Книга Душа Махабира - Юрий Неспящий

В окружении племени он выходит на поединок, в котором тот, кто победит всех, станет наследником восточных земель Махабира. Честные бои между кланами определяют того, кто достоин быть вожаком.

Старейшины небыли против того, что юный фарнис решил драться только луком. Однако они сократили дистанцию начала поединков до двух шагов. Сайф одолел всех претендентов одним луком. Как бы близко к нему ни подбирались, он изворачивался, крепкие лапы разрывали дистанцию, занимали высоту, а стрелы будто живые находили цель.

Впервые Сайф показывает свой дар. Вмиг он оказывается за спиной последнего соперника. Натянутая тетива медленно опускается. Сайф поднимает когтистую лапу и молча уходит.

Он убегает из родного поселения. Фарнис не знает почему, просто двигается так далеко, как может.

Спустя месяцы в шторме он видит горбатый силуэт втрое выше него. — «Демон…» — подумал Рюга, наблюдая, как меняются отрезки жизни Сайфа.

Не раскрывая лица, старик заговорил с молодым фарнисом.

— Ты знаешь, почему оказался тут?

— Нет.

— Ты просто боишься признаться, юный принц. — Демон в балахоне наклонился к пушистому уху. — Ты хочешь служить, а не править. Ты никогда не сможешь повторить путь отца, ты никогда не был таким храбрым, как твои братья. Ты видишь, что твое племя отвергает половину тебя.

— Я знаю это, — прохрипел сайф.

— Но это не значит, что ты не можешь служить ему.

Зрачки расширились от находки очевидной истины.

Фарнис посмотрел на демона.

Хоть великан и был перед ним, Сайф точно знал — он был тем, кто уколол его в холку.

Через месяцы фарнис с трудом раскрывает глаза. Ослеплял даже тусклый свет древнего храма. Его тело отощало, он опутан змеями, но больше не боится их. Фарнис переводит кошачьи зрачки на пятиметровую нагу. Иллюзии Шакат помогают ему вспомнить тот день.

Это она спасла его от змей двадцать лет назад. Она убрала яд из его крови и отнесла обратно к семье.

Сайф переводит глаза. Рядом в скорлупе лежит Хазем, чуть более молодой, чуть менее седой, в его лбу уже чернеет кристалл.

Десять лет Сайф был под началом Шакат, шпионил, учился и оттачивал свою способность.

Нага никогда не была с ним откровенна, он пытался поговорить с ней о чем-то, кроме цели. На что получал довод о бессмысленности. Шакат была уверена, что Махабир не наделял ее расу чувствами людей и она не может дать Сайфу той теплоты, которой он так ищет. Несмотря на это, зверолюд служил ей и безоговорочно доверял.

И сам того не замечая, был готов к ее смерти задолго, до того как это произошло.

Рюга убрала пальцы с черного кристалла.

— Змея уже показывала мне это… — гонкай поглядела на Фарниса. — Шакат запечатала эти воспоминания до того момента, пока я не коснусь его… У меня послание для тебя, котяра.

Глава_28.3

— Пятиглазая сказала, что гордится тобой, сказала, что не может чувствовать к тебе любви или чего-то подобного, но она… была рада, что ты служил ей.

Сайф повернулся к гону, круглые глаза моргали и блестели чуть сильнее, чем минуту назад.

— Это все? — спросил зверолюд.

— А этого мало? — Рюга улыбнулась.

— Шакат не стала бы тратить время на то, чтобы передать такое пустое послание, — спокойно проговорил зверолюд, — наги куда более предусмотрительны, чем остальные расы.

— Похоже на то… — Рюга посмотрела на Хазема, затем на догорающий костерок. — Остальное скажу, если выживешь, иначе в этом нет смысла.

— Понял.

— Чего?! — Девушка скривила брови. — Даже не любопытно.

— Я буду ждать.

— Пф-ф-ф, мне бы твое смирение.

Хазем смотрел на Рюгу не отрывая глаз.

— Старик, я не горю желанием глядеть на то, как ты жил до меня.

— Я думать это иметь значений, — сказал торговец на языке Холмов.

Рюга вздохнула. Размяла шею и положила ладонь на висок Хазема, затем опустила большой палец на кристалл во лбу.

Хазему пять лет, он видит, как в его дом изо дня в день приходят люди, грандиры, наги, фарнисы и расы из соседних государств. Всякий раз новые лица, лишь некоторые гости были завсегдатаями.

Его отец в белом халате принимал всех с улыбкой на лице и радушием, которое стало его натурой. Но не всегда разговоры шли мирно.

В семь Хазем уже умел читать и писать не хуже взрослых, очень способный, сопровождаемый лучшими учителями Лактана, он осваивал все науки без разбора.

В пасмурный день отец впервые решил отвести его в храм суда. Разногласия в Махабире разрешались очень быстро. Но ответственность, которая ложилась на плечи судьи, была по силам только самым мудрым и прозорливым.

Десятилетиями халид учился, все больше погружаясь в ремесло своей семьи. За долгие годы Хазем проникся неоспоримым уважением к отцу.

Однако Наакт был поздним ребенком. В тридцать два года он похоронил родителя.

Пришел его черед стать судьей в Лактане.

Знать назвала неслыханным уже одно то, что юнец будет разрешать десятки разногласий каждый день. Но также и сама личность молодого Наакта вызывала много сплетен. Женившийся на простолюдинке, отказавшийся от слуг и помогающий нищим при любой возможности. За спиной шептали, что в одержимости подражать простым людям он ушел куда дальше своего отца.

Но ни у кого не хватало ума, чтобы лишить его места судьи. Раз за разом завистники и враги пытались опрокинуть его репутацию, подбрасывая на суд дела, в которых любое решение было бы ошибочным.

Но Хазем Наакт знал и понимал больше халидов, интриганов и лживых торговцев. Он находил правду и заводил в тупик каждого лжесвидетеля и каждого, кто оспаривал его решения.

Что раздражало завистников более всего — это то, что любые нападки не выбивали Хазема из равновесия. Он продолжал вести простую жизнь, носить невзрачную одежду и фанатично проводил день изо дня в служении.

В сорок девять он встретил Кашима израненным. С яростью в глазах пожилой Патриарх предстал закованный в черное железо на плите, которая лишала духа любого, кто на ней. В плечах, бедрах и под ключицами из его тела торчали железные колья с засовами на другой стороне, от чего он не мог нормально ни сидеть, ни стоять, ни лежать.

Впервые за долгое время Хазем начал суд с паузы, которая длилась минуту. Патриарх не торопился смотреть в глаза Накту.

— Против вас свидетельствуют о следующем: разрушение дворца столицы, убийство всех слуг, а также султана с правящим советом и членов их семей. — медленно проговорил Хазем. — А также уничтожение храма Захазит со всеми его жрецами и послушниками. В дополнении вы пытались напасть на Матерь