не тот самый муж, да и река не та, – ответил Чешик.
– Я не мужчина, а это не река, – сказала Алиса, закатывая глаза. Она указала на друзей, которые теперь пели, даже Соня. – А они хотя бы вспомнят меня?
– Кац вспомнит, – сказал Чешик с ухмылкой, его тело то появлялось, то исчезало из виду. Он топтался у неё на коленях когтистыми лапами, как настоящий кот, пускай и ставший невидимым. Наконец Чешик удовлетворённо вздохнул, устраиваясь поудобнее и сворачиваясь калачиком. – Лично я сейчас ничегошеньки не помню.
И все они жили счастливо-пресчастливо, пока часы не пробили тринадцать.
Глава 44
Алиса медленно проснулась.
Она была дома в своей кровати, и стояло утро, позднее, но не слишком. На стене перед ней играли лучи бледно-золотистого солнца. Она наблюдала за ними какое-то время, испытывая грусть... нет, меланхолию. Однако Алиса не перевернулась и не попыталась снова заснуть. Она просто лежала в тишине. Дина посмотрела на неё, приоткрыв один затянутый плёнкой глаз.
Когда Алиса наконец спустилась, чтобы позавтракать, внизу никого не оказалось. Какое облегчение! Она села и сделала первый глоток горячего чая в одиночестве. Алиса закрыла веки и просто погрузилась в тишину внутри себя. Тишина. Это чувство не имело ничего общего с пустотой. Оно было передышкой, вдохом перед рождением. Ожиданием.
Газета лежала рядом с маслом, сложенная так, что в верхней части первой страницы можно было прочитать: «МИТИНГ РЭМСБОТТОМА ВО ВТОРНИК ВЕЧЕРОМ». Алиса вздрогнула. В этих словах было что-то необычайно резкое и зловещее. Они предвещали поистине ужасные события. В этом мире злодеи даже не отличались чудачеством – если здешние улицы окрасятся в красный, то непременно настоящей кровью, а не молочной краской. Алиса вернулась в страну, где бессмыслицы не бывает вообще. Вероятно, никогда.
Как ей это исправить? Она спасла целый мир... как-то, детали уже начинали ускользать. И всё же Алиса знала: ей это удалось благодаря преимуществу – она пришла из реального мира с реалистичным, стратегическим мышлением. Здесь же она обычная гражданка Англии, без особых преимуществ или какой-либо перспективы.
Вошла Матильда. Заметив Алису, она начала открывать рот... и сразу же закрыла его. Вместо этого она села и принялась заваривать себе чай, но без лишних звяканий и бряцаний, откровенно говоривших: «Я ТУТ, ВООБЩЕ-ТО, ЗАВАРИВАЮ СЕБЕ ЧАЙ И НЕ РАЗГОВАРИВАЮ С ТОБОЙ». Эту тактику время от времени применяли обе сестры.
Матильда просмотрела несколько писем, а затем очень небрежно сказала:
– Думаю, мы с Корвином не примем участия в вечернем митинге.
Алиса удивлённо моргнула, но продолжила молчать. Она ждала, глядя на сестру поверх кружки.
– Это всё несколько... – Матильда поморщилась, подыскивая подходящее пренебрежительное слово. – Гадко. Мы с Корвином искренне считаем, что Англии следует в первую очередь заботиться о себе, заметь. Однако люди с площади теперь часть Англии. И нам следует относиться к ним не иначе как с милосердием.
– Хм, – произнесла Алиса. Ей не хотелось ничего говорить, чтобы не испортить момента. Она кивнула, словно это был единственный логичный и верный вывод, к которому можно было прийти.
– И Корвин особенно сожалеет о том, что вообще предложил познакомить тебя с Кони, – добавила Матильда. – Он заглянет позже с извинениями и, вероятно, очень большим и очень уродливым подарком. Пожалуйста, просто кивни и прими его, а позже делай с ним, что захочешь.
Алиса улыбнулась:
– Но с чего вдруг он так резко переменил мнение?
– Корвин... ищет во всех только хорошее, и, вероятно, это его качество граничит с некоторой слепотой. Но даже он без проблем распознаёт преступное поведение.
Она подняла свежий номер «Кексфордского еженедельника».
На первой странице была фотография госпожи Яо. Записку, которую она держала в руке, даже увеличили (почерк был отчётливо различим) и отдельным кусочком текста продублировали её содержание. В статье призывали добропорядочных граждан, узнавших почерк, немедленно сообщить о злоумышленнике в полицию.
Автором снимка была указана некая «А».
Вскоре все в Кексфорде сообразят, кто преступник и кто фотограф.
– Вообще-то, у меня заканчивается улун, которым торгует госпожа Яо, – добавила Матильда задумчиво. – Наверное, зайду к ней в лавку позже. Продажи помогут ей окупить эту мелкую бессмыслицу.
Матильда так и не извинилась по-настоящему.
Вслух.
Но и этого оказалось достаточно.
Алиса открыла рот, чтобы сказать что-нибудь приятное, наполненное особым смыслом, по-сестрински тёплое, но вместо этого выдала:
– Мелкая бессмыслица! Бессмыслица... Ну конечно! Вот и решение! У меня есть преимущество и перспектива, отличные от тех, которыми обладают здесь все вокруг! Так тебя, Мэри Энн! Матильда, ты гений! – Она подпрыгнула, чмокнула сестру в щёку и выбежала из комнаты.
– Ну, – пробормотала сестра, когда Алиса удалилась, – хоть кто-то в нашем нелепом семействе наконец-то в этом признался.
Однократное посещение уважаемой юридической конторы Александроса и Айви выглядело необычно. Повторный визит вызвал бы подозрения. Так что вместо этого Алиса отправилась на площадь и схватила первого попавшегося ребёнка – Зару, которая нашла её после ограбления.
– Привет! Мне нужна услуга: нужно передать сообщение другу. Ты мне не поможешь? Я заплачу тебе за потраченное время, – сказала Алиса, открывая кошелёк.
– Это Кац, не так ли? – сказала девочка прямо. Бесхитростно и не осуждая.
Алиса посмотрела в глаза девочки, которая не была ею, которой сама Алиса никогда не была. И всё же во взгляде Зары виднелись искорки, Алисины искорки. Чувство юмора, своенравие и любопытство. Просто они проявлялись иначе. Девочка старательно сдерживала лукавую улыбку, и по большому счёту успешно.
– Да, – призналась Алиса.
– Это любовное послание?
– Нет. Во всяком случае, пока. Так ты хочешь заработать полпенни или нет?
– А то, – быстро ответила девочка. – Но ты ведь всё равно заплатишь, если я знаю, где он, и это не его работа, а общественное место, где вы можете встретиться и поговорить, но там так шумно, что вас двоих не смогут подслушать? Идеально для тайной встречи?
Алиса сделала вид, что ненадолго задумалась.
– О, будь по-твоему. А ты умеешь торговаться.
– Он как раз сейчас в «Самоваре», читает новости и наверняка ворчит.
Этим кафе управлял англичанин. Русские мотивы объяснялись его любовью к русским романам. Все студенты, которые могли себе это позволить, ходили туда, чтобы обсудить литературу, поиграть в шахматы и поделиться революционными идеями, которые затем будут забыты на дне чашек.
– Большое спасибо! С вами приятно иметь
