Аналогичная история – по традиционной версии – повторилась и при падении династии Инь, основанной Чэн Таном, и водворении на ее месте династии Чжоу. Последний государь из династии Инь – Чжоу-ван – был также свирепым тираном, в котором ничего не осталось от добродетельного предка. Опять вся страна поднялась против угнетателя. И опять среди местных владетелей оказался высокодобродетельный и храбрый князь – У-ван, властитель Чжоуского княжества, который сверг Чжоу-вана и стал основателем новой династии.
Люй Я (Люй Шан) был слугой иньских властителей и также представлен конфуцианской традицией как высокодобродетельный муж, впоследствии, под именем Тай-гун Вана, прославленный как теоретик военного искусства. Его не сумел оценить его законный государь, но полностью оценил У-ван. Еще отец У-вана – Вэнь-ван – однажды на охоте встретил Люй Я и сразу признал в нем мудреца. По словам Сунь-цзы, «когда поднималось царство Чжоу, в царстве Инь был Люй Я». Какую роль он играл при этом? Сорай замечает: «Когда чжоуский У-ван, поднявшийся из среды прочих князей, стал императором, Тай-гун Ван, почитаемый как наставник, находился у иньского Чжоу-вана и хорошо знал положение противника. Поэтому
У-ван и добился так быстро успеха» (Сорай, цит. соч., с. 349). Вопрос, следовательно, опять только в определении категории, к которой следует причислять Люй Я по классификации шпионов, предложенной Сунь-цзы.
Такова трактовка Сунь-цзы двух крупнейших событий древней китайской истории и такова его оценка роли шпионов. При их содействии не только выигрывают битвы, но и добывают престолы. Из-за них не только проигрываются сражения, но и падают династии.
Однако и И Чжи, и Люй Я – по старой исторической традиции – не обыкновенные мелкие шпионы. Это – крупные, большие люди. Тан-вана и У-вана относят к разряду умных и энергичных правителей. В этих двух переворотах мы видим сочетание действий умного государя с умным шпионом. Поэтому и удалось сделать не какое-либо мелкое дело, а большое – ниспровергнуть правящую династию. Залог действительно крупного успеха, как думает Сунь-цзы, именно в сочетании действий таких двух личностей. Эту мысль он формулирует в таких выражениях: «Только просвещенные государи и мудрые полководцы умеют делать своими шпионами людей высокого ума и этим способом непременно совершают великие дела».
Сунь-цзы заканчивает эту главу, а вместе с тем и весь трактат словами: «Пользование шпионами – самое существенное на войне; это та опора, полагаясь на которую действует армия».
Ду Му пишет: «Не зная положения у противника, армия ничего не может делать, а узнавать о противнике нельзя иначе, как через шпионов». Поэтому Сунь-цзы и говорит: «Они есть опора, полагаясь на которую действует армия». И цитирует следующие слова Ли Вэй-гуна: «Победа в сражении… Разве ее ищут у неба или земли? Она – в людях, ее одерживают только при помощи людей. Посмотрите, как древние пользовались шпионами. Искусство их в этой области многообразно. Одни шпионили за государем у противника, другие – за его приближенными, третьи – за его мудрецами, четвертые – за его самыми способными людьми, пятые – за теми, кто оказывает ему помощь, шестые – за его соседними друзьями, седьмые – за тем, что находится у него справа и слева, восьмые – за тем, что находится у него в том или другом направлении…»
Объектами шпионажа, таким образом, может служить все у противника: нет ни одного человека, ни одной области, ни одного явления в стране противника, которые могли бы оставаться неизвестными противоположной стороне. И основное орудие этого знания – шпионаж.
Ли Вэй-гун по поводу пользования шпионами замечает в своих «Диалогах», что «вода может как держать лодку на себе, так и перевернуть ее» («Диалоги», ч. II, с. 48). Этими словами он предупреждает и о тех опасностях, которые могут навлечь шпионы на того, кто пользуется ими.
