извлечению из брони.
«Странная она», — подумал Георгий, занимая позицию у бетонного вала, рядом с пулемётным расчётом.
Пулемёты ауксилариям целиком не доверяют, поэтому в расчёте всегда есть немёртвый солдат, который и будет стрелять по врагу. Ауксиларий в расчёте нужен только для того, чтобы помогать перезаряжать пулемёт, а также носить тяжёлые цинки с патронами.
— Уф… — взгромоздил Борис на бетонный вал мешок с песком. — Привет, Георгий.
— И тебе привет, — поздоровался он с ним.
Борис, за однократный, но громкий успех в тренировочном поединке с немёртвым инструктором, проводимом с пластиковыми штыками на винтовках, был удостоен должности второго номера пулемётного расчёта.
Награда ли это? Безусловно.
Борис, если всё сложится благополучно, с высокой вероятностью станет первым номером, когда живая ауксилия докажет, что может воевать самостоятельно.
— А ты… — заговорил Борис.
— Молчать, — приказал пулемётчик, сержант Николас Полите. — Борис, рацию мне.
Второй номер подал немёртвому солдату рацию.
— Фаланга-1, это Сарисса-4, — заговорил он, зажав тангенту. — Боевую ленту заряжать? Приём.
— Сарисса-4, это Фаланга-1, будет приказано отдельно, — последовал ответ от капитана Яна Ван дер Мина. — Не засоряй эфир. Конец связи.
— Держи, — пулемётчик передал рацию обратно Борису. — Цинк поставь поудобнее, но печать не снимай. Узнает командир — выебет меня, тебя и Георгия.
У лича строго.
— А меня за что? — спросил Георгий.
— За то, что видел, но не предотвратил, — усмехнулся мертвец.
— А зачем все эти печати? — поинтересовался Георгий.
Сержант Полите, насколько он успел узнать, не самый строгий из немёртвых инструкторов, поэтому не надо ждать, что он взъярится и заставит отжиматься до посинения или приседать с рюкзаком ауксилария над головой.
— Это чтобы исключить утрату боезапаса до самого боевого контакта, — ответил немёртвый пулемётчик. — Вы же, остолопы, даже сапоги терять умудряетесь, а патроны маленькие. Заиграетесь ещё, рассыплете, а потом грязные патроны запихаете в магазин. Печати — это защита вас от вас самих же.
Георгий был вынужден согласно кивнуть. Есть у них в подразделениях отборные дебилы, в силу своего слабоумного любопытства, лезущие куда не следует и теряющие вещи, которые сложно потерять…
На левом фланге началась какая-то активность.
— Говорит Сарисса-5! Движение в квадрате Л-12–3! — раздалось из динамика рации.
Георгий повернул голову в направлении указанного квадрата и попытался разглядеть хоть что-то.
— Башку отверни, — приказал немёртвый пулемётчик. — Следи за своим сектором огня.
— Так точно, — вздохнул Георгий.
— Говорит Сарисса-5! Это парламентёры, — сообщили из рации. — Подняли белый флаг, призывают переговорщиков.
— Это Фаланга-1, принято, Сарисса-5, — ответил Ян Ван дер Мин. — Фаланга-3, идёшь в качестве переговорщика. Возьми с собой четверых ауксилариев. Конец связи.
«Фаланга-3» — это их командир, лейтенант Александр Роттер.
— Так, добровольцев мне, — появился лейтенант на позициях когорты ауксилариев.
— Лука, Георгий, Анисим и Сергий, — перечислил быстрее всех среагировавший младший сержант Антонио Кармона. — Назначаю вас добровольцами. Идите к лейтенанту.
Георгий вскочил без промедления и метнулся к Роттеру.
— Идите за мной, — приказал немёртвый лейтенант, командующий центурией. — Оружие — на плечо, держать наготове. Если окажется, что намерения парламентёров недружественные — стрелять по команде. Всё поняли?
— Так точно! — синхронно ответили ауксиларии.
Выйдя через специальный разрыв в колючей проволоке, призванный подвести противника под концентрированный пулемётный огонь, небольшая делегация двинулась к парламентёрам, ожидающим её на усеянным красными цветами холме.
— Кто ты такой? — спросил высокий немёртвый мужчина в тяжёлых латных доспехах.
— Лейтенант Александр Роттер, — представился командир центурии. — С кем имею честь?
— Стратиг Алексей Комнин, — ответил этот здоровяк. — Со мной имеешь честь.
— Какова цель вашего появления на суверенных рубежах Праведной Республики? — спросил лейтенант Роттер, посчитавший церемониал завершённым.
— Надо же, — изрёк Комнин.
Георгий помнил его. Стратиг Адрианополя, погибший от рук оборотней, но поднятый тогда ещё живым Алексеем Душным, ещё не личем. Известная история, вошедшая в местные легенды.
Сатрап пустил на непокорный Адрианополь оборотней, которые быстро утратили над собой контроль и кинулись истреблять мирное население города.
— А это кто такие? — спросил стратиг, посмотрев на ауксилариев.
— Моё охранение, — ответил Роттер.
— Законы переговоров священны, — неодобрительно произнёс Комнин.
— Не для всех, — покачал головой лейтенант. — Ты не ответил на заданный вопрос, бывший стратиг.
— Бывший? — недобро усмехнулся немёртвый.
— Ответь на вопрос, — потребовал Роттер.
— Я пришёл взять своё, — ответил Комнин.
— За этим рубежом нет ничего твоего, — произнёс лейтенант.
— А не слишком ли ты храбрый для прихвостня лича? — поинтересовался стратиг Комнин.
— И в Смерти мы служим, — заявил Александр Роттер.
Девиз Праведной Армии прозвучал с мертвецким равнодушием, в котором сквозила готовность принять любой исход. Как окончательное уничтожение бренной оболочки, так и кровь врага на мертвецких руках.
— Я хочу поговорить с личем, — произнёс стратиг.
— Я не уполномочен давать каких-либо обещаний от лица моего повелителя, — ответил на это лейтенант Роттер. — Но я передам твой запрос вышестоящему командованию.
— Тогда зачем ты здесь? — поинтересовался немёртвый из Комнинов.
— Выяснить намерения потенциального противника, оценить степень его опасности, доложить о выводах вышестоящему командованию, — честно ответил лейтенант. — Это не полноценные переговоры.
— Тогда скажи своим, что я хочу поговорить с личем, — потребовал стратиг.
Роттер, неопределённым взглядом посмотрел на него, после чего снял с ремня рацию и отошёл на тридцать метров в сторону лагеря.
Георгию и остальным ауксилариям только и оставалось, что наблюдать и ждать развития ситуации.
/10 октября 2028 года, сатрапия Сузиана, г. Сузы, сатрапский дворец, подземелье/
— Что это за скрежет? — заозирался дворцовый страж.
— Какой скрежет? — недоуменно посмотрел на него второй страж.
— Ты что, не слышал? — удивился первый страж. — Я отчётливо слышал, как скрежетало железо, будто…
Дубовая дверь, которую они охраняли, была сломана на две части и выбита.
Немёртвый стратиг схватил этих двоих за шеи и просто сжал. Хрустнули шейные позвонки и безусловно мёртвые дворцовые стражи упали на каменный пол.
Алексей Комнин огляделся.
Его относили к заключённым средней опасности, так как он пострадал от проклятия Дара и был не так силён, как мог бы, поэтому здесь присутствовало только два стражника, уповавших больше на стальную дверь.
Но
