была неправа.
Этот мужчина — высокий, смуглый, красивый, с чертовски сильной хваткой, но одно я знаю точно: я понятия не имею, кто он такой. Черные дреды обрамляют его скульптурное лицо, а черные глаза смотрят на меня в ответ.
— Мы можем сделать это легким или трудным способом, — предупреждает он меня. — Закричи, и я убью твои маленькие игрушки внизу, это ясно?
Паника проникает в мою грудь, пока я пытаюсь придумать план действий. Этот человек слишком силен, чтобы я могла попытаться сбежать, но он ни за что на свете не сможет расправиться с парнями. Он один, а их трое.
Я медленно киваю, и мужчина нерешительно убирает руку с моего рта, позволяя мне сделать глубокий вдох.
— Чего ты хочешь? — Я рычу, пронзая его убийственным взглядом.
— Скажи им, что тебе нужна минутка, — требует он, его тон яростный и властный, но что-то в нем подсказывает мне, что он не собирается вытаскивать нож и убивать меня. Но могу ли я доверять ему?
Я с трудом сглатываю, не уверенная, что делать, но он точно не оставляет мне выбора. Если я закричу, то, скорее всего, буду мертва еще до того, как мальчики доберутся сюда, но если я этого не сделаю, мне придется выяснить на горьком опыте, чего он хочет.
Втягивая воздух, я готовлюсь закричать изо всех сил, когда он наклоняется ко мне, его широкая грудь прижимается к моей, как свинцовая гиря.
— Даже, блядь, не думай об этом, — предупреждает он. — У меня внизу шесть человек с тремя бомбами наготове. Братья ДеАнджелис окружены, и они, блядь, не подозревают об этом. Я предупреждал тебя, что мы можем сделать это легким или трудным путем. Что ты выберешь?
Черт.
Я ни за что на свете не собираюсь так рисковать их жизнями, и, не имея другого разумного выбора, я вздыхаю и свирепо смотрю на мудака передо мной, обращаясь к парням внизу.
— Мне нужна минутка.
— Умный ход, — предупреждает парень. — А теперь ты пойдешь со мной, и ты сделаешь это, не издав ни звука, черт возьми.
31
Сучья и низко расположенные ветки впиваются мне в кожу, пока слишком уверенный в себе психопат с дредами ведет меня через лес за особняком ДеАнджелисов, а двое его людей следуют за нами. Его хватка на моей руке крепкая, но он не сжимает ее, как другие в прошлом, и мне приходится задуматься, может, он не так плох, как я думаю. Глупый, но, возможно, не такой уж и плохой.
— Они убьют тебя, — предупреждаю я его, когда мы выходим с противоположной стороны леса на пустую дорогу. Два черных внедорожника стоят на обочине, и мы мчимся к ним так, что мои ноги едва поспевают за их нелепым темпом.
— Пусть попробуют, — ворчит мужчина. — Если они знают, что для них хорошо, они будут держаться подальше.
Из меня вырывается неподобающее леди фырканье, когда я пристально смотрю на мужчину.
— Ты понятия не имеешь, с кем имеешь дело, да?
Он свирепо смотрит в ответ.
— И ты, по-видимому, тоже, — говорит он, когда мы подходим к первому внедорожнику. Он останавливается у задней двери и протягивает руку, чтобы открыть ее, прежде чем заглянуть внутрь машины. — Садись.
Все кричит во мне, чтобы я не садилась в машину, но я не пройду и фута, как они настигнут меня, и я не хочу видеть, что произойдет, если я попытаюсь сделать что-то, что они не оценят. Кроме того, у меня в руке GPS-трекер, и хотя я никогда не проверяла с ребятами, работает ли он, я должна верить, что они знают, что делают. Они придут за мной, вопрос только в том, сколько времени им понадобится, чтобы понять, что меня нет?
Я забираюсь на заднее сиденье машины, не слишком впечатленная тем, что внутри меня уже ждет другой мужчина. Я стараюсь держаться в стороне, но когда рядом со мной пристраивается этот придурок с дредами, у меня не остается другого выбора, кроме как переместиться в центр.
Ужас расцветает в моей груди, когда я смотрю, как двое других мужчин забираются на передние сиденья машины, и, прежде чем я успеваю опомниться, водитель трогается с места со скоростью миллион миль в час. Другой внедорожник следует за нами, и мои брови приподнимаются. Я не знала, что там кто-то есть. Я решила, что эта машина для тех, кто еще остался в особняке.
Мы сворачиваем на нескольких улочках, прежде чем, наконец, выезжаем на главное шоссе, и я не упускаю из виду то, как водитель вдавливает педаль в пол, давая внедорожнику столько газа, сколько он может выдержать, и мчится по дороге, как долбаный реактивный самолет.
Три других черных внедорожника выстраиваются в ряд, и моя спина напрягается, я оглядываюсь по сторонам, когда мы превращаемся в нечто вроде конвоя.
— Что, черт возьми, это такое? — Требую я ответа несмотря на то, что знаю, что я абсолютно не в том положении, чтобы задавать вопросы.
Никто мне не отвечает, но я и не ждала этого. Поэтому я сижу в тишине, отмечая каждый поворот и каждую мелкую деталь, о которой мне хотелось бы знать в любой другой раз, когда меня забирали против моей воли. Хотя, признаюсь честно, эти парни не надели на меня наручники и не надели мешок на голову, и это либо очень мило с их стороны, либо чертовски глупо. Я еще не решила. В любом случае, "Похищение 101" говорит о том, что эти придурки — любители. Парни никогда бы не совершили такой глупой ошибки… если только они не планировали сохранить эту маленькую встречу в тайне… или, может быть, они не планируют оставлять меня в живых достаточно долго, чтобы это имело значение.
Черт.
Мы едем около часа, прежде чем машина сворачивает на заброшенную грунтовую дорогу, и нервы простреливают мне вены. Мы должны быть недалеко от того места, куда, черт возьми, направляемся. Проходит еще пятнадцать минут, и я начинаю волноваться. Если они везут меня куда-то, чтобы выманить парней, то какой смысл прятаться так далеко? Они только усложняют себе задачу.
Я сжимаю руки в кулаки на коленях, а чувак с дредами наблюдает за мной, отмечая каждую странную причуду и реакцию, словно пытаясь понять меня. Я отключаюсь от него, и через десять минут, которые, кажется, продолжаются целую вечность, грунтовая дорога улучшается и превращается в гравийную.
Внедорожник замедляет ход, и я выглядываю в
