же начали занимать уже развёрнутые укрепления, построенные совсем недавно, а затем, когда стало ясно, что персы не подают признаков подготовки наступления, ауксилариев заняли «полезной тренировкой».
«Уже двадцать третья стрелковая ячейка…» — подсчитал Георгий, вырывая лопатой клоки дернистой земли, один за другим.
— Так, господа ауксиларии! — появился на поле истязаний Мёртвый инструктор. — Повелитель увидел то безобразие, которое вы тут учинили, был весьма доволен увиденным и разрешил дать вам отдых до завтрашнего дня! Командиры — вверенных ауксилариев почистить, помыть, накормить и в палатки!
— Вы всё слышали, — произнёс младший сержант Кармона. — Лопаты почистить от грязи, одежду привести в порядок, морды повеселее, а затем строиться в колонну по двое! Время задарма набивать желудки!
Врага Георгий не видел, хотя некоторое время находился прямо на переднем рубеже, за мешками с песком, перед которыми стояли противотанковые ежи и линии колючей проволоки.
За линиями укреплений были только травяные холмы, заросшие скалы, а также цветущие луга, через которые, с востока на запад, тянется грунтовая дорога.
Он никогда не задумывался раньше, что бывают какие-то другие дороги между городами. Впервые задумался он об этом только по дороге сюда, из кузова грузовика глядя на пролетающий внизу ровный асфальт.
Есть дороги каменные, есть бетонные, есть выложенные кирпичом, есть и щебёночные, а есть грунтовые…
Видеть в кино широкие и ровные асфальтированные дороги — это одно, но впервые проехать по ней — совершенно другое. Другое восприятие, другое ощущение, другое представление — всё другое.
Обдумывая такую вроде бы совершенно простую вещь, Георгий и сам не заметил, как машинально помылся в полевом душе, вошёл, вслед за остальными, в полевую столовую и сел за металлический стол. Железо — у праведного президента даже столы железные.
Как-то он привык за свою жизнь, что сначала идёт железо, а потом золото.
За железо можно убивать. Нет. За железо нужно убивать.
А тут…
Тут им, как в лучших фиванских домах, дают столоваться железными ложками, причём не абы какими, а с замысловатым травлением на ручках. Простой солдатне — как у стратига дома.
Это значит только одно — у лича много. Много таких ложек, много фарфоровых тарелок, много железных автоматов. И лич не считает это какой-то особенной ценностью, поэтому кормит этим, кормит с этого и вооружает этим своих второстепенных солдат.
Почему второстепенных?
Георгий не вчера родился, он знает, как было заведено в древнем легионе: настоящие солдаты в когортах, а в ауксилиях служат помощники. Вспомогательные войска, то есть второстепенные. Лич бы не назвал их ауксилариями просто потому, что ему это слово так понравилось — он однозначно указал им их место в его войске.
Автоматы…
Смертоносное оружие, за которое готовы продавать души правители и епископы, вручается людям, которые никогда ещё по-настоящему не воевали. Это тоже значит только одно — у лича лучше. Есть что-то лучше, есть что-то смертоноснее, есть что-то грознее.
Например, танки…
Танки им только показывали несколько раз, для ознакомления. Кому-то посчастливилось заглянуть внутрь, но большинство наблюдало со стороны, в том числе и Георгий.
Мёртвый инструктор сказал, что придёт время и они будут «гонять на этих бронированных колесницах Смерти, прямо навстречу Смерти», но это время придёт когда-нибудь потом.
Пока что, они перемещаются на грузовиках, приехавших из Душанбе — мощных машинах, внешне сильно похожих на те, которые Георгий видел в фильме о русском спецназе.
Даже без какой-либо брони эти машины впечатляли. Они проехали триста с лишним миль за какие-то десять часов. Георгий даже прикидывал, сколько ему пришлось бы идти это расстояние пешком. По его расчётам выходило что-то около двенадцати дней, но только при условии, что он идёт один и не тащит с собой какой-то тяжёлый груз. А ведь все эти палатки, боеприпасы, провизия, орудия — всё это ведь приехало вместе с ними.
Пешком бы этот путь занял дней двадцать и то это, новое слово в словаре Георгия, оптимизм…
Лича не победить на поле боя. Георгий окончательно понял это в тот день, когда он выпрыгнул из кузова грузовика на сырую землю.
Им преподают тактику, потому что «каждый солдат должен знать смысл манёвра», что бы это ни значило, поэтому Георгий уже улавливал кое-какие закономерности в примерах войн и конфликтов.
Например, он уловил главную мысль: побеждает тот, кто может создать максимальное присутствие своих солдат в месте, где противник имеет меньше всего сил. Тогда враг будет вынужден собирать силы для контрудара, но вторгнувшийся ударный кулак, к тому моменту, будет уже в глубине территорий, и остановится только на выгодных для него позициях…
С такими грузовиками лич может, даже не применяя своих порталов для мертвецов, захватить какую-нибудь страну до того, как войска этой страны будут проходить первую деревню после столицы.
Скорее всего, эти войска ещё не будут собраны, а Праведная Армия уже будет стоять под стенами столицы, готовить артиллерию к разрушению городских стен.
Да даже если отнять у них всех автоматы и танки, всучить обратно мушкеты и бронзовые пушки, но оставить грузовики, то исход будет точно такой же.
Молниеносное наступление, на максимальной скорости, позволенной грузовикам, с охватом ключевых городов, крепостей и фортов — вот в чём дело.
Враг должен не успеть собрать ополчение, вынужденно орудуя только немногочисленным постоянным войском. И это гарантировало быстрый захват страны.
Но у лича есть автоматы и танки. И артиллерия.
— Отставить приём пищи! — скомандовал Мёртвый инструктор. — Командирам — выдать личному составу носимый боезапас и индивидуальную бронезащиту! По получению боезапаса и бронезащиты быстро выдвигаться на боевые позиции!
— Встать! — скомандовал их младший сержант. — В колонну по двое…
Через шесть с лишним минут они уже получали запечатанные сургучом подсумки с боезапасом. По четыре магазина на ауксилария, а также по две гранаты.
— Увижу, что кто-то распечатал без приказа — сгною в сральниках, — предупредил их младший сержант, когда они закрепили подсумки на ремнях. — Все поняли?
— Так точно! — привычно и синхронно ответили ауксиларии.
— Подсумки на ремень, — приказал Антонио Кармона.
Броня была тяжёлой и защищала не всё тело, но только жизненно важные его части. Георгий предпочёл бы латную броню, но от неё уже, как выяснилось, отказались. Видимо, это слишком дорого даже для лича… или причина таится в чём-то другом.
Новая броня оказалась покрыта тканью цвета свежих оливок, но внутри у неё какой-то металл, возможно, что железо. Помимо металла в ней присутствует какая-то плотная ткань, многослойная и запрещённая к
