её за подобное поведение, — повернулся ко мне незнакомец. — Она очень молода и вспыльчива.
Я еле заметно кивнула и отступила на шаг подальше от опасного собеседника.
— О, как неловко. Я не представился. Моё имя Итан, — он слегка склонил голову, — надеюсь, больше не возникнет неприятных инцидентов. Если что — смело обращайтесь. А пока откланиваюсь, — он ещё раз кивнул, развернулся и исчез за дверью.
Я потрогала голову и поморщилась. Только сейчас я поняла, что вампир, следующий за мной от комнаты, стоял столбом и никак не вмешивался в произошедшее. В голову закралась догадка, что он — низший.
Просторный холл вёл в две стороны: дверь справа была закрыта, а слева проходила через несколько гостиных и галерей и выходила в сад. Земля ночами сильно промерзала, и я порадовалась, что отыскала в шкафу свои высохшие сапоги, иначе пошла бы босиком.
По всему периметру тянулся высокий каменный забор, перелезть который я точно не смогла бы, даже если б захотела.
Хвойные и лиственные деревья и кустарники перемежались с цветочными клумбами. От них веяло магией, что не удивительно, ведь в конце осени слишком холодно. Кто-то поддерживал для них подходящие условия.
По саду шла круговая дорожка, пересекающаяся посередине второй. Два тусклых фонаря, стоящих скорее для красоты, чем для света, располагались около стыков по обе стороны. На центральной дорожке виднелось несколько деревянных лавочек. Сев на одну из них, я поёжилась. Хоть любезно одетая кем-то на меня рубаха была довольно тёплая, от осенних ночей она не спасала. Сначала захотелось уйти обратно, но я уговорила себя несколько минут подышать свежим воздухом. Возможно станет полегче, и в голове прояснится хоть чуточку.
Слегка поёжившись от холода, я задумалась о друзьях. Как они? Живы ли? Надеюсь, что так, очередные смерти на своих руках я не переживу. Нет, они просто обязаны быть живы, с ними всё хорошо, и по-другому даже быть не могло.
Мрачные мысли, просачиваясь сквозь надежду, одна за другой подсказывали, сколько ужасных вещей могло с ними произойти, как вдруг громкое «Привет» заставило меня подскочить на месте.
Справа на краешке лавки сидела вампирша. Чуть вытянутое молодое лицо обрамляли тусклые волосы до плеч. Девушка показалась мне низкой и очень худой. Она слегка мотала ногами взад и вперёд, и в упор смотрела на меня, ожидая ответа. Широко открытые серые глаза со слабым бордовым оттенком не выражали ни злобы, ни негатива.
— Привет, — неуверенно ответила я.
— Ты принцесса?
Я кивнула, а она улыбнулась:
— Никогда не встречала принцесс. Ты милая.
Девушка показалась мне странной, хотя не сказать, что я много вампиров встречала.
— Спасибо, — осторожно ответила я. — Я — Амелия.
О, Наисветлейшая, как же приятно представляться настоящим именем! Кто бы знал, как я ненавидела все эти уловки, которые, словно несмываемая грязь, покрывали всю меня с головы до пят.
— Я — Мисса. Когда Маркус принёс тебя, ты почти умерла. Всё было очень плохо.
— Как давно это было? — уточнила я, вдруг поняв, что я понятия не имела, сколько прошло времени.
— С неделю назад.
Я охнула. Неделю? Не может быть!
— Он поддерживал тебя магией, чтобы тело восстановилось. Я приносила тебе еду, а ты не ела, — продолжила Мисса с лёгким укором в голосе.
— Мне не хотелось.
— Если не поешь, то умрёшь, — беззаботно констатировала она.
Разговор начал меня немного напрягать. В ней что-то явно было не так.
— А что ты делаешь? — спросила я, заметив у неё в руках грязные садовые инструменты.
— Ах, это, — расплылась она в улыбке, — я ухаживаю за садом. Очень люблю цветы, всегда любила в прошлой жизни. В родительском доме у меня был целый садик.
— В прошлой? Ты низший вампир?
Девушка кивнула.
— А как ты стала… эээ, если о таком можно, спрашивать, — замялась я.
Немного смутившись, я пожалела о вылетевшем вопросе раньше, чем подумала, стоит ли его задавать. Всё-таки это личное. Наверное.
Она с минуту помотала ногами, покачиваясь в такт.
— Можно, почему нет. Я — дочь старосты. Деревенька наша была хоть и небольшая, но развивающаяся. Западный тракт был недалеко, купцы заезжали, люди всякие интересные. Мне нравилось. В детстве я мечтала быть купцом, возить украшения, ткани красивые, может, ещё обувь, такую, как богатые носят на балах. Жених у меня был, сын кузнеца, мы часто тайно убегали на сеновал и целовались, пока нас не находили старшие.
Она грустно улыбнулась и ненадолго замолчала.
— Шёл мне шестнадцатый год. Как сейчас помню, лето было жаркое. Проходил через нашу деревню отряд солдат, время было позднее, попросились на постой, а отец как староста обязан был принять. Да и кошель ему отстегнули, чтоб накормил от пуза и бутылку поставил. Пили они много, веселились, а начальник их на меня стал засматриваться. А когда с едой было покончено… — голос вампирши слегка дрогнул, — они затащили меня в пристройку и всю ночь избивали и насиловали. Я со счета сбилась, сколько костей мне поломали. И пробили голову. А когда занялся рассвет, то так и оставили умирать. А самое печальное, что родители слышали мои крики. Они всё слышали. Но ничего не сделали. Ничего!
Мисса смотрела на звёзды, облокотившись на лавочку. Я сидела в полном ужасе от услышанного, не зная, что сказать.
— Я лежала и мечтала быстрее умереть. Было так больно… — тихо продолжила она. — Меня нашёл Алистер. Он услышал мой зов и обратил. Когда я кое-как оправилась, то вернулась в деревню посмотреть в глаза родителям. Они прогнали меня, сказав, что их дочь умерла, а такой как я нет места в их мире. А мой возлюбленный, обещавший быть со мной, несмотря ни на что, кинул в меня камень и разбил скулу.
Она подняла руку и осторожно коснулась лица.
— Они все умерли, — прошипела она, резко повернувшись ко мне. — Я убила их. Сначала парня, потом отца, а потом маму. Маму было сложнее всего. Но как иначе? Она ничего не сделала, пока меня насиловали и убивали. Делала вид, что не слышит крики. Но потом она их услышала. Свои. Стражников отыскал и убил Алистер, сама бы я не справилась. Так и стала вампиром.
Забыв о манерах, я просто сидела и таращилась на неё во все глаза.
— Извини, я не хотела тревожить такие раны, — замялась я. Мне вдруг стало тошно. Сидя в своем мирке-дворце, я мало видела настоящий мир. А сколько же тут искалеченных душ?
— Ничего, — снова улыбнулась она, — я давно свыклась. Они умерли. Деревеньки той нет уже. А я есть.
— Скажи… а почему ты со мной
