Да, тогда она пыталась бороться без применения своего дара, дралась, как раненая тигрица, защищающая своих детенышей. Отбивалась до тех пор, пока лезвие ножа не обожгло кожу на ее шее. Ужас настолько сковал ее волю, что она не могла больше двинуть ни ногой, ни рукой. Другая рука насильника жадно ощупывала ее тело, мерзкий шепот о том, что он собирался с ней сделать, вызывал приступ тошноты. Новая попытка сопротивляться привела мужчину в бешенство, и в ход пошли кулаки — один за другим сыпались удары по лицу, в живот, в солнечное сплетение. Продолжалось это до тех пор, пока яркая вспышка на миг не отняла у Рины зрение, а потом на нее навалилось тяжелое тело маньяка. Мертвого маньяка. Она так и не узнала ни его имени, ни фамилии…
Когда вновь зазвучал голос Тима, Рина вздрогнула.
— Я вижу, ты вспомнила? Мне ведь даже некуда прийти к его могиле, словно никогда не существовало такого человека, как Мартин Браун. Ты стерла его. Но я всегда помню о нем. Так что, Рина, все банально просто, — кровожадно обнажив белые крупные зубы, с открытой ненавистью глядя ей в глаза, выплюнул Тим. — Мне нужна личная вендетта.
— Ты… — она, не веря ушам своим, расширила глаза, — ты пёрся через всю Вселенную, чтобы мне отомстить? Да ты свихнулся.
— Пусть так, — пожал он плечами. — Ты отведёшь меня туда, где убила Мартина. И покажешь место, где спрятала его тело. И там ты найдешь свой конец. Он не будет легким, это я обещаю.
Черная бровь Рины высоко взлетела вверх, в глазах отразилось презрение, и Тим, заметив его, сжал челюсть.
— А то, что твой брат был мерзким насильником и маньяком — тебе, конечно, плевать?! Не важно, скольких женщин и малолетних девочек погибло от его руки?
— Не важно, Рина, потому что он был моим братом, — он протянул к ней руку, но ухватил воздух — девушка отпрыгнула назад.
Наскочив на какую-то панель, больно впившуюся ей в поясницу, Рина охнула и осмотрелась в поисках средств защиты. Но взгляду зацепиться было не за что. Осталось лишь думать, как отвлечь его и не дать ему вырваться за пределы планетарной системы тэфрийцев. Всматриваясь в искаженное ненавистью лицо Тима, Рина понимала, что жалости от него ждать не придется.
— Ты знал его, как брата, а я видела его другим — жестоким, озлобленным, беспомощным. Он был психически болен. Своей жаждой насилия он утверждался за счет слабости своих жертв, — Рина говорила четко и уверенно.
— Он был моим братом! — Тим сузил глаза.
— Или может быть ты… — она запнулась на секунду, чтобы озвучить проблеснувшую догадку, — ты знал о нем. И покрывал все его преступления, будучи анормом.
Тим вздрогнул, и девушка, поняла — она попала в самую точку. Болезненную точку. Тогда все обстояло еще хуже.
— Мой долг был защитить его.
— Твой долг был помочь ему справиться с болезнью! А не…
— Умолкни, — на его лице заплясали желваки. — Не хватало еще, чтобы убийца моего брата мне читала мораль.
— Правительство найдет тебя за нарушение условий договора. Если только тэфрийцы раньше не вырвут твое черное сердце, — бросила Рина и тут же ойкнула, не заметив молниеносного движения Тима, который вмиг очутился рядом и наградил ее смачной оплеухой.
Прижав ладонь к горящей щеке, Рина снова взвыла. Рука Тима раскаленными щипцами схватила ее за плечо, оплавляя ткань рукава и оставляя ожег на коже. Девушка вновь оказалась на коленях, а злорадное шипение раздалось над самым ухом.
— Мне наплевать на правительство и на тэфрийцев. Тебе стоит забыть о надежде — нет ее для тебя, поняла? Не слышу?
— Поняла, — сквозь зубы прошипела девушка, и боль тут же ушла.
— Капитан, готовьтесь к прыжку, — велел Тим и, потеряв к Рине всякий интерес, развернулся.
— У нас проблемы, — раздался приглушенный голос. — Мы окружены.
Рина негромко охнула и затрясла головой, окунувшись в былые воспоминания. Этого просто не может быть! Вероятно, от напряжения и стресса у нее слуховые галлюцинации. Этот голос… Он был до боли знаком, а его обладатель не раз отдавал ей приказы. А может она просто сошла с ума?
— Проклятие! — взревел Тим, глядя в экраны. Дело — дрянь. Их судно было окружено несколькими рядами тэфрийских военных истребителей и тяжелых кораблей. Спасти может только прыжок. Еще до того, как с губ его сорвался очередной приказ, члены экипажа подали свои голоса.
— Ай! Что это? Моя голова пылает!
Кто-то упал на колени недалеко от Рины и застонал.
— Тим, ты обещал купол! — просипел еще один голос из прошлого.
— Эти тэфрийцы сильны, черт бы их побрал! — ругнулся Тим. — Прыгай, капитан, прыгай!
— Нет! — раздалось четкое и уверенное. И совсем неожиданное.
Рина зажмурилась. Ответ ее бывшего непосредственного начальника — капитана «Маяка» Максима Болтова — заставил ее сердце радостно встрепенуться. С трудом передвигая ноги, он подошел к ней и протянул руку. Вложить в его ладонь свои пальцы она не успела — огненный шар, сорвавшийся с кончиков пальцев Тима, обрушился на них, опалив кожу и вызвав дикую боль. И девушка, и Болтов одновременно вскрикнули.
— Какого черта, что за нежности?! — недоуменно округлив глаза, зарычал Тим. — Прыгай, Болтов, иначе они выкрутят наши мозги.
— Нет, Тим, — последовал очередной твердый отказ, и Рина встретилась глазами с Максимом.
— Что?! Я сам, пусти, — Тим в ярости пнул его и приблизился к панели управления. Рев раненого зверя разнесся по помещению. — Тварь! Что ты сделал?
Тим не дожидаясь ответа, с размаху въехал в живот Болтова вспыхнувшим кулаком. Макс захрипел и согнулся пополам.
— Заблокировал пульт управления, — сплюнув кровь, осклабился Болтов.
— Но почему?! Она ведь — анорм? Урод.
— А ты? — презрительно спросила второй пилот из бывшей команды Рины — Лина Маркерз.
— Вас пощадили на Земле, допустив к прежней работе. Вы обязаны быть благодарны, а не вмешиваться в мои решения! — во всю глотку заорал Тим.
— Твои решения также безумны, как и ты, — бросил ему Макс.
— Вы — предатели! И вы все обязаны ненавидеть ее! — непонимающе бормотал Тим, ткнув пальцем в сторону Рины. А затем едва слышно охнул и схватился за виски, которые кто-то невидимый зажимал адскими тисками.
— Рина спасла нас, — отрапортовал Макс Болтов.
— Рина — наш товарищ, — добавила Лина.
— Рина никогда не использовала против нас свои способности, — из тени вышел старпом Мэтью Сандерс.
Стройная цепочка родных и знакомых голосов заставили непрошеные слезы набежать на глаза. Такого Рина не ожидала. Она понимала, что ее товарищи — как оказалось вовсе не бывшие — умышленно называли ее по имени перед Тимом, чтобы показать ему ее значимость. И вызывали в нем приступы дикого раздражения и недоумения.
