощая обожженные части судна. Взрыв был необычайно силен, небо окрасилось огненным факелом. Когда все стало утихать, повалил черный, раздражающий горло и жгущий глаза дым.
– Вот и нет больше «Победы», – с радостью произнес Франсуа.
– Все кончено, – кивнула Сесилия.
– И вы не представляете, как я этому рад, – ухмыльнулся Кристофер.
Друзья переглянулись и пошли пешком вдоль берега. Они наконец прибыли домой, в Англию, но сейчас шли по тихому, незнакомому, необитаемому берегу. Судя по карте, через час они должны были выйти к Лондону, туда они и стремились.
– Какой замечательный день! – воскликнул Кристофер. – «Победа» взорвана, Ян убит, мы живы и вернулись домой! Что может быть лучше, а?
– Ты прав, – улыбнулся Патрик. – Все складывается самым лучшим образом.
Через полтора часа они вошли в Лондон. С первых же взглядов лучезарное настроение у друзей стало меркнуть. Чем дальше они шли, тем мрачнее становились. Некоторые дома были разрушены, некоторые сожжены, местами встречались свалки мусора. Один раз они наткнулись на повешенного человека, он болтался на одном из деревьев, а под ним стояли трое мужчин и осыпали мертвеца проклятиями. Два раза им попались пепелища, на месте которых некогда были красивые и роскошные дома. Бродячие собаки с голодными глазами и юркие черные крысы присутствовали в изобилии. Угрюмые люди не реагировали на них, каждый был поглощен своими заботами. Кто-то выметал из дома грязь на улицу, кто-то желчно обсуждал недавние события, кто-то спешил по своим делам, боясь поднять глаза на соседей. В одном месте Сесилия заметила большую сточную канаву, которую раньше прикрывал настил, рядом с ней виднелась еще свежая кровь.
Они шли по возможности быстро и молча. Ближе к середине города Сесилия остановилась, чтобы перевезти дыхание.
– Мне надо отдохнуть, – глухо произнесла она. – Больше не могу идти.
Рыжая Мэри вздохнула и села на корточки, облокотившись спиной о стену. Патрик и Франсуа также присели, Кристофер остался стоять, опираясь на черную изящную трость. Не прошло и двух минут, как на них стали обращать внимание, и вскоре к ним подошла полная женщина.
– Вы устали? – с заботой спросила она.
– Да, мисс.
Она улыбнулась и покачала головой.
– Бедняжки. Пойдемте со мной. Я живу вон в том доме, там отдохнете, все лучше, чем на улице сидеть.
– Спасибо за заботу, – кивнул Патрик и помог подняться Сесилии.
Через несколько минут они сидели на деревянной скамье в небольшом доме. Женщина предоставила им место для отдыха и горячий чай. Все это они приняли с благодарностью. Пока гости пили чай, женщина привела своего мужа, такого же крупного, как и она, а сама покинула дом.
– Позвольте узнать, кто вы? – спросил он, пристально изучая их лица.
– Я милорд Вэндэр, это миледи Вэндэр, моя жена. А это мои друзья – мистер Эскью и Франсуа.
– Милорд Вэндэр? – переспросил тот, и его бровь поползла вверх. – Какая приятная неожиданность, – как-то странно произнес он и улыбнулся, но улыбка скорее походила на оскал.
– Да, – напряженно отозвалась Сесилия и встала. – Спасибо вам за все, но нам пора идти, – она шагнула к двери.
