держалась только ради неё, глотая таблетки.
Попрощаться с Женькой приехало очень много народа, и все стояли с изумлёнными лицами и не могли поверить, что такое вообще возможно. Безутешно плакала мать Жени, и её с двух сторон поддерживали два его друга детства. От Катеньки скрыть смерть отца не получилось: он не приехал на выходные, и это что-то значило. Она поняла всё сама и со смертью столкнулась впервые. Катя вцепилась в Вику своими ещё совсем детскими пальцами и испуганно поглядывала по сторонам – казалось, что они срослись и превратились в одно целое. Чуть вдалеке стояли Игорь с Семёном и не решались подойти ближе, и по лицу Игоря Марина поняла, что ему страшно. Люба, прикрывая лицо огромным букетом красных роз, бормотала что-то несвязное.
Рядом примостился Паша с мокрыми от слёз глазами. Даже Володя, муж Крис, срочно вылетел из Швейцарии, бросив все свои нерешённые банковские дела. Когда гроб начали опускать в землю, Виктория не выдержала, громко вскрикнула и бросилась останавливать кладбищенских рабочих:
– Пожалуйста! Подождите! Пожалуйста! Ещё немного!
Потом, обессиленно махнув рукой, разрыдалась, да так громко, что всё стихло вокруг, и повисла тишина, и средь этой тишины – лишь пение неугомонных птиц и шелест молодой листвы.
Поминки устроили друзья Жени пышные, словно празднуют его юбилей. Игорь сидел почти напротив Марины, и они невольно сталкивались взглядами. Он сильно похудел и напоминал того юношу, с которым она когда-то, много лет назад, познакомилась в универсаме, даже взгляд такой же. Она часто представляла, как поведёт себя, что испытает, когда в первый раз после такой разлуки они встретятся, пусть мельком, случайно. Только не могла предположить, что это произойдёт при таких печальных обстоятельствах.
Игорь всегда отличался впечатлительностью, но сейчас на него было больно смотреть, и Марине хотелось хоть как-то поддержать его, но она не решилась. Он вёл себя странно и почти первым ушёл с поминок, не посмотрев в её сторону и ни с кем не попрощавшись. Девять дней Марина прожила вместе с Викой в её квартире. Катюша на время переехала к бабушке с дедушкой – сначала сопротивлялась, потом её уговорили, что так будет лучше для мамы, и она согласилась. Марина ухаживала за Викой, как за маленькой девочкой: не покормишь – не поест, не положишь спать – не заснёт. Иногда становилось страшно, если среди ночи слышала истошный крик Вики, и сломя голову бежала к ней в спальню.
– Он мне приснился! Женька! Как живой! Он сказал, ему плохо, и он обязательно должен вернуться… Не может нас оставить одних…
Маринка прижимала к груди её голову, гладила и гладила по спутавшимся тонким волосам, а она тихонько всхлипывала – на настоящий плач у неё больше не осталось сил. Домработницу Вика попросила пока не приезжать, и всё свалилось на Марину. Водитель привозил продукты, иногда они заказывали готовую еду из ресторана, и Марина заставляла её съесть хоть немного. От пережитого стресса у Вики тряслись руки, и она стала хуже слышать, всё время переспрашивала и просила говорить громче. Только на пятый день Марина уговорила её выйти погулять – недалеко, хотя бы вокруг дома. Вика стала похожа на маленькую старушку и шла слабым, медленным шагом, но они гуляли почти час, и это обеим пошло на пользу.
На девять дней она почти не плакала и могла общаться со всеми, кто пришёл на кладбище, – к ней приходило осознание, что ничего уже не изменить. Чуть позже назначенного времени приехал Игорь с Семёном. Игорь обнял Викторию, поздоровался со всеми, потом побродил между соседних могил. Чувствовалось, что он на пределе и с трудом переносит своё присутствие на кладбище.
Проходя мимо Марины, бросил:
– Как ты?
Она растерялась, ответила:
– Хорошо, – и на этом всё их общение закончилось.
На смену Марине в квартиру Вики заселилась Лера, следом предполагалась Любка. До Любы дело не дошло: Вика сказала, что ей лучше забрать Катерину домой и учиться жить заново. Все долги Женькины друзья списали и на вдову не повесили. И партнёры поступили честно: часть прибыли пойдёт на погашение банковских кредитов, часть – лично ей как полноправному совладельцу компании. Так что хоть с этой стороны всё устроилось. Как знал Женька, что недолго осталось, и успел всё вовремя сделать, чтобы Вика с Катей в достатке жили. Задаток за дом в городе Бари, что на побережье Адриатического моря, пропал. Это была Женькина мечта – провести целый месяц в итальянском захолустье, и чтобы никаких условностей, только лопать пасту от вольного и безмятежно валяться у моря.
– Не все мечты сбываются. Вот так живёшь и не понимаешь, что кто-то очень близкий может уйти навсегда не попрощавшись. А ты не можешь прийти в себя, не в силах поверить, не в силах объяснить. Марин, это настолько чудовищно, что разум не в состоянии принять…
Вике необходимо было постоянно рассуждать, философствовать, искать ответы. Часто её мысли путались, и Марина почти ничего не понимала, но однажды её осенило, что Вике не нужен собеседник, она пытается заставить себя не увязнуть в отчаянии и скорби. Ей требовалось время свыкнуться с мыслью, что её Женьки больше нет, как бы она ни убеждала себя и всех, что он навсегда останется рядом.
* * *
Конец сентября. Как-то неожиданно похолодало. За окном первый настоящий осенний дождь. Его особенно ощущаешь в воскресенье. По будням дела, заботы, усталость от прожитого дня. В субботу настраиваешься на то, что есть театры, подруги и их вечные совместные бестолковые посиделки в питерских ресторанах, которые невероятно расплодись за последнее время. Подружки такие же, как она, – одинокие, но с надеждой в глазах. Ей было забавно думать на эту тему. Ну не специально же кто-то соединяет женщин с одной судьбой! Правда, были среди приятельниц и девчонки, успешно сохранившие свой семейный статус. Держались они на едва уловимом расстоянии от одиночек. Им были ближе такие же, как они, у кого есть устойчивая пара. Общность интересов! В воскресенье, как правило, все подруги погружаются в себя и никому дела ни до кого нет. Семейные – в семье, одинокие – одни по своим норам. Именно в такой день Марина особенно остро осознавала, что есть в этом что-то неправильное. Потом уговаривала себя, что, может, в этом и есть истинное счастье.
– Привет… Узнала? Я был уверен, что ты поменяла номер. Столько времени прошло…
Марина услышала знакомый голос, но не сразу поверила, кому он принадлежит.
– Фёдор?.. – удивлённо спросила Марина и растерялась. Она заставила себя
