— Точно сказать не могу. Я выслал три патруля. Те, кто доставил вас вчера, сообщили еще о трех разоренных фермах. Вы можете считать, что вам повезло — кроме вас в живых не осталось никого, если только их не захватили в плен.
— Я оставила детей с друзьями, — еле выговорила Тилли. — Я очень беспокоюсь о них, поэтому так тороплюсь домой.
— Как мне известно, вы живете за Бунвиллем. Полагаю, так далеко они не прорвались. Хотя трудно сказать что-то наверняка — они непредсказуемы. Несколько лет считалось, что они очень далеко на своих равнинах и никогда не дойдут до Сан-Антонио. А они пришли не только туда, но и в Гонзалес. Те, кто жили на приграничных территориях, всегда оставались начеку. А уж храбрости им было не занимать. Потомки первых переселенцев — они родились и выросли в Америке, так же как и предки — достаточно повоевали с мексиканцами и индейцами. Но, тем не менее, в тот августовский день им пришлось несладко. Но все это история, о которой вы уже много слышали. Не буду повторяться. Я говорю это к тому, что нельзя недооценивать индейцев. Конные индейцы, особенно команчи, могут преодолевать огромные расстояния. Поэтому, миссис Сопвит, вы должны понимать, что отправляться в путь без охраны очень опасно, пока мы не убедимся, что в округе все спокойно.
— А когда ваши люди отправятся на разведку?
— Я не высылаю дозор далеко к востоку. Однако, мы ждем роту рейнджеров, вчера они привезли к нам несколько раненых. Но все равно я сомневаюсь, что при такой серьезной обстановке вы можете уехать с ними. Кроме того, все что у меня есть — это телега, которая должна ехать медленно и осторожно. Боюсь, мадам, что вам придется запастись терпением.
У Тилли не было сил спорить и она уже поднялась, чтобы уйти, но тут дверь отворилась и вошедший сержант, отдав честь, вытянулся перед начальством.
— Что у вас, сержант? — Полковник вместе с другим находившимся в комнате офицером вопросительно смотрел на вошедшего.
— Прибыл капитан Коллинз со своими рейнджерами, сэр. У них шестеро раненых, а рейнджер Макнилл просит разрешения переговорить с вами, сэр.
— Рейнджер Макнилл? Мак Макнилл? — опередила полковника Тилли.
— Да, мадам, так он назвался. — Сержант повернулся в ее сторону.
Не попрощавшись с полковником, Тилли бросилась к двери, и столкнулась с входившим в комнату Маком. Она порывисто бросилась к нему на грудь, и Мак смущенно оглянулся на стоявших за ним троих мужчин.
— Все в порядке, — сообщил он, осторожно отстраняя ее. — Рейнджер Майкл Макнилл, сэр, — отдав честь, отрапортовал он, обращаясь к полковнику. — Я отпросился у капитана Коллинза, чтобы поговорить с вами, но теперь… — он замялся. — Как Мэт, с ним все хорошо? — Мак перевел взгляд на Тилли.
Тилли отрицательно покачала головой, но ответить не успела.
— Передайте капитану, что я хочу его видеть, — отчеканил полковник.
— Слушаюсь, сэр, — браво отсалютовал Мак, и вышел из комнаты, сопровождаемый взволнованной Тилли.
— Мак, как они? Как там были дела, когда ты уезжал? — с беспокойством расспрашивала она.
— Все были живы-здоровы. Почти сразу после вашего отъезда появился Дэн Коллинз и рассказал, что здесь стало неспокойно. Я попросился к нему в отряд.
— Ах, Мак! — Тилли стиснула его руку. — Ты не можешь себе представить, как я рада видеть тебя. Никому в жизни я так не радовалась. Мэту очень плохо. Они налетели как ураган. — Она отчаянно затрясла головой. — Томагавк. Он… разрубил Мэту плечо томогавком. И они, — она задохнулась, судорожно глотнула и проговорила, — прошлой ночью ему отняли руку.
Мак ничего не ответил, а продолжал идти, напряженно глядя перед собой.
— Подождите минуту. — Мак вдруг остановился. — Мне нужно поговорить с капитаном, я сейчас вернусь.
Мак оставил Тилли и направился к группе мужчин с ног до головы покрытых пылью. Они заботливо кормили лошадей. Мак подошел к высокому мужчине в шляпе с широкими мягкими полями. Густая пылища не могла скрыть темных пятен на его рубашке в брюках. Редко кто не знал имя Дэна Коллинза, знаменитого рейнджера, не уступавшего индейцам-конникам в искусстве верховой езды. Он отваживался далеко углубляться на территорию команчей. Там на просторах прерий индейцы чувствовали себя в безопасности среди огромных стад бизонов и табунов мустангов.
Дэн посмотрел в сторону Тилли, что-то сказал Маку, и мужчины вместе вернулись к ней.
— Мадам, — Коллинз коснулся загнутого поля шляпы, — Мак рассказал мне о вашей беде. К сожалению, мы не можем сопровождать вас до самого дома, мадам. Я могу отпустить с вами Мака и еще нескольких человек, вот и все, что в моих силах. Они проведут вас там, где менее опасно.
— Я вам очень благодарна.
Дэн вежливо склонил голову.
— Ночь выдалась тяжелая, мадам, нам скоро снова надо отправляться в рейд. Прощу прощения, мадам. Возьмешь с собой Лена, — обращаясь к Маку, сказал Дэн, понижая голос. — С него достаточно. Я знаю, что он ранен в ногу, но не хочет, чтобы его осмотрел доктор. Когда доберетесь до места, позаботься о нем… Удачи вам.
Они понимающе переглянулись.
— И вам — удачи, — отозвался Мак. — Спасибо, Дэн. Скоро увидимся. Я догоню вас у водопадов или с отрядом Билла.
— Ты можешь понадобиться на ранчо, Мак. Время тревожное. Если эти начали, могут прорваться и другие.
— Не будем загадывать.
Они кивнули друг другу, и Мак снова повернулся к Тилли.
— А где Мэт?
Она жестом пригласила его в длинное строение, где лежали раненые.
По лицу Мака пробежала тень, насколько потряс его вид Мэтью. Но он заставил себя говорить бодрым тоном.
— Ты что здесь делаешь? Я думал, ты поехал подыскивать себе дом.
— Привет, Мак, — едва слышно прошептал Мэтью и добавил: — Хочу домой.
— Обязательно поедем домой, — пообещал Мак. — Мы доставим тебя туда, и глазом моргнуть не успеешь. — Он отступил на два шага и, кивнув Мэтью, вышел. — Вид у него неважный, — заметил сочувственно Мак, когда они с Тилли оказались во дворе.
— Да, он потерял много крови.
— Ну, бульон с воловьей кровью быстро его поднимет. — Мак заставил себя улыбнуться. — Главное — отвезти его домой. Пойду займусь повозкой.
— Спасибо, Мак. — Тилли пожала его руку. — Я благодарю Бога, что он послал мне тебя. Вот уж точно, не знаешь, где найдешь, где потеряешь…
Мак снова улыбнулся и ушел, хромая сильнее обычного. Тилли решила, что виной этому усталость. После трудового дня он, скорее всего, всю ночь провел в седле, делая недолгие передышки. И вся его одежда была в темных пятнах от пота.
* * *
Час спустя Мэтью на носилках поднесли к повозке и осторожно уложили на груду мешков и одеял. Поставленные с одной стороны ящики должны были служить буфером. С другой стороны, спиной к деревянному борту села Тилли.
