— Да ты что?! — восхитился Рукомойников. — Как же ты к нему пробрался, проныра?
— Вот-вот! — поддакнул Штейн. — Умеем, когда захотим. Между прочим, я у них главный специалист по Скандинавии.
— Да ты что?! И к тебе вот так сразу, с порога, безграничное доверие? — снова восхитился Рукомойников. — Это нужно отметить!
— У тебя только пьянка на уме. Ты только за этим приехал в Стокгольм? Меня еще проверяют и перепроверяют, но постепенно допускают к очень интересной работе.
— Нет, конечно. Зубы подлечить. Говорят, в Швеции лучшие в мире стоматологи.
— Прекрати дурачиться. Времени мало, а поговорить нужно о многом. Слушай, Паша, и запоминай. Запоминай хорошенько и передай там, в Москве…
С Рукомойникова слетала вся напускная придурковатость. Теперь он снова был агент и диверсант, направленный в заграничную командировку.
— В Европе англичане и американцы сколачивают Движение Сопротивления в оккупированных странах. Цели: а) разведывательная и диверсионная деятельность в интересах англо-американского блока; б) англо-американская пропаганда в оккупированных странах; в) создание оптимальных условий для открытия второго фронта в заданном месте и в заданное время; г) подбор влиятельных лиц для создания прозападных правительств после завершения войны и недопущение в эти правительства политиков, исповедующих левые идеи, особенно коммунистов; д) научно-технический и военно-промышленный шпионаж. Паша, они сотнями отправляют талантливых ученых и инженеров за океан!
— Это не новость, — вздохнул Рукомойников. — Мы у себя, в НКВД, делали анализ развития ситуации после войны. Проигрывали различные сценарии.
— И что?..
— Ничего хорошего у нас не получалось. Самый оптимистичный сценарий — новая мировая война с «союзниками» через пять лет после окончания этой.
— А самый пессимистичный?
— Немедленно после капитуляции. Утром Гитлер капитулирует, а вечером вчерашние союзники объявляют нам войну, чтобы не дать СССР восстановить силы. Знаешь, где и когда они будут высаживаться со своим вторым фронтом?
— Где и когда?
— На Балканах. Как только Красная Армия выйдет к государственным границам Союза ССР. Они договорятся с Гитлером. Тот отведет свои войска, а «союзники» войдут в коридор между Красной Армией и вермахтом. Все!
— И тогда Советский Союз останется в своих довоенных границах.
— Правильно! — Рукомойников радостно хлопнул товарища по плечу. — Соображаешь!
— Для чего же мы тогда воевали?
— Позволь этот вопрос оставить без ответа. Пусть руководство думает.
— А что думаешь ты?
— Какая разница? От меня мало что зависит. Мне приказывают — я исполняю. А думать — не моя работа. Ладно, пойдем дальше. Что там по ученым?
— Паша, американцы работают над созданием какой-то сверхмощной бомбы на ядерной энергии!
Рукомойников некоторое время молча смотрел на Штейна, как бы оценивая, говорить или нет. Придя к выводу о целесообразности откровенного разговора, он решил немного приоткрыть государственную тайну.
— Вот что, Олег, — Рукомойников подбирал слова. — Советский Союз тоже работает над созданием такой бомбы.
— Так это не фантастика? Не бред спятивших ученых?!
— Нет, Олег. Тут все серьезно. Атомный проект курирует лично Лаврентий Павлович Берия. Он отбирает лучших ученых, выбивает в Совнаркоме любые средства и фонды, лишь бы эта бомба была создана как можно скорее. В этом деле нельзя пренебрегать никакими средствами. Кто первый ее взорвет, тот и будет управлять миром. Вот такие дела.
— Паша! — Штейн затряс Рукомойникова за рукав. — Паша, у меня есть материалы по атомному проекту!
— У тебя?! — Рукомойников снова напустил на себя дурашливый вид и даже сдвинул шляпу набекрень. — Откуда? Вы что, с американским послом на пару ночами формулы чертите?
— Ты не смейся. Ты послушай!
— Ну?..
— Полгода назад я вышел на некоего профессора Рикарда.
— И что дальше?
— До войны он считался одним из ведущих специалистов в мире по ядерной тематике.
— Так, — Рукомойников снова стал серьезным.
— Он передал мне несколько документов, которые я переслал в Вашингтон. Так там, в Америке, их спецы взвыли от восторга! Это как раз то, что им надо.
— У тебя с ним хороший контакт?
— Вполне. Он передает мне информацию и думает, что работает на американцев. Самое интересное, конечно, оставляет до своего приезда в Америку, но то, что он уже представил, было оценено нашими американскими друзьями очень высоко. Контакт с Рикардом на личном контроле Даллеса.
— И у тебя остались копии? — догадался Рукомойников.
— Ну конечно! Техника у американцев действительно на высоте. Я сделал микрофильмы. У меня есть целых четыре катушки с пленками.
— Отлично! — воодушевился чекист. — Великолепно! Превосходно! Готовь дырочки на погонах и для ордена. Лаврентий Павлович умеет ценить людей.
— Так ты у меня их заберешь?
— Зачем? — не понял Рукомойников. — Куда они мне?
— Ну не до конца же войны ты здесь. Рано или поздно вернешься домой. Во всяком случае — раньше меня.
— Не все так просто, Олег. Меня не за материалами по атомному проекту сюда посылали. У меня тут свои дела, и мне еще нужно будет проехать четыре страны, прежде чем я попаду домой. Поэтому пленки твои я не возьму. Доставляй их сам и получай награду.
— Ты что, спятил? Какую награду? Мне удалось так близко подобраться к самому Даллесу! Мне поручают проведение специальных операций! Ты что? Не понимаешь, что я очень высоко внедрился? Разве можно упускать такой шанс ради какой-то атомной бомбы?
— Ну, не какой-то, — сбавил тон Рукомойников. — Атомная бомба — это скипетр будущего владыки мира.
— Ты еще стихами заговори, — хмыкнул Штейн.
— Но и терять такой источник информации, как ты, мы не можем.
— А я о чем!..
— Олег, пойми, я в самом деле не могу забрать у тебя эти пленки. Хотя бы по соображениям безопасности. Мы не можем подвергать их случайностям, а со мной тут всякое может произойти. Поэтому ищи другой канал для переправки.
— Красный Крест?
— Лучше на почту отнеси и бандеролью отправь: «Москва. НКВД СССР. Тов. Берия Л. П.». У тебя тут паренек такой шустрый работал…
— Неминен?
— Помнишь! Где он теперь?
— Откуда я знаю? Наверное, все там же.
— Вот и попробуй через него.
— А если через наше торгпредство?
— Не выдумывай. Ни ты, ни я к нему подходить на километр не имеем права. Давай, переправляй через твоего бывшего подопечного. Только предупреди его, чтобы сам шел в СМЕРШ и сдавался. Никаких армейских и дивизионных разведотделов! А то его, чего доброго, свои кокнут. Главная его задача — сдаться именно СМЕРШу и попасть на Лубянку. Оттуда я его вытащу, как вернусь.
