Внимательно оглядевшись, Сергей понял, что эта комната выполняла здесь роль гостиной. На столе стояли пару бутылок пива, а на большом старомодном диване напротив телевизора обнаружились два полулежащих молодых парня. Когда Донцов подошел ближе, то понял, что они спят, точно так же как и громилы-близнецы.
– Нужно позвонить Губину, вызвать сюда бригаду. – деловито сказал он напарнику, одновременно придумывая, какие подобрать слова.
В этот момент Стас толкнул дверь в соседнюю комнату, в которой царил голубоватый полумрак. Сергей замер: там, у окна, сидела та самая темноволосая женщина. В ее опущенной руке все еще был зажат пистолет. Казалось, она спала, как и остальные, уронив голову на письменный стол. Но когда он присмотрелся, то заметил, что на столешнице поблескивает черная зеркальная лужица.
– Господи, но зачем? Она ведь нам помогала… – потрясенно прошептал Донцов.
– Ее нельзя было спасти. Некоторые люди неспособны жить дольше, чем их идеалы. – с грустной иронией ответил Тотский. Сейчас он казался совершенно бесстрастным.
Сергей с горечью отвел взгляд от тела погибшей. Ему захотелось поскорее покинуть ужасный дом. И в эту секунду в дверях вдруг возник изящный силуэт девушки в длинном темном плаще.
– Станни! Слава Лилит, ты невредим! – воскликнула Амели и, бросившись к Стасу, прильнула к его груди.
Ее хрупкое тело дрожало, а глаза блестели от слез. Тонкие руки обвили его шею, и пальцы запутались в волосах. Казалось, сейчас для нее больше ничто в мире не имеет значения.
– Мой милый, я так сильно люблю тебя! Обещай, что никогда меня не отпустишь! – не сдерживая больше эмоций, сквозь слезы попросила она.
Тотский нежно взял кузину за плечи и, слегка отстранив, склонился к ее лицу.
– Обещаю… – прошептал он ей в самые губы.
Чувствуя, что краснеет, Сергей отвернулся от слившихся в поцелуе вампиров и поспешно вышел на высокое крыльцо.
В лицо ударил влажный прохладный ветер, он вдохнул полной грудью и вдруг ощутил, насколько дорога ему подмосковная осенняя непогода.
У самого дома стоял знакомый черный лимузин, один из суетящихся рядом стражей вдруг услужливо открыл дверцу. Услышав сзади шаги, Донцов обернулся и тут увидел Каспиана, бережно несущего на руках худенького спящего мальчика, правая кисть которого была забинтована. Бледное личико ребенка обострилось, а под глазами залегли голубоватые тени. Он выглядел изможденным, и лишь ровное дыхание выдавало в нем жизнь.
– Наверное, ему нужно в больницу? – с искренней жалостью, глядя на несчастного мальчика, предположил Сергей.
– Не волнуйтесь, господин Донцов, все будет хорошо, мы сумеем о нем позаботиться. – твердо заверил Каспиан. – А как только Луи окрепнет, я расскажу ему, что его жизнь спас один храбрый и очень достойный молодой человек. Хочу, чтобы мой сын знал – не все люди приносят зло.
Эпилог
Легкий осенний ветер играл с золотистой листвой. Заставляя ее, кружась, опускаться к подножью черных стволов и залетать на чисто выметенную асфальтовую дорожку, бесконечно петляющую меж разношерстных оград.
Сергей стоял молча, слегка склонив голову, абсолютно не замечая того что игривый ветер уронил ему на плечо один из золотых листьев. Он никак не мог отвести взгляд от юного девичьего лица. От искрящихся счастьем чуть раскосых зеленых глаз. От искрений живой улыбки, так неуместно смотрящейся на холодном граните. Сергей вновь прочел выгравированную на плите надпись, полускрытую огромным букетом бордовых роз.
Кира Керимова 1982-2002.
Аля тихонько всхлипнула и поплотнее прижалась к его плечу, он с удовольствием ощутил тепло ее прикосновения.
– Я очень благодарен, что вы пришли, ведь Кира считала вас самыми близкими друзьями. – негромко произнес Тотский и положил на могилу девушки последнюю оставшуюся в руках розу. – Я думаю, она бы хотела, чтобы здесь сегодня были именно вы.
Сергей нахмурился, почувствовав, как у него предательски защипало в глазах. Стас же напротив, казался сейчас абсолютно спокойным.
– Сегодня ночью у меня самолет. Я покидаю Россию и не знаю точно, когда вернусь, так что пришло время прощаться. – его губ коснулась печальная улыбка. – Но я был бы очень признателен, если бы вы, хотя бы иногда, приходили ее навестись.
– Да, конечно. Мы обязательно будем приходить. – сквозь слезы ответила Аля, и вытащила из кармана носовой платок.
Ветер зашелестел в ветвях ближайшего клена и опустил на могилу пару ярких резных листьев, словно желая тоже отдать свой прощальный дар.
– Сергей, прошу, отойдем на минутку, мне нужно тебе кое-что сказать. – мягко попросил Стас.
Донцов кивнул и покорно пошел вслед за напарником. Когда они отошли от могилы достаточно далеко, Тотский, наконец, остановился. Повернувшись к товарищу, он достал из кармана плаща уже знакомую бархатную коробочку.
– Вот, сотрудник, держи. Подаришь Алисе, когда придет время.
Сергей замотал головой.
– Нет, я не могу его взять, это не правильно.
Стас печально вздохнул.
– Прошу, возьми. Я знаю, что Кира очень хотела бы, чтобы ты взял. Считай это ее последний подарок.
Поддавшись нахлынувшим чувствам, Донцов бережно взял коробочку и сунул ее в карман куртки.
– Спасибо. – искренне поблагодарил Стас. – Теперь я сделал все, что хотел.
– Значит, улетаешь в Венецию? – помолчав минуту, уточнил Сергей.
– Да. – голос Тотского остался все таким же спокойным.
– Один? – Донцов испытующе взглянул в слегка замутненные пронзительно-голубые глаза вампира.
Стас меланхолично опустил длинные ресницы.
– Я не привык быть один. – с долей иронии признался он. – Ты же знаешь.
Сергей нахмурился, но не нашел, что сказать. На самом деле винить Тотского было, в общем-то, не в чем.
– Прощай. – наконец, твердо произнес он. – Счастливого вам пути.
Стас протянул ему свою узкую тонкую кисть и приветливо взглянул в глаза.
Донцов вздохнул, крепко пожал руку напарника и дружески хлопнул его по плечу.
– До встречи. – улыбнувшись, исправился он.
– До встречи, сотрудник. – мягко ответил Тотский и подарил другу привычную насмешливую улыбку. Затем повернулся и, вставив в уши серебристые бусины наушников, пошел вдоль ажурных оград. Ветер трепал его длинные волосы, а пронзительное сентябрьское солнце делало их почти такими же золотыми, как и падающие с деревьев листья.
Сергей грустно смотрел вслед вампиру, стройная фигура которого постепенно удалялась, становясь все меньше, и меньше. Он вдруг подумал о том, что точно так же Тотский переходит из эпохи в эпоху, неизменно оставляя за спиной все сожаления и длинную вереницу холодных могильных плит.
