Ещё одна из «Пантер» Ausf.G из расстрелянной танковой колонны, изображённой на одном из предыдущих фото. Венгрия, 3-й Украинский фронт, март 1945 года. Эта машина уничтожена двумя 85-мм снарядами, попавшими в маску пушки (АСКМ).
«Ложку дёгтя» вносила в конструкцию «Пантеры» и её подвеска. Конечно, использование двойных торсионов и катков, расположенных в шахматном порядке, обеспечивало танку достаточно плавный ход. Однако вместе с тем подвеска была очень сложной и не технологичной, её обслуживание требовало значительного времени и больших физических усилий экипажа. Так, замена среднего опорного катка, располагавшегося ближе к борту, требовала не меньше 20 часов!
А заменять катки приходилось довольно часто — из-за того что диски и резиновые бандажи были тонкими, они часто выходили из строя.
Появление «Пантеры» на советско-германском фронте не вызвало каких-то сильных эмоций или «пантеробоязни» ни у командования, ни у солдат и офицеров в боевых частях. Например, информации о «Тигре» было уделено значительно больше внимания, интерес к «Пантере» оказался значительно ниже интереса к более тяжёлой немецкой «кошке».
Кстати, советское командование ещё до появления «Пантеры» на поле боя имело разведывательную информацию о появлении нового немецкого танка. Правда, приводимые в разведданных характеристики не во всём соответствовали данным «Пантеры».
Выше уже приводились выдержки из отчёта об осмотре трофейных «пантер» на Курской дуге. В нём давалась вполне реальная оценка сложившейся для советских танковых войск ситуации — отмечалось, что «Пантера» является более мощным танком, чем Т-34 и КВ, превосходит их в лобовой броне корпуса и вооружении, поражая наши боевые машины на дистанциях 1–1,5 километра.
В декабре 1943 года на полигоне в подмосковной Кубинке провели испытания обстрелом нескольких трофейных «пантер». В выводах об этом говорилось следующее: «Корпус нового немецкого танка „Пантера“ имеет новую, необычную для тяжёлых танков форму с наклонными листами. Явные преимущества наклонного расположения броневых листов выявлены при обстреле лобовой части корпуса. При относительно небольшой, для тяжёлого танка, толщине брони, поражение лобовой части танка „Пантера“ представляет значительную трудность вследствие рикошетирования снарядов».
При обстреле бронебойными снарядами были получены следующие результаты (см. таблицу 25).
Таким образом, в 1943 году тридцатьчетвёрка и КВ при столкновении «лоб в лоб» с «Пантерой» имели мало шансов и могли противопоставить огню немца только манёвр и скорость. Справедливости ради следует сказать, что на поле боя столкновения «лоб в лоб», когда противника шли прямо друг на друга, были не частым явлением. А при маневрировании 76-мм орудие Ф-34 без труда могло поразить «пантеру» в борт корпуса или башни с дистанции 1000 метров и даже дальше. Да и старенькая «сорокопятка» могла бороться с «Пантерой» — результаты можно посмотреть в таблице осмотренных на Курской дуге машин. В подтверждение этого можно привести следующий факт. Во время боёв за населённый пункт Покровка на Обояньском направлении в июле 1943 года экипаж лёгкого танка Т-70, которым командовал лейтенант Б. В. Павлович (49-я гвардейская танковая бригада 1-й танковой армии), доложил о подбитии немецкого «Тигра» за № 824. На самом деле «Тигр» оказался «Пантерой» — фото данной машины имеются. Кроме того, в акте осмотра сказано, что танк получил две пробоины именно 45-мм снарядами. Таким образом, можно было успешно воевать с «пантерами» и на Т-70, но для этого требовалось большое мастерство экипажа.
Уничтоженная внутренним взрывом «Пантера» Ausf.G. Венгрия, 3-й Украинский фронт, март 1945 года. Обратите внимание, что от попадания снарядов лобовой лист корпуса треснул в нескольких местах (АСКМ).
24 декабря 1943 года 5-я истребительно-противотанковая бригада провела стрельбы по захваченной «Пантере» Ausf.D. Стрельба велась из 57-мм пушек ЗИС-2 и 76-мм ЗИС-3 с дистанций 100 и 200 метров в лоб (курсовой угол 0 градусов) и с дистанций 200, 800 и 1000 метров в борт (курсовой угол 70–75 градусов). Всего было израсходовано 18 76-мм (12 бронебойных, 3 кумулятивных, 3 осколочно-фугасных) и 25 57-мм снарядов (15 бронебойных, 3 подкалиберных, 3 осколочно-фугасных).
В выводах по испытаниям отмечалось следующее:
«1. Лобовая броня пробивается с трудом, на малых дистанциях, но вести стрельбу следует и в лоб, так как осколками повреждается ствол орудия, можно заклинить башню или сдвинуть её с места, при нескольких попаданиях можно пробить броню, в особенности если попадание произойдёт в край листа.[5] Целиться необходимо в основание башни.
2. Бортовая броня пробивается с дистанции до 1000 метров, и, судя по тому, как легко её пробивает подкалиберный снаряд, пробоины можно получить и с большей дистанции.
Необходимо при расстановке батарей стремиться к такому положению орудий, когда хотя бы одно орудие вело огонь по борту во всех случаях положения танков».
Фрагмент «Пантеры» Ausf.G из расстрелянной танковой колонны, изображённой на одном из предыдущих фото. Венгрия, 3-й Украинский фронт, март 1945 года. Хорошо видно, что броня машины очень хрупкая, от попадания двух бронебойных снарядов (предположительно калибра 76-мм) откололся большой кусок брони (АСКМ).
Другие испытания показали, что борт башни «Пантеры» пробивался 76-мм бронебойными снарядами на дистанциях 600–800 метров при курсовом угле 30 градусов. Испытать танк обстрелом с больших, чем 1000 метров, дистанций помешали строения, которые перекрывали линию огня. Эти испытания интересны тем, что огонь вёлся с реальных дистанций, а не приведёнными зарядами с одной фиксированной дистанции, как это обычно делалось на артиллерийских полигонах.
Возвращаясь к теме качества брони, небезынтересно привести свидетельство воевавшего на «Пантере» Г. Фишера. В воспоминаниях о боях под Кривым Рогом в ноябре 1943 года он писал следующее: «…Слышу голос моего водителя: „11 часов — противотанковая пушка!“ Не дожидаясь моей команды, водитель развернул машину в направлении вражеского орудия. Я хотел отменить манёвр, но не успел и рта раскрыть, как танк получил первую пробоину. Повезло ещё, что это оказался осколочно-фугасный снаряд».
