меня позорить! — закричала Аня. — У тебя что — обострение сегодня?!
— Не обострение, а день рождения, Ань, и мои желания на сегодня ещё не закончились.
— Господи! Чтоб я ещё раз с тобой на желания играла… Лен, в общем выходи быстрее, пока я его не убила.
— Да, жаль Ленка мне ничего не проиграла. Ух, я бы нажелал!
— Ах ты… — связь оборвалась, а на моем лице растянулась улыбка.
— Да, ничего-то здесь не меняется…
Одевшись в первое, что подвернулось под руку я вышла в коридор и наткнулась на своих родителей. Они грозно сверили меня глазами, будто пытаясь прочесть мои мысли. И судя по их озадаченным лицам, ничего-то у них не получалось.
— На стройку я не пойду и искать никого не планирую, — опередила я их вопрос. Да последняя моя прогулка была так себе. Я вспомнила и немного поежилась. — Аня звонила, они внизу меня ждут.
— Хорошо, доченька, только, пожалуйста… — начал папа.
— Никаких глупостей. Я знаю, пап.
Выйдя за порог и спустившись на пару этажей вниз я обречённо вздохнула осознав, что забыла телефон. Пришлось вернуться, мама и папа в этот момент сидели на кухне и о чем-то разговаривали. Заметив меня они замолчали и проводили взглядом, дожидаясь пока я зайду к себе в комнату. Не то чтобы я любила их подслушивать, но пару раз всё-таки приходилось, я тогда узнала много интересного и мы сильно поругались на этом фоне. С тех пор они осторожничают. Так, на всякий случай.
Терять в общем-то немаленькие вещи в маленькой комнате это, наверное, моя супер способность ещё с детства. Вот и сейчас, телефон, который ещё несколько минут назад был у меня в руке никак не собирался находиться. И чем дольше я его искала, тем больше сомневалась, что он вообще находится в этой комнате.
Нашелся он как раз там где ему и «положено» быть — под грудой вещей, в шкафу. Я схватила его и уже было собиралась выходить как из шкафа вывалилась толстая книга и, сверкнув переворачивающимися страницами, она открылась явив сложенный в несколько раз листок плотной бумаги. Я взяла его в руки и застыла в оцепенении. Даже глаза отказывались верить в то, что это реально и лишь захлебывающееся в агонии сердце говорило, что зрение меня не подводит — это был рисунок Максима, после нашей последней встречи. «Помни меня, чтобы не случилось…» — эта фраза скрежетала в моем сознании, болезненно нарезая ленточками тяжёлые мысли. Неужели он знал, что все так сложится и все будут старательно скрывать его существование? Неужели он предвидел этот момент, как и грозу во время нашего первого поцелуя?
Из глаз хлынули слезы. Они медленно и бесшумно стекали по моей щеке оставляя мокрые, горячие полосы, а все тело трясло от немой, рвущейся изнутри боли. Она методично сжигали все мое естество, превращая душу в жалкое, искалеченное месиво, а всплывающая невзначай мысль ножом прорезала сердце.
— Они все знали, — прошептала я сквозь слезы. Они знали и нагло врали мне в глаза. Друзья, врачи, даже родители… Они предали меня заставляя забыть единственный островок счастья в этом проклятом мире. Они заставили меня сомневаться в себе, но хуже всего было то, что я и сама начала верить, будто его никогда не было, а значит я также предала его как и они меня.
— Прости, — в груди отчаянно не хватало воздуха, и даже открытое окно своей свежестью не делало лучше. Мне было просто больно и противно находиться здесь, в этой квартире, в которой все мои страдания окончились бессмысленной ложью. Даже я сама себе была противна и желание избавить себя от себя самой запускала новый виток болезненных рефлексий.
Я выбежала из ненавистной квартиры и побежала по лестнице вверх, сзади слышались голоса родителей, но их слова ничего не стоили. И лишь оказавшись на парапете и раскинув руки навстречу прохладному осеннему ветру я немного пришла в себя. Внизу заливисто ржали мои псевдо друзья и истерила моя лживая подруга. Мне было плевать и на них, и на причину их радости. Я лишь хотела показать всем последствия их лжи. Пусть даже ценой собственной жизни, но этот урок они запомнят на долго.
Лёгкий порыв ветра сорвал маленькую слезинку с лица и небрежно швырнул ее с крыши под оглушительный каскад переливающихся на небе электрических змеек. Они были ровно такими же как и во время нашего первого поцелуя с Максимом, будто специально напоминая самый яркий и необычный момент моей жизни. Максим всегда говорил, что нельзя показывать слабость на людях, но сегодня я просто устала быть сильной и клянусь, что мою последнюю, кричащую от боли и обиды слабость запомнит каждый…
