Вирт задумчиво посмотрел в пол, потом поднял голову и обвел взглядом судей.
— У меня нет ответов на вопросы: «Почему Горерад Серый убил Некропулоса и наложил чары на Гурия Безродного?», «С какой целью, подменив морионы и чароит, он построил все так, чтобы подозрение пало на Милу Рудик?». На эти вопросы Горерад Серый мне отвечать отказался. Верю в то, что Розыскной и Судебной палате удастся добиться большего и выяснить все обстоятельства дела. А сейчас, господа судьи, я вынужден просить вас в неотложном порядке в свете новых улик и полученного от Горерада Серого признания его вины пересмотреть вердикт по делу моей подзащитной.
— Мы еще не слышали показаний Горерада Серого и Гурия Безродного… — непримиримым тоном начал было Мстислав.
— Бросьте, Владыка Мстислав! — перебил его Добролюб; мягкое округлое лицо Главы Общественной палаты раскраснелось от негодования. — У нас есть признание настоящего преступника. Этого достаточно, чтобы отпустить на волю невиновного человека.
— Вы сами признали госпожу Рудик виновной, — с ледяным сарказмом произнес Мстислав. — Но, разумеется, судебные ошибки случаются.
— Я считаю, мы должны проголосовать, — вдруг вступил в разговор Велемир; в его голосе прозвучала твердость.
— Поддерживаю, — произнес Добролюб.
Мстислав поднял голову и посмотрел прямо на Милу пристальным, немигающим взглядом.
— Кто за то, чтобы аннулировать вердикт Магического Синода от двадцать девятого марта сего года и снять с госпожи Рудик обвинения в убийстве Мантика Некропулоса и нападении на Гурия Безродного? — спросил Велемир и первый поднял руку.
Вслед за ним то же самое сделал и Владыка Добролюб.
— Что ж, пусть будет так, — без выражения произнес Мстислав и проголосовал.
Его взгляд до сих пор был прикован к Миле. Она не понимала выражения, с которым он смотрел на нее, но интуитивно чувствовала — в глазах Мстислава было что-то зловещее и опасное.
— Единогласно, — объявил Велемир и обратился к Миле: — Госпожа Рудик, Магический Синод снял с вас все обвинения и признал невиновной. Вы свободны.
Когда, покидая зал суда, Мила проходила мимо Златы, та подняла глаза и их взгляды встретились. В лице девушки-Обвинителя, которая за время этого заседания не произнесла ни слова, было столько тупой злобы, что Мила внутренне вздрогнула. Казалось, Злата злится на Милу за то, что та посмела избежать приговора. И ей при этом было совершенно все равно, что Мила невиновна. Как будто Злату не интересовало ничего, кроме собственного поражения.
* * *
— Ты мне хоть что-нибудь объяснишь? — спросила Мила, когда они с Виртом шли по коридору к лифту.
— Мне некогда, — улыбнулся Вирт, косо глянув на Милу. — Твой друг тебе все расскажет.
Мила сначала недовольно нахохлилась, потом, не устояв перед искренней радостью Вирта, тоже улыбнулась.
— Скажи хотя бы, как ты догадался, что Некропулоса убил оборотень?
Вирт закатил глаза.
— Ну что с тобой делать?! Ладно уж… Меня подтолкнул к этой мысли пароль чароита — «Дафна». Есть такое растение — волчье лыко. По-другому оно еще называется волчеягодник или дафна. Впрочем, о волках я бы даже не подумал, если бы не твои сны. Вдобавок, прежним владельцем дома профессора Безродного был человек, имевший сына-оборотня. Одно на другое наложилось в сознании… А пароль… Пароль перстня всегда как-то связан либо с самим перстнем, либо с его будущим обладателем. Я поинтересовался и узнал, что тотем профессора Безродного — сокол. И мне показалось очень подозрительным, что у его перстня пароль «Дафна», потому что нет никакой связи между паролем, чароитом и профессором.
— А откуда ты узнал, где его найти? — поедая Вирта жадным взглядом, спросила Мила. — Оборотня, я имею в виду.
Вирт многозначительно кашлянул.
— Этого я тебе не скажу. Даже не спрашивай. Пусть тебе твой друг намекнет, он сразу догадался. Но сам я этого даже не допросе не скажу.
— На допросе?! — вытаращилась на него Мила. — О чем ты?!
Вирт категорично качнул головой; его губы натянулись в упрямой улыбке.
— Все, больше никаких вопросов.
Мила какое-то время с недоумением поглядывала на Вирта, потом решила, что выведает все, что осталось для нее непонятным, у Ромки.
— Неужели меня действительно отпустили? — все еще не веря, произнесла она и потрясенно покачала головой. — Неужели все правда закончилось?
— Правда закончилось, — заверил ее Вирт.
Она глянула на него с подозрительным прищуром.
— А ты сказал правду? Ты на самом деле не знаешь, зачем этот… волкулак… все это сделал?
Вирт многозначительно пошевелил бровями.
— Было бы неосмотрительно с моей стороны говорить об этом на заседании суда, но нет никаких сомнений, что Горерад Серый лишь исполнял чужую волю. У него не было причин убивать Некропулоса. Хотя мотивы причинить вред профессору Безродному у него были. Если ты до сих пор не поняла этого, то поймешь, когда увидишь его. Однако профессора он по какой-то причине оставил в живых. Да нет… по-моему, все это было устроено только затем, чтобы поймать в ловушку тебя. Горерад Серый был лишь орудием. А кто за ним стоит… — Вирт на секунду замолчал. Его взгляд стал серьезным. — Видимо, этот человек на самом деле страшен, потому что даже под угрозой смерти колдун-оборотень выдавать его отказался.
Когда они подошли к лифту, Вирт озадаченно хмыкнул.
— Но одного я все-таки не понимаю, — сказал он. — Зачем этой загадочной личности, которая стоит за Горерадом Серым, нужно было разыгрывать такую сложную шахматную партию, и даже жертвовать одной из фигур? Ведь Некропулос был его сообщником, насколько мне известно. Ты так мешаешь ему, что он решил упрятать тебя подальше любой ценой?
Мила некоторое время смотрела на Вирта, не зная, стоит ли говорить ему, но в конце концов решилась. Она подняла руки к шее и достала из-за пазухи Черную Метку.
— Ему была нужна не я, — сказала она и, положив амулет на ладонь, показала его Вирту, — а вот это. Многолик, которого ты так завуалированно назвал «загадочной личностью», давно хочет заполучить эту Метку, потому что в руках сильного мага она может защитить абсолютно от всего. Абсолютная неуязвимость — он одержим ею.
Вирт озадаченно смотрел на Милу.
— Но зачем такие сложности? — спросил он. — Разве нельзя было это сделать проще?
Мила покачала головой, возвращая Метку под воротник кофты.
— Он пытался украсть ее у меня руками других людей, пытался забрать обманом, но не вышло. Видимо, он решил, что единственный способ — заставить меня снять ее самой. И я почти попалась на удочку перед судом ордалий, но вовремя догадалась, в чем дело, — и Метку он опять не получил.
Она передернула плечами и тяжело вздохнула.
