— Я ловил зэков незаконными методами. Я основывался на ложных уликах. Я создал целое досье фальшивой информации о якобы криминальной деятельности заключенных, которые на самом деле были невиновны. Поэтому я несу прямую ответственность за то, что случилось сегодня.
В поведении Руддика произошли перемены. Впервые в жизни я видела, что его лицо перекошено от страха, а голос срывается. Последнюю фразу он произнес неразборчиво.
— Я… — Он снова и снова пытался закончить свое признание.
— В чем дело? — крикнул Стоун.
— Хватит уже, — сказал голос в рации.
Одна из фигур в капюшоне встала позади Руддика и крепко схватила его за плечи. Второй схватил его за волосы и оттянул ему голову назад. Руддик начал извиваться и вырываться. Я увидела металлический меч в руке третьего зэка, он поднес его к горлу Руддика.
— О Господи, нет. — Я крикнула в микрофон: — Не делайте этого!
Все мое тело напряглось. Я молилась о том, чтобы они остановились, чтобы все вернулось на прежнее место. Когда длинное изогнутое лезвие коснулось шеи Руддика, он выгнулся еще сильнее и попытался отклониться в сторону, но стоящий позади человек выпрямил его, упершись коленом в спину, а третий мужчина схватил его за волосы и оттянул назад голову, обнажая горло.
Я смотрела. Не в силах отвести глаза. Это было все, что я могла для него сделать. Я хотела, чтобы он понял: я смотрю на него, он не остался один на один с этими животными. Стоун закричал, что я буду следующей. Он визжал, как посаженная на цепь гиена, как бешеный зверь с пеной на морде. Когда меч стал двигаться, я поморщилась, но лезвие лишь легко скользнуло по его шее. Я с облегчением вздохнула, подумав, что они решили пощадить Руддика. Они лишь пугали, все было понарошку. Затем случилось нечто ужасное. Они стали перерезать ему горло. Его кожа расползлась, как улыбка маньяка, и тонкая серая струя брызнула из раны, напоминая фонтанчик, который выпускает дельфин, выныривая из воды. Вид крови еще больше разъярил человека в капюшоне. Он начал энергично перепиливать горло Руддику, чье тело дергалось и извивалось, пытаясь обрести точку опоры. Рана была уже такой большой, что тело не могло выдерживать веса головы, и она отклонилась назад. Затем внезапно тело рухнуло вниз, как срубленное дерево, а голова Руддика осталась в руке заключенного.
— Если не впустишь нас, — сказал голос в рации, тяжело дыша, — мы сделаем это снова.
Один из людей в капюшоне наступил на спину Руддику так, что кровь потоком хлынула из раны.
Меня вывернуло наизнанку. Я вся дрожала, не в силах оторвать взгляд от распростертого на земле тела Руддика. Теперь его оставили одного, положив голову на спину, словно он был каким-то ужасным конструктором.
Мне не к кому было обратиться за советом: ни к Богу, ни к Руддику, ни к брату Майку. Лишь одно существо могло ответить на мои вопросы, и я стала ходить вокруг него и кричать. С каждым кругом я подходила все ближе. Наконец я нагнулась и заорала прямо ему в лицо:
— Почему они так поступают?
Легкие Стоуна были полны мокроты. Он рассмеялся, хлюпая и брызгая слюной.
Я ударила прикладом «ремингтона» по его колену.
— Кто ты такой? — спросила я. — Кто вы, мать вашу, такие?
— Пошла ты, — прошипел он, хрюкая от боли.
Тогда я ударила его по другой коленной чашечке, словно это был камень, который я хотела расколоть.
Он завыл и застонал. Стал корчиться, попробовал схватиться руками за колени и перекатился на живот, пытаясь освободить их, но они были надежно скованы. Я нашла бутылку с химическим реагентом и потрясла ею.
— Почему это случилось?
— Я не знаю! — заорал он.
Я брызнула жидкость себе на руку, растерла ее между ладонями и потянулась к его лицу. Он стал извиваться и дергаться. Я поднесла руку к его рту и носу.
— Деньги. — проговорил он. — Деньги Хаммонда.
Жидкость вытекала у меня между пальцами маленькими ядовитыми каплями. Деньги Хаммонда?
— О чем ты? — крикнула я. — Расскажи мне все.
— Ты сдохнешь, — отозвался он.
Я поднесла пальцы к его глазам и стала втирать в них химикат.
Снаружи послышался стук, и я встала, тяжело дыша. Я совсем забыла, что они должны прийти, как будто со времени моего разговора с ними прошли целые сутки. В этот момент я была не человеком, а животным, дикой тварью из леса, которая не понимает ни слов, ни жестов.
Снаружи стояло с дюжину человек. Четверо в капюшонах. Они требовали, чтобы их впустили, и ждали моей реакции.
Когда я не двинулась с места и не ответила, один из зэков вытолкнул вперед человека в капюшоне и заставил его опуститься на колени. Капюшон сняли, и я увидела брата Майка. Его волосы были спутаны, но он держался с большим достоинством. Лезвие блеснуло в воздухе и прижалось к его горлу.
На мгновение мне захотелось поднять «ремингтон» и выстрелить, уложить нескольких из них наповал. Но вместо этого я прислонила винтовку к стене и отодвинула железный засов, чтобы впустить их. Они распахнули дверь, едва не сбив меня с ног, и ворвались внутрь.
47
Мешок вонял отвратительно, и Джош с трудом мог дышать. Он не видел ничего, кроме тьмы. Не представляя, куда его ведут, он взбирался по ступеням. Кто-то толкнул его вперед. Джош ожидал, что приземлится на лестницу, но упал на пол. Мгновение спустя с его головы сорвали мешок, и он смог осмотреться. Джеко отошел в сторону и стащил мешок с головы Роя. По словам Фентона, это был всего лишь хитрый ход, способ зрительно увеличить число заложников и предотвратить жестокую атаку. У стены, опустив голову на грудь, полулежал надзиратель, его череп треснул сбоку, как расколовшийся фрукт. На полу сидел человек в одежде гражданского. Его руки были скованы за спиной, а лицо превратилось в бесформенную массу, напоминающую оплавившуюся свечу. Офицер Уильямс лежала на полу, опираясь на локоть и подняв одно колено. Она дико озиралась по сторонам, и ее глаза были полны ненависти. Купер Льюис, готовый в любой момент открыть огонь, целился в нее из винтовки, заставляя лежать на месте.
— Да что вы возитесь? — проговорил лежащий на полу мужчина. — Освободите меня!
— Что с тобой стряслось, Бойд? — спросил Фентон. — И где оружие, которое ты должен был раздобыть?
— Спросите у этой суки, пока я не придушил ее.
Фентон улыбнулся.
— Это ты сука. — Он вытащил мачете из-за пояса Купера Льюиса, подошел к человеку и провел лезвием по его горлу, И снова Джош пожалел о том, что не успел вовремя зажмуриться. Человек упал навзничь, розовая пена потекла у него изо рта, а на горле появились зияющая рана. Затем он задергался и заколотил ногами, стал яростно пожимать плечами. Кровь брызнула из раны фонтаном, а затем растеклась ручьем. Прошла долгая мучительная минута. Все смотрели, пока этот танец смерти прервется с последней судорогой.
