Скар! И он пообещал мне единорога. Он ловил диких единорогов и держал их в Крепости для меня!
Память подкинула Скандару услышанные на арене слова одного из стражей: «Слишком старый, чтобы быть её».
– Он надеялся, что я свяжу тебя с одним из них? – Агата ещё несколько месяцев назад предположила, что Дориан считал Скандара Штопщиком. И она была права.
– Не знаю, но он ни слова не сказал, что взамен я должна убить Негодяя.
– Что ты должна сделать?! – Там, на арене Крепости, Скандар был уверен, что Дориан просто не мог пасть ещё ниже. Оказывается, мог.
– Я не знала, Скар! – торопливо повторила Кенна. – И ещё мама вчера призналась, что это благодаря ей Серебряный Круг узнал, как убивать диких единорогов, и они даже не догадывались, что всё это – часть её плана. Но зачем ей это? Почему она хочет уничтожить Остров? И я оставила папу совсем одного, п-попросила его писать тебе, потому что не хотела тебе лгать. Наверняка он постоянно забывал отправлять Негодяю «желейных младенцев», хотя я пыталась вбить ему это в голову.
Скандар снова заплакал. Это была Кенна. Когда она только вышла на поляну, он её не узнал, но сейчас перед ним точно его сестра. Сестра, беспокоящаяся за их папу и за то, чтобы он регулярно отправлял «желейных младенцев» для Негодяя. Он крепко её обнял и уткнулся носом в её волосы.
– Мне так жаль, Кенн. Так жаль! Надо было рассказать тебе об Эрике. И об элементе духа. Надо было тебя предупредить. Это я виноват.
– Я тебя прощаю, – сдавленно ответила Кенна. И хотя Скандар не видел её лица, ему всей душой хотелось ей верить. – И у меня теперь есть единорог. Я понимаю, она не совсем… традиционна.
Скандар подавил свой ужас и ещё раз взглянул на жеребёнка:
– Как ты себя чувствуешь? Тебе хочется… крови или… э-эм… убить кого-нибудь?
Кенна даже рассмеялась:
– Что? Нет! Я в порядке, Скар. Даже больше: я чувствую себя превосходно. Только рука жутко болит! – Она показала ему ладонь.
Посреди неё был круглый прокол от рога дикого единорога, от которого к пальцам тянулись красные линии. Свежая рана прошедшего Инкубатор.
– Поверить не могу! – выдохнул Скандар. – Ты наездница, Кенна. Смотри, у меня точно такая же.
Он поднял правую руку, Кенна приложила свою ладонь к его, и они переплели пальцы. Брат и сестра, оба наездники, как они всегда мечтали.
Чёрный единорог и дикий единорог завизжали, и Скандар внезапно осознал, что их новая жизнь на Острове будет совсем не такой, какой они её представляли в детстве. Он уже почти смирился с тем, что будущее в принципе редко отвечает нашим ожиданиям. Но глядя на их сцепленные вместе руки, он вспомнил, как его друзья ворвались в гробницу, готовые ко всему, лишь бы помочь ему, и подумал, что, если он и мог на что-то полагаться, так это на любовь.
– Не хочу прерывать воссоединение семьи, – начала Бобби, подойдя к ним вместе с Фло и Митчеллом, – но мы тут вроде как посреди островного апокалипсиса, а у нас так и нет водного мага. – Она наклонила голову. – Привет, Кенна, рада знакомству. Дикий единорог? Оригинально.
Митчелл и Фло смотрели на жеребёнка с разной степенью отвращения на лицах, но, поймав взгляд Скандара, торопливо постарались придать им нейтральное выражение.
– А я не могу чем-то помочь? – внезапно спросила Кенна, отпустив руку Скандара.
Митчелл бросил на неё нетерпеливый взгляд:
– Ты духовный маг. Если верить записям Крепости. А нам нужен водный.
– Она лишь пытается помочь, Митчелл. Не груби, – тихо осадила его Фло, хотя её взгляд то и дело перебегал с Кенны на жеребёнка и обратно.
– Погодите… в этом что-то есть, – сказал Скандар, быстро соображая.
– Угу. Ведь дикие единороги в равной степени связаны со всеми пятью элементами, – нараспев произнесла Бобби. – Или вы уже забыли, как мы вычислили, где находится гробница?
Скандар подумал об искусственной связи Кенны, как она постоянно переключалась между цветами, и вспомнил свой разговор с Первым Наездником:
«Каким был ваш основной элемент?»
«Я не знаю, как ответить на этот вопрос».
Может, Кенне и было суждено стать духовным магом, но теперь всё изменилось. А вдруг её основные элементы отныне все пять?
– Пусть Кенна тоже возьмётся за посох, – решил Скандар. – Попробуем ещё раз.
Оглянувшись на своего недавно вылупившегося дикого единорога, Кенна пошла за квартетом к Расколу.
– Что мне нужно делать?
Скандар указал на символ воды на костяном посохе:
– Видишь его? Можешь за него взяться? Нам нужно всем вместе воткнуть посох в землю.
– У всех наездников такая насыщенная эпичными событиями жизнь? – восхитилась Кенна.
– Скандар, солнце! – напомнил Митчелл.
У Скандара ёкнуло сердце: день был на исходе.
Скандар, Бобби, Фло, Митчелл и Кенна встали в круг над Расколом, держась правыми руками за символы.
– На счёт «три», – повторил Скандар. – Раз. Два. ТРИ!
Пять ладоней сжали костяной посох и воткнули дар Первого Наездника в землю Раскола.
Скандар при этом закрыл глаза, преисполненный любви к Острову. Он не думал ни о чём величественном и значительном. Потому что всё это как раз не имело особого значения. Он вспомнил, как впервые посмотрел в глаза Негодяю в Инкубаторе. Как Негодяй и Ярость летели наперегонки в первый день второго курса. Как снег присыпал деревья Гнезда. Он вспомнил вечеринку-сюрприз в Убежище в честь его дня рождения, стоящего у доски Митчелла, лучащегося улыбкой, потому что ему пришло в голову новое решение какой-то подсказки. Он вспомнил запах сэндвичей Бобби. Зов Негодяя, когда они воссоединились на Закатной платформе. Как он сидел рядом с Фло на Цветочном холме, окутанный запахами красоты и семейным теплом.
Пять долгих секунд Скандар не открывал глаз.
Затем он что-то почувствовал. Костяной шар, который он сжимал, запульсировал, отдаваясь в пальцах, плечах, прямо в сердце.
Скандар распахнул глаза. Остальные продолжали крепко держать посох, но тоже не отрывали глаз от земли под ногами. Раскол засветился тёмно-красным, затем жёлтым, зелёным, синим. За считаные секунды сияние покинуло границы их круга и разлилось как цветные чернила по линиям разлома, подсветив цветами стихий бронированные стволы вокруг поляны.
– Сработало! – воскликнула Фло. – Сработало!
Затем навершие костяного посоха под ладонью Скандара засветилось белым, и это сияние хлынуло в Раскол. Каждая вспышка шара отзывалась в линиях разлома волнами слепящего света, который смешивался с цветами огня, воздуха, земли и воды и распространялся всё дальше и дальше, к стихийным зонам, пока на мгновение весь Остров не залило белоснежным светом, будто они наблюдали рождение стихийной звезды. От
