рассказ подошел к концу.
- При чем тут сентиментальность? - с невозмутимым видом поинтересовался лорд Ильнар.
Похоже, он привык к ироничному тону супруги, и не принимал это на свой счет.
- Вы мне не верите? - почти одновременно с ним спросила я.
- Не более, чем в нянюшкины сказки, - ответила она.
- Поясни, дорогая, - попросил лорд Ильнар.
- Все новое - это хорошо забытое старое. Когда я была маленькой, няня рассказывала легенду о подлинном союзе мага с резервуаром. Как будто древние маги заключали союзы по любви и имели и магию и энергию, что делало их куда более могущественными, чем современники.
Я никогда не слышала эту легенду, но в этом нет ничего удивительного, ведь до меня в моей семье не было магов. Но само существование этой легенды давало надежду на то, что наш случай не единственный, и при желании такую связь могли получить и другие.
- Это не более, чем красивая сказка, - подытожила леди Сольвейг, - а если, когда-то такое и было такое возможно, то это знание давно и безнадежно утеряно.
Но ведь, если что-то утеряно, это не значит, что невозможно это вернуть. Легенда, рассказанная леди Сольвейг давала надежду.
- Мне не доводилось слышать об этом раньше. Но, думаю, существование этой легенды подтверждает, что подлинная связь имела место в древности. Но некая категория магов вполне могла помочь “утерять” это знание, - заметил лорд Ильнар.
У меня по коже прошел холодок. Неужели ментальщики могли быть настолько коварными, чтобы из зависти скрыть правду от стихийщиков? И вместо равных партнёров сделать резервуаров собственностью энергетического ведомства?
- Под некой категорией, ты, конечно же, подразумеваешь ментальщиков? - спросила леди Сольвейг.
- А кого же еще? Ментальщики не могут взаимодействовать с резервуарами напрямую и не имеют постоянного канала связи. Добравшись до власти, они вполне могли скрыть информацию о подлинном союзе, чтобы стихийные маги не развивали свои способности в полную силу, и не могли сдвинуть их с руководящих должностей. Если у стихийных магов появится источник энергии, который работает независимо от расстояния, ментальные маги утратят свое могущество.
Значит, все дело во власти? Ради собственного могущества, они сделали резервуаров бесправным источником энергии?
- Только не заводи опять эту шарманку про то, что имея возможность распределять резервуаров по своему усмотрению, ментальщики из Магистрата решают, кому позволено развивать способности, а кому нет.
- Но разве это не так? Они легко могут перекрыть кислород неугодным. Что делает положение стихийных магов немногим лучше, чем положение резервуаров.
Я вспомнила комнату допросов и уверенного в своей власти Форсберга, и подумала, что возможно, это не так уж и далеко от истины.
- А, как насчет того, что ментальщики придумали тестирование перед ритуалом, которое позволило стихийным магам избежать ненужных жертв? Количество смертей сократилось практически до нуля. Слабых больше не допускают в круг, - леди Сольвейг торжествующе посмотрела на супруга.
- Думаю, подобные вмешательства исказили ритуал, - ответил лорд Ильнар, - поэтому старая магия оказалась утрачена под видом заботы о безопасности.
- Возможно, так оно и было, - вставила реплику я, - например, правила строго настрого запрещают касаться друг друга в круге, но именно это я и сделала. И наша связь с Элиасом получилась необычной. Если пересмотреть процедуру ритуала, то есть вероятность, что получится вернуть древнюю магию.
- Но касаться друг друга в круге запретили не без оснований! - возразила леди Сольвейг, - разнонаправленная энергия смертельно опасна. Вы утверждаете, что подлинная связь образуется, когда союз заключен на основе взаимного соглашения, но такие вещи нельзя протестировать. Не каждый готов рискнуть жизнью ради того, чтобы получить редкий дар стихий. Нужно быть уверенными друг в друге, чтобы решиться на подобный риск. Думаю, даже если вы днями напролет начнете проповедовать об этом на каждом углу, немного найдется желающих попробовать.
- Конечно, все это требует детального изучения. Но, если это получилось один раз, то основываясь на этом прецеденте, вполне возможно, удастся убедить магическое сообщество пересмотреть процедуру ритуала, - ответил лорд Ильнар, - что без толку сотрясать воздух? Для начала, моя дорогая, я бы хотел, чтобы ты подтвердила слова нашей гостьи, воспользовавшись своим даром.
- Как скажете, милорд!
- Если, конечно, Азиза позволит себя осмотреть? - добавил он.
- Ничего не имею против, - согласилась я.
Леди Сольвейг поднялась со своего места и устроилась напротив меня с противоположной стороны стола.
- Начнем! - сказала она, пристально глядя мне в глаза.
Я поудобнее устроилась на стуле и почувствовала, что она всматривается в мое сияние. Ее взгляд ощущался кожей, словно прикосновение легких перьев. С каждым мгновением взгляд ее становился все более тяжелым. Голубые глаза стали похожи на глубокие колодцы, из глубин которых поднимался темный водоворот, который вклинивался в мое сияние, словно отыскивая слабые места. Я чувствовала, что расслабляюсь, но в какой-то момент как будто услышала щелчок, и пелена ее чар слетела, словно ее сдуло порывом ветра.
Что-то подобное уже случалось на допросе у Форсберга. Мне показалось, что у меня получилось от него закрыться. И это навело меня на мысли, что, возможно, ментальные способности Элиаса каким-то образом помогают мне прикрыться от воздействия других магов.
Леди Сольвейг удивленно посмотрела на меня.
- Вы носите какой-то амулет? - спросила она.
- Нет.
Я хотела поделиться соображениями насчет характера нашей с Элиасом связи, но вовремя сообразила, что не стоит этого делать. Ведь я не рассказала лорду Ильнару, что при подлинной связи у резервуара открываются магические способности. С одной стороны, боялась, что он мне не поверит, ведь без присутствия Элиаса это невозможно подтвердить. А с другой, из разговоров лорда Ильнара с женой, я поняла, что он негативно настроен против ментальщиков. Не уверена, что он стал бы нам помогать, если бы узнал, что Элиас перестал быть резервуаром и стал ментальным магом. Конечно, леди Сольвейг - тоже ментальщица, но она - его жена, а это совсем другое дело.
- Попробуем еще раз. Расслабьтесь, вы не должны сопротивляться, это усложняет мне задачу, - сказала леди Сольвейг.
Я заметила, что плетение ментальных чар стелилось по воздуху и тянулось ко мне, словно окутывая паутиной. Я позволила ему прикоснуться к своему сиянию. Над головой моментально закрутилась фиолетовая воронка, которая постепенно расширялась, накладываясь на контуры сияния. Это было похоже на приятное покалывание, а потом послышался гул, напоминающий шум волн, который постепенно нарастал. Я вспомнила, что уже
