– Петр Петрович уже наверху.
Виктор Сергеевич кивнул и тоже направился к лифтам.
Грязнов сидел в номере перед телевизором, шарил переключателем по телевизионным программам. Увидел вошедшего в апартаменты Виктора Сергеевича, вальяжно и улыбчиво двинулся навстречу.
– Наконец-то. Как точнее – гора к горе, или Магомед к Магомеду?
– Без разницы. Величины-то равновеликие, – со смехом парировал Виктор Сергеевич.
Они обменялись крепким рукопожатием, с нескрываемым интересом рассматривали друг друга.
– Я ведь вас хорошо помню. По крайней мере, визуально, – сказал Виктор Сергеевич.
– Неужели? – не без кокетства удивился Грязнов.
– Конечно. В министерстве вы были весьма заметной фигурой.
– Надеюсь… А вот вас я даже визуально не знал.
– И это правильно, как говаривал господин Горбачев.
– Конечно правильно! Бойцы невидимого фронта не должны иметь своего лица!
– А если и иметь, то исключительно для узкого круга друзей.
– Именно! Что-нибудь выпьем?
– Я – нет. Да и время у нас с вами на вес золота.
– Значит, водички. – Петр Петрович открыл бутылку минеральной, налил в два стакана. – За встречу?
– За историческую встречу! – рассмеялся Виктор Сергеевич.
Они шутливо чокнулись, пригубили стаканы.
– Знаете, в чем, на мой взгляд, историчность встречи? – спросил Грязнов.
– С интересом выслушаю, – кивнул Виктор Сергеевич.
– Сегодня мы должны заключить соглашение о мире.
– У нас разве была война?
– Откровенно?
– Разумеется. Иначе какой смысл встречи?
– Намечалась.
– Вы так считаете?
Грязнов рассмеялся:
– Не лукавьте, Виктор Сергеевич. Вы тоже так считаете. У нас до сегодняшней встречи были… подчеркиваю, были пересекающиеся интересы, которые могли привести к некоторым конфликтам.
– Полагаете, сегодня мы их устраним?
– В один день вряд ли, но важно обоюдное желание.
– С чего мы начнем?
– С холдинга, который возглавляет наш общий друг господин Кузьмичев, более известный как Кузьма.
– У нас нет иных общих интересов, кроме Кузьмы?
– Есть. Но начать общее дело, мне кажется, стоило бы именно с упомянутого господина.
– Он чем-то не устраивает вас лично?
– Боже упаси! – взмахнул руками Петр Петрович. – Лично к нему никаких претензий. Человек он умный, в меру хитрый, жесткий, уже вкусивший прелесть денег и власти. Меня не устраивают тенденции, которые становятся все более очевидными в его империи.
– Какие же? – Виктор Сергеевич с хитрецой смотрел на собеседника.
Тот снова рассмеялся.
– Вы сами прекрасно знаете ответ, но пытаете меня, как… – он замялся, – как негибкий учитель…
– Как тупой учитель, – подсказал Виктор Сергеевич.
– Спасибо за подсказку. Да, как тупой учитель пытает лучшего ученика класса… – Грязнов сделал глоток воды. – Он уже почти неуправляем, а через полгода мы вообще потеряем его.
– Я это понимаю, – перешел на серьезный тон Виктор Сергеевич. – Но пока что не вижу методов, к которым нам следовало бы прибегнуть. Устранить физически?
– Ни в коем случае. Еще неизвестно, кто придет на его место. Этого мы хотя бы более-менее знаем.
– Как его развернуть в нашу сторону?
– Объединиться, чтобы действовать единым фронтом, а не разобщенно.
– Будем считать, объединились. Что дальше?
– Окружить его нашими людьми. И прежде всего, специалистами высокого класса. Он должен почувствовать наконец себя полным дилетантом.
– Он и так себя чувствует.
– Чувствовал! Мальчик набирает, как говорится, вес не по дням, а по часам.
– А если наши специалисты, сами того не желая, укрепят его позиции еще больше?
– Не думаю. Но давайте начнем именно с этого.
Виктор Сергеевич подумал и кивнул:
– Давайте начнем. Но нельзя сбрасывать со счетов ту вероятность, что Кузьма просто не примет наших людей.
– Для этого мы сегодня и встретились. С монстром необходимо расправляться объединенными усилиями.
– С монстром?
– Представьте. Мы с вами вырастили монстра. И его необходимо остановить.
Анзор, родной брат Вахтанга Маргеладзе, жил в самом богемном районе города, в недавно выстроенном доме для новых русских. Супергородок был спроектирован таким идиотским образом, что любой выезжающий из его ворот «ложился на ровное пространство» и при желании мог стать идеальной мишенью для любого киллера.
Герман и еще один его напарник сидели в иномарке недалеко от подъезда дома. Не выключая двигателя, они вели с помощью бинокля наблюдение. Оба молчали, слушали негромкую музыку.
Возле подъезда стояло несколько крутых тачек, и принадлежала ли какая-нибудь из них Анзору, было непонятно. Больше всего здесь было мощных джипов.
– Любят, суки, джипы… Национальный вид транспорта, – проворчал напарник Германа.
Вдруг из подъезда вышел высокий, крупный, с копной черных волос господин и направился к одному из джипов.
– Кажется, он, – прошептал Герман, не сводя с господина бинокль.
– Он, – кивнул напарник. – Рожа-то какая! Так и хочется разнести в клочья.
– Потерпи.
Герман навел объектив фотоаппарата на будущую жертву. Когда джип Анзора тронулся, наблюдатели двинулись следом.
Автомобиль Анзора шел быстро и уверенно. Легко, нагло обгонял впереди идущих, подчас выскакивал на встречную полосу, и вообще во всем его продвижении по улицам чувствовалась уверенность в собственной безнаказанности и неуязвимости.
Напарник Германа жевал губы, время от времени беззвучно матерился, когда джип уж очень откровенно и нахально нарушал правила дорожного движения.
Как и следовало ожидать, Анзор прикатил к своему любимому казино «Стрела», следом за ним из машины вышел крепкий телохранитель кавказской внешности, и они оба исчезли в сверкающих огнями дверях.
Герман напоследок снова их сфотографировал, удовлетворенно бросил:
– Ничего, курва, не боится. А нам это на руку. Минимум охраны. Минимум осторожности.
– Я его шлепнул бы уже сегодня, – хмыкнул напарник.
– Шлепать можно мух на стене, а к зверью надо готовиться.
Вокруг загородного особняка, когда-то принадлежавшего Часовщику, было тихо и спокойно. Видеокамеры скрупулезно следили за всем, что происходит вокруг. Охранники внимательно смотрели на экраны мониторов. Сторожевые собаки мирно спали.
